Последний поход Мессии

– Мой племянник должен заручиться поддержкой десятков родов. Иначе не выйдет… – как-то виновато промямлил хан, избегая смотреть в глаза. – Думаю, меньше чем за три тысячи не возьмется!

Ага, размечтался, вымогатель! Да этот племянник и десятой части такой огромной суммы в глаза не видел в набегах на нищие фракийские деревушки! Сильно подозреваю, что большая часть затребованной суммы попадет совсем не в его седельную суму.

– Полторы! – решительно поставил я точку в споре и напомнил забывшемуся хану о касающихся лично его договоренностях: – Когда ты примешь, как мы и условились, христианство и вернешься в Степь Великим Ханом, создателем объединенного Половецкого ханства в составе Империи, тебе не с руки будет иметь дело со слишком богатыми и независимыми родами. Пусть это и твои близкие родственники…

Как вскоре оказалось, я сильно недооценил восточное коварство Котяна. Хорошо хоть оно оказалось направлено на наших врагов! Пока на врагов. Но глаз с него спускать нельзя! Этот хитрец устроил все так, что, когда упомянутый племянник, придя в шатер Калояна и закатив скандал по какому-то пустяшному поводу, зарубил ничего не подозревавшего царя, его самого заколол копьем «случайно» оказавшийся рядом хан Осалук. Которого, в свою очередь, тут же пристрелил из мощного арбалета нашего производства (обычный лук мог и не пробить дорогие доспехи хана) кто-то из племянниковой свиты. Потом представители обоих родов немного порубали друг друга и мешавшуюся под ногами царскую охрану в капусту, но это уже малосущественно. Важнее то, что в результате Котян добился выполнения поставленной задачи, избавился от племянника (и необходимости отдавать ему выделенную на операцию сумму) и, главное, ликвидировал чужими руками хана Осалука, основного своего соперника за лидерство среди степняков. В общем, трех зайцев сразу… И даже четырех, если учитывать растворившийся в неизвестности гонорар. О судьбе которого, впрочем, я расспрашивать не стал – работа же проделана в лучшем виде!

Более до конца года в окрестностях Константинополя мы активных боевых действий не вели. Только на «окраинах» империи. Новый подданный императора маркиз Бонифаций, усиленный небольшим нашим отрядом с артиллерийской повозкой в качестве главного козыря, переправленным на тот берег Босфора, успешно выбил несколько никейских отрядов из захваченных ими ранее укреплений. Восстановив, тем самым, пошатнувшийся было контроль над азиатским берегом Мраморного моря.

Адмирал Джакомо, приняв на борт своей флотилии венгерский отряд, обогнул Грецию и направился в сторону далматинского побережья. Там флотилия встретилась с основными силами короля Андраша, после чего одновременным штурмом с моря и суши был отобран у венецианцев захваченный теми четыре года назад город Задар. Тем самым мы выполнили союзнические обязательства по отношению к венграм, отплатив за полученную ранее помощь. И заложили основу для продолжения…

Одновременно, в конце августа, несколько крупных нефов отправились в обратный путь через Черное море. На них находился хан Котян со своим войском. На груди половца гордо поблескивал большой золотой крест на массивной золотой же цепи, сообщавший всем окружающим, что его хозяин недавно обратился в более перспективную для претендента на трон религию. Большая часть сопровождавших его родов последовала примеру хана, также приняв христианство из рук самого константинопольского патриарха. А по прибытии в Степь Котяна с его войском, усиленным некоторым количеством огнестрела и отрядом принявших присягу латинян, которых Владимир, на всякий пожарный, решил на зиму услать из столицы куда подальше, ждет увлекательное путешествие по кочевьям. Где они будут заниматься давно назревшим объединением вольных степняков в единое государственное образование. То есть – убивать несогласных, обещать защиту слабым и брать заложников. А также принуждать к принятию христианства. Впрочем, многие кочевники давно уже сделали это сами, и будут более лояльны протеже самого патриарха. Так что задача Котяна сильно облегчалась. Солидную помощь в этом ему должен был оказать новый властитель Болгарии, Борил Первый. Ему, для укрепления авторитета, очень не помешает примерно наказать виновные в смерти дяди половецкие рода. Какие именно «виновны», ему, видимо, укажет Котян по результатам своей поездки.

Несмотря на успешное вхождение в «должность» императора и прекращение войны на территории Византии Владимир решил в этом году в Галич не возвращаться. Рано ему еще лезть в великокняжеские разборки на Руси. Пусть пока ослабляют друг друга в очередном приступе «братской любви». Пройдет некоторое время, слава о заморских подвигах бывшего галичского князька разойдется по всем закоулкам обширной страны, и вот тогда-то, во главе большого войска и в сопровождении союзных сил император может и вернуться. Причем не в Галич, а сразу в Киев. И горе тем князьям, которые не поспешат встать под его руку! Но перед этим Владимир должен будет помочь верному другу завершить осуществление своего плана. Ради которого все и затевалось…

Собственно, подготовкой последнего, как очень надеялся, похода, я и занялся плотнейшим образом сразу после гибели Калояна, высвободившись от неотложных дел. Еще раз оценив все стороны этого сложнейшего дела, решил, что ситуация вышла на финишную прямую. Больше, чем до следующего лета, откладывать захват Иерусалима смысла нет. Войска будут, даже более необходимого: мой отряд в Константинополе в тысячу двести уже обстрелянных бойцов и вдвое больше подготовленных за последний год в Галиче. Продвинутое вооружение теоретически позволяло такому войску громить намного превосходящие по численности силы. Союзники же могли выделить еще больше войск, как минимум не уступающих выучкой и вооружением отрядам султана.

Морской путь в Палестину после установления контроля над Византией тоже свободен. Осталось решить проблемы логистики. Это только кажется, что главное – набрать и вооружить войско достаточного размера. На самом деле гораздо труднее доставить это войско к месту действия и прокормить его в течение всей кампании. Вот как раз решению двух этих задач я теперь и посвящал большую часть своего времени…

Глава 30

Знакомая гавань Акко, единственного порта королевства крестоносцев, мало изменилась за четыре года, прошедшие с того дня, когда мы отчалили отсюда на корабле тогда еще независимого капитана Джакомо. Того самого, который, в чине адмирала византийского имперского флота, сейчас распоряжался на мостике, определяя порядок захода кораблей огромного флота в порт. Гавань за эти годы, к огромному сожалению, в размерах отнюдь не увеличилась. И не могла одновременно вместить все наши суда.

А их было действительно много. Два десятка пузатых нефов, еще больше вытянутых юиссье, везущих более полутора тысяч лошадей для конницы. Плюс боевые и вспомогательные корабли. Всего почти сотня судов разного размера. Часть из них у нас имелась еще при прошлогоднем штурме Константинополя, другие присланы союзниками из Генуи. Присутствовали и трофейные венецианские, захваченные у византийской столицы и в Задаре. Собрать и привести в порядок такой флот стоило огромных усилий, зато удалось переправить весь «экспедиционный корпус» со всеми припасами одним рейсом. Что позволяло сразу перейти к военным действиям, а оперативность значила немало…

– Рад видеть вас снова, Ваше Величество! – я склонился, впрочем, не слишком низко, перед худощавой пятнадцатилетней девушкой, облаченной в расшитую золотом белоснежную накидку и кокетливо чуть сдвинутую набок корону.

Соврал, конечно. Совершенно не помню, видел ли ее во время того памятного судебного поединка четыре года назад, на котором нынешняя королева, а тогда совсем еще девочка, падчерица Амори Второго, наверняка присутствовала в качестве зрительницы. А вот она, как оказалась, запомнила:

– И я рада вас видеть, достопочтенный Ариэль! Хорошо помню, как ловко вы сразили того мерзкого араба в поединке! Надеюсь, удача с тех пор не отвернулась от вас?