Самба

— (Кто здесь?) — спросил скелетон на русском языке, обернувшись.

Пустые глазницы, горящие зеленым огнем, настороженно обшаривали каждый уголок пещеры.

— (Это ты, старый маразматик?)

— К тебе не подобраться, — вздохнул Нурарихен, выходя на открытое пространство и переключаясь на японский.

— И это ты говоришь после того, как прошел сквозь всех моих миньонов? — архилич снова закаркал, изображая веселье.

— Все равно, обнаружение Косчей-сан как всегда на высоте.

— Тьфу, ты ведь неплохо говоришь (по-нашински). Сколько еще намереваешься коверкать мое имя? Дряхлый пень.

— Как твои дела, Косчей-сан? Не достают ли местные экзорцисты?

— По-разному бывает. Работал намедни с одним клиентом, перед которым надо было изобразить нашествие зомби. Так эта неблагодарная скотина пожаловалась Церкви, представляешь?! Мол, слишком реалистично получилось.

— Люди, что с них взять? — философски изрек аякаси страны восходящего солнца.

— Так зачем (пришкандыбал), кочерга ржавая? — спросил архилич, используя ядреную смесь двух языков.

— Выполз наследник солнцеликого.

— Разве не всех (желтомордых) додавили?

— В Японии живет одна семья экзорцистов, за которой я приглядывал. Урок, который преподали Акихико, они не усвоили. У людей короткая память.

— Так что, тебе тело некуда девать? — лязгнул стальными зубами скелет.

— Он слишком хорошо окопался, — недовольно признал Нурарихен. — Мы не должны допустить даже ничтожной вероятности провала. Я уже договорился с Цепеш-сан.

— О, серьезно. Смотрел недавно новый фильм с зубастиком в главной роли.

— И как?

— Уродец тот еще. Разве не ясно, что кожа, мышцы, волосы — все это только скрывает истинную красоту, — собеседник показательно провел рукой по гладкому черепу, на котором покоилась скромная золотая корона. — Кость — вот самая прекрасная вещь на свете! (Лады). Покажи, куда вести моих слуг? И чтобы были точные координаты, а не ("две дюжины верст к северу, за высокой горой, у раздвоенного дуба").

— И как ты будешь ориентироваться, Косчей-сан?

— А GPS на что? Двадцать первый век на дворе, а ты все в прошлом тысячелетии живешь. Кха-кха!

Айю отправили с важной миссией — раздачей приглашений на грядущее мероприятие. Остаток дня мы провели вдвоем с Химари, расхаживая по храмовому комплексу, рассматривая местные достопримечательности, дурачась и развлекаясь. Реакция встреченных монахов и жриц при визите бакэнэко была забавной. Хорошо хоть с нами послали сопровождающего, который улаживал мелкие недоразумения.

Вечером нас с невестой разлучили. Пошли достаточно скучные процедуры примерки кимоно и заучивание правил проведения свадебного ритуала. В общем, ничего сложного. Здесь, в Храме чистой воды располагались специальные комплексы для проведения свадебных церемоний для обычных людей. Нас же по не до конца ясной мне причине решили принимать во внутреннем павильоне, куда даже посетителей не допускают. Как сказал приставленный ко мне монах, здесь сочетались браком многие пары из императорских семей.

В Киото прибыли почти все вассалы клана — аякаси, главные управляющие Amakawa Co, друзья из прошлой школы, включая Ринко, которую я ранее обещал пригласить, одноклассники из Оммедзи Гакуэн, куратор Седзо-сан, мой официальный опекун Джингуджи Мерухи с дочерью, Гесуко, Масао и Хитсуги Якоин, а также глава клуба журналистики Минами Райхо. Последняя занялась документированием церемонии, запечатлевая свадьбу аж на две камеры и три навороченных фотоаппарата.

Только в полдень воскресенья, с началом церемонии, мне наконец показали невесту. В белом кимоно с ослепительно яркими волосами, уложенными в замысловатую прическу, и аметистовыми глазами, сияющими волшебным светом, Химари походила на ангела, спустившегося с небес. Подумаешь, ее аура заставляла чувствующих людей брезгливо морщиться и держаться подальше от аякаси. Для меня она являлась самым прекрасным, самым дорогим и близким существом на всем белом свете. Пышная церемония сочетала в себе синтоистские, буддийские и даже христианские элементы. Мы пили специально приготовленное саке, слушали помпезные речи служителей, проходили смену нарядов, давали клятвы верности друг другу. В дальнейшем Химари красовалась в кимоно цветочной раскраски, а под конец облачилась в белое свадебное платье европейского стиля.

Тайзо лил завистливые слезы. Ринко также плакала, причитая по-матерински, "как же вырос мой Юто". Для меня суматошный день пролетел за одно мгновение. Вот только брачную ночь устраивать не спешили. Сначала решили дождаться окончания всех бюрократических процедур, в результате которых Амакава Химари должна стать полноправной гражданкой Японии.

Школьный турнир второго триместра разделял старшеклассников на две группы. В первой находились ученики лучших классов: 3A, 3B, а также наш 2A, в другой — все остальные. Сильнейшим претендентам не было нужды участвовать в отборочных соревнованиях, что экономило немало времени.

Вышедшая из-под пера Минами газета на некоторое время снова сделала меня знаменитостью номер один. Не думаю, что теперь в школе остался хоть один ученик, не слышавший про экстравагантного главу Шестого великого клана, первым в современной истории Японии женившимся на аякаси.

Джингуджи Куэс не была из тех, кто меняет парней, как перчатки. Поэтому, оказавшись перед выбором, она растерялась. Попробовать сначала построить отношения с одним, а потом, если не получится, с другим? Нет, на подобное Сумеречная луна, воспитанная по строгим канонам, пойти не могла. По мнению Куэс мужчина должен быть один и на всю жизнь. И если ранее вбитые в голову догмы мешали представить одно наглое создание в роли своей пары, то после посещения красочной свадебной церемонии своего друга Юто с аякаси уверенность в своих убеждениях поколебалась.

— Мама, Джонатан мне… неинтересен.

— Я заметила, — снисходительно улыбнулась глава Двенадцатого клана. — Тогда, если не возражаешь, я сама займусь им.

Куэс шокировано уставилась на родительницу:

— Но Ритчер ведь младше тебя… на четырнадцать лет!

У Мерухи в раздражении задергался глаз:

— Дорогая, ты разве не знаешь, что упоминать о возрасте дамы — некрасиво?

— П-прости, мама. Но так нельзя. Он еще слишком молод… Это нечестно использовать благодарность Джонатана, если ты к нему ничего не испытываешь.

— С чего ты так решила, доченька? Во-первых, Ритчер-кун уже совершеннолетний как по клановым, так и по обычным законам. Во-вторых, мне всегда нравились парни моложе меня.

— Но он ведь ради меня сюда приехал…

— Ты считаешь меня недостаточно привлекательной? — выгнула бровь Мерухи. — Не стоит переживать, я быстро выбью из него эту навязчивую влюбленность. Или даже перекину на себя. Не думаю, что это будет сложно. Как бы то ни было, когда ты уже познакомишь меня со своим избранником?

— Ну-у…

— Вы встретились в Оммедзи Гакуэн? Он клановый?

— Можно и так сказать…

— Зная тебя, он должен быть весьма силен и обаятелен.

— Верно…

— Ну?

— У нас пока ничего не было… Мы даже на свидание не ходили…

— Не томи. Имя!

— Джеб, — тихо произнесла Куэс.

— Иностранец? — для проформы спросила Мерухи, хотя до нее уже дошла истина. Конечно, глава клана интересовалась успехами Шестых и не могла не слышать про историю с драконом классическим.

— М-м, из Великобритании… — обреченно ответила девушка.

— Ками, за что мне это наказание?! Ладно, пусть бы он был не из благородного рода, но ты могла хотя бы выбрать человека?!

— Прости… — покаялась Куэс, но тут же резко набросилась на мать. — Но почему ты мне не сказала, что в нас течет драконья кровь?! Он так похож на нас по духу. Разве могла я остаться равнодушной?!

Женщина удивленно распахнула глаза:

— Дочь, я бы не стала скрывать от тебя такие подробности. Учитывая, что драконов в мире ни одного не осталось, откуда мне было знать правду?