Страница 121 из 139
- Это ваши точные слова, - подтвердил Джон, прикрывая ладонью ее руку.
- Хорошо придумано! - воскликнула миссис Боффин. - Не отнимайте руки, Джон. И поскольку это нас всех касается, ты, Нодди, положи свою сверху, и пока я не кончу рассказывать, мы рук не разнимем.
Мистер Боффин сел на стул и добавил к общей горке свою широкую загорелую руку.
- Вот и чудесно! - сказала миссис Боффин, нагибаясь и целуя ее. - Всей семьей сложили! Но лошадки скачут дальше. Так вот. Когда я крикнула: "Узнала, узнала! Вы наш Джон!" - Джон меня подхватил, но я тяжеленька, милые мои, что правда, то правда, и ему пришлось опустить меня на пол. Нодди услышал шум, прибежал рысцой, и я, как только собралась с силами, говорю ему: "Нодди! Помнишь мои слова тогда в "Приюте"? Правильно я сказала! Слава создателю, это наш Джон!" Тут он как подскочит на месте и бух на пол, головой прямо под письменный стол. Глядя на такое, я сразу пришла в себя, и он тоже пришел в себя, и тогда мы все втроем давай плакать на радостях!
- Да! Плакать на радостях, любимая! - сказал Джон. - Ты понимаешь? Эти люди, которым я нанес удар своим возвращением к жизни, которых я лишил всего, плакали слезами радости!
Белла в полном замешательстве перевела взгляд с его лица на сияющую физиономию миссис Боффин.
- Ничего, голубушка, не обращай на него внимания, - сказала старушка. Слушай меня. Ну вот, успокоились мы мало-помалу, сели и стали держать совет. Джон признался нам, какое горе причинила ему одна прекрасная молодая особа, и сказал, что если б я его не узнала, он бы уехал искать счастья где-нибудь далеко-далеко, на краю света, и так бы и остался мертвецом, а нам предоставил бы пользоваться неправильно полученным наследством до конца дней наших. И ты бы видела, милочка моя, как Нодди тут испугался! Ведь мало того, что богатство досталось ему не по праву, оно до последнего дня его жизни могло бы за ним остаться!.. Белый стал, как мел!
- И ты тоже, - вставил мистер Боффин.
- И на него не обращай внимания, душенька! - сказала миссис Боффин. Слушай меня. Так вот, стали мы держать совет, как нам быть с этой прекрасной молодой особой, и Нодди вдруг заявляет, что она девушка хорошая. "Немного избалованная, говорит, но это жизнь ее избаловала. Это только сверху, а если копнуть поглубже, так, говорит, я голову даю на отсечение, что сердце у этой девушки золотое".
- И ты тоже так говорила, - вставил мистер Боффин.
- Да не обращай ты на него внимания, душенька! - повторила миссис Боффин. - Слушай меня. Тогда Джон говорит: "Ах! Если бы я мог ее испытать!" Мы так и ухватились за это и говорим ему: "Испытайте!"
Белла вздрогнула и метнула быстрый взгляд в сторону мистера Боффина. Но он то ли не заметил, то ли не захотел замечать это и с задумчивой улыбкой смотрел на свою широкую темную руку.
- Говорим: "Испытайте, Джон! - повторила миссис Боффин. - Испытайте ее, восторжествуйте над своими сомнениями, и тогда счастье придет к вам впервые за всю вашу жизнь и больше не покинет вас". Джон стал сам не свой от наших слов. Тогда мы говорим ему: "Ну, что вам надо? Если она встанет на вашу защиту, когда вас начнут унижать, если в ней проснется великодушие, когда вас начнут преследовать, если она сохранит верность вам, когда у вас не будет ни денег, ни друзей, сохранит верность вопреки тому, что ей кажется главным в жизни, - это вас успокоит?" - "Успокоит ли? - говорит Джон. - Да я воспарю к небесам от счастья!" - "Тогда, - говорит Нодди, - готовьте крылышки, Джон, потому что, на мой взгляд, воспарения вам не миновать".
Белла поймала на себе лукавый взгляд мистера Боффина, но он снова опустил глаза на свою широкую загорелую руку.
- Нодди тебя с первого взгляда произвел в свои любимицы, - сказала миссис Боффин, покачивая головой. - Да, да! И если бы я была ревнивая, не знаю, что бы я с тобой сделала. Но так как за мной этого не водится... Да что там толковать, душенька! Ты и моя любимица! - со смехом перебила она самое себя и бросилась обнимать Беллу. - Однако лошадки уже заворачивают за угол. Ну, вот, - мой Нодди зашелся со смеху до колотья в боках и говорит: "Ну, Джон, теперь вас так будут унижать и преследовать, что только держись. Бывают на свете строгие хозяева, но такого, каким я буду, еще никто не видывал!" С того самого дня все и началось, да как началось! - захлебываясь от восторга, воскликнула миссис Боффин. - Господи помилуй! Чего он только не вытворял, мой Нодди!
Вид у Беллы был испуганный, но, несмотря на это, она не могла удержаться от смеха.
- Душенька моя, - продолжала миссис Боффин. - Если бы ты только видела его в те дни! Как он хохотал сам над собой по вечерам! И что он говорил! "Сегодня, говорит, я рычал весь день, точно медведь". Потом обхватит себя руками и жмет изо всех сил, вспоминая, каким зверем он прикидывался. И не пройдет вечера, чтобы я от него не услышала: "День ото дня все лучше и лучше, старушка! Что мы тогда про нее говорили? Чистое золото еще покажет себя. Из всех наших дел это самое благое.
А завтра, говорит, я буду еще злее, еще противнее". И, бывало, до того дохохочется, что мы с Джоном хлопаем его по спине и даем воды, чтобы не задохнулся.
Мистер Боффин слушал все, что о нем рассказывают, молча, не сводя глаз со своей большой руки, и только поводил плечами от удовольствия.
- И вот, красавица моя, - продолжала миссис Боффин, - настал день вашей свадьбы, и твой муженек спрятал нас в церкви за орган, потому что ему вдруг не захотелось, чтобы мы тебе все открыли, как сначала у нас с ним было задумано. "Нет, говорит, она такая бескорыстная, так всем довольна, что, по-моему, рано мне становиться богачом. Давайте повременим немножко". Так все у нас и шло - повременим да повременим. Потом стали вы ждать ребенка, а он опять за свое: "В доме у меня такая хозяюшка - живая, веселая, что, по-моему, рано мне становиться богачом. Давайте повременим еще немножко". Родилась у вас дочка... "Нет, говорит, она стала еще лучше, вы еще не знали ее такой, по-моему, рано мне становиться богачом. Давайте повременим немножко". И под конец я не выдержала и заявляю ему: "Ну, Джон, если вы не назначите дня и часа, когда она войдет в свой собственный дом, а мы из него уберемся, тогда я стану доносчицей". На это он мне отвечает, что ему хочется восторжествовать так, как мы и не предполагали, и показать свою жену лучшей, чем она кажется даже мне и Нодди. "Меня будут подозревать в убийстве самого себя, говорит, и вы убедитесь в ее безграничном доверии ко мне". Мы с Нодди согласились на это, и видишь, голубушка, Джон оказался прав, и ты вернулась к нам, и лошадки прискакали, вот и дворец, и нашей сказке конец. И да благословит господь и тебя, моя красавица, и всех нас!