Страница 18 из 20
С помощью Юрия Долгорукого Святослав вернул себе Лесную землю вятичей и Подесенье (в данном случае это территориально-административная единица – волость, расположенная не столько на Десне, сколько на ее притоке – Судости), с Брянском. Волость Подесенье была сравнительно невелика, особенно если в нее не входили округи Брянска и (позднее) Вщижа. Однако стратегически Подесенье имело огромное значение, ибо являлось мостом между «землей вятичей» и ядром Новгород-Северского княжества. В более широком смысле у западной окраины волости, сразу за Вщижем, где заканчивалось плодородное Брянское ополье, начинались смоленские земли. От восточной окраины Подесенья, от Брянска, по рекам Болва и Снежеть, через волости Блеве (Облова) и Карачева, далее – через остальную часть «земли вятичей» проходили наиболее короткие пути в Залесскую (Ростово-Суздальскую) землю. На крайнем юге Новгород-Северского княжества находился стратегически важный Путивль, из которого начиналась дорога в Северную Русь по лесистому левобережью Десны через Севско и Карачев. Он стоял на реке Семь (Сейм), на северном краю ровного «степного коридора», за которым к югу находилось Переяславское княжество – «отчина» Всеволодичей, то есть постоянный «регион претензий» для залесских князей. В западном направлении по этому коридору можно было быстро дойти до Чернигова и Киева, на востоке он соединялся с половецкой степью. При Владимире Мономахе этот коридор был перекрыт цепочкой крепостей, на севере начинавшейся от Путивля, и Курским «укрепрайоном» (волость Посемье). Начиная с 1147 года и в Посемье, и в Переяславском княжестве часто правили сыновья и внуки Юрия Долгорукого, который (и его наследники, а также и их новгород-северские «вассалы»), таким образом, имел прямую связь с половецкими родичами и союзниками (не только мать Святослава, но и жена Юрия были половчанками). Поэтому тот, кто владел Путивлем и Посемьем, контролировал выход в степь, с одной стороны, «держал под прицелом» не только Чернигов, но даже Киев. Весь этот пестрый конгломерат владений, от границ Ростово-Суздальского и Смоленского княжеств на севере до Переяславского княжества на юге, оказался в руках Святослава Ольговича, правда, под неприкрытым протекторатом Юрия Долгорукого. Правда, сам выход в Степь – «степной коридор» («Поле» по летописи) с крепостями в нем («Вырская пробка», как ее в свое время назвал автор) и Посемье Юрий не доверил даже ему, а передал сыну Глебу и его «посадникам». К тому времени и Посемье, и Вырь еще принадлежали Переяславлю, что дало повод Глебу Юрьевичу попробовать вернуть и сам этот город, по сути, «метрополию» северной ветви Мономашичей, под власть суздальских князей, но в тот раз – безуспешно. В целом мир в Спаши не завершает той серии междоусобных конфликтов в Подесенье, которая была начата Карачевской войной. Летопись и дальше буквально переполнена описаниями походов и столкновений черниговских, северских, киевских, смоленских, суздальских войск вплоть до 1155 года, в которых, кроме чернигово-северских Ольговичей и Давыдовичей, непосредственно вмешались и сами главные игроки – представители разных ветвей Мономашичей – великий киевский князь Изяслав Мстиславич Волынский, Юрий Долгорукий и (после смерти брата Изяслава в конце 1154 года) Ростислав Мстиславич Смоленский. О накале этой борьбы свидетельствует то, что в ее ходе Юрий дважды захватывал и терял Киев. Попытки достигнуть мира и распределить княжеские столы также были.
После одной из них, связанной с очередным приходом Юрия под Киев и закреплением Глеба Юрьевича в Переяславском княжестве, а также смертью Владимира Давыдовича Черниговского в 1151 году, оставшиеся старшие Давыдовичи (Изяслав) и Ольговичи (Святослав) заключили соглашения о разделе «отчин» – западная, собственно черниговская часть княжества отходит первому, восточная, новгород-северская, – второму. Тогда этот символический акт примирения не привел даже к временному затишью, но в дальнейшем имел большие территориально-политические последствия для раскола Черниговского княжества, причем линия раскола прошла и через современную Брянскую область с северо-востока на юго-запад. Тогда же, нейтрализовав единственного союзника Юрия Долгорукого на юге Руси, два Изяслава – Давыдович и Мстиславич дружно обрушились на суздальского князя. Юрий обосновался тогда в Городце Остерском, контролировавшем стык трех княжеств – Черниговского, Переяславского, Киевского. Война разгорелась с новой силой – в нее оказался вовлечен даже зять Изяслава Мстиславича – король Венгрии и все орды Черноклобуцкого союза. Однако, не вмешиваясь в борьбу за Киев, Святослав Ольгович прочно удерживает тот «мост», по которому к нему поступает суздальская и половецкая помощь, несмотря на периодические поползновения Давыдовичей и собственного родного племянника – Святослава Всеволодича. Эта стратегия оправдала себя, в 1155 году по этому пути вдоль Судости, через Подесенье проходит Юрий Долгорукий, дабы окончательно обосноваться в Киеве, а великий Черниговский стол отдать верному союзнику. События развивались так. К западу от северной части волости Подесенье, у границ Смоленского княжества, в городе Зарой (где-то на границе современных Брянской и Смоленской областей) происходит встреча смоленских и суздальских войск и двух главных деятелей Руси того времени. Ростислав без боя и «по добру» уступает дяде главенство над Русью и целует в том крест. Далее военный поход Юрия Долгорукого на Киев проходит по территории брянского Подесенья, у южных окраин которого (у Синина Моста; кстати, это название символично – примерно отсюда к югу начиналась территория Русской земли, древнего, еще с X века, родового «домена» Рюриковичей), где оно граничило с волостями Радоща и Стародуба, происходит встреча с владетелями обеих – Святославом Ольговичем и Святославом Всеволодичем, дядей и племянником. Первый – давний и в основном верный союзник Юрия, второй был постоянно «на подхвате» у его противников. Далее летописцем описывается интересная морально-психологическая коллизия. Дядя заступается за племянника, умоляя Юрия «принять его в любовь». Это проявление благодарности за тайное послание дяде от племянника, находившегося в стане его врагов, но своевременно предупредившего родственника об опасном маневре противника в начальный период Карачевской войны. Святослав Всеволодич падает на колени и кается в содеянном, говоря «избезумелся есмь». Юрий прощает его, но требует крестного целования не только себе, но и Святославу Ольговичу.
Переход Всеволодича, князя Стародубского, на их сторону открывает союзникам прямую дорогу на Чернигов и Киев через Стародуб и «Сновскую тысячу». Далее Святослав Ольгович при помощи Юрия Долгорукого, ставшего великим князем Киевским, получает, правда ненадолго, черниговский престол, на котором и правит (с небольшим перерывом на период княжения здесь внешне помирившегося с Юрием Изяслава Давыдовича) до своей смерти в 1164 году. Военным путем получив Чернигов, временно занятый в 1157 году из-за воскняжения Изяслава Давыдовича в Киеве племянником последнего – Святославом Вщижским, Святослав уступает новгород-северский стол племяннику Святославу Всеволодичу. Это было не только продолжением акта благодарности, но и важным стратегическим ходом, который лишил представителей другой ветви Святославичей и Давыдовичей всех уделов в Черниговской земле, кроме пограничного со Смоленским княжеством Вщижа, находившегося на севере волости Подесенье, где правит последний отпрыск этой династии – Святослав Владимирович. Старший из оставшихся Давыдовичей – Изяслав – не очень этим озаботился, так как стал в том же году князем Киевским. Однако для его дальнейшей судьбы это было роковым решением, непростительным легкомыслием или слабостью, а для региона в целом стало причиной новой серии междоусобных конфликтов – «Вщижских войн».
Обобщая историю междоусобных войн на юго-востоке Руси в 1146–1155 годах, начальной фазой которых была Карачевская война, можно сказать, что их главной причиной в общерусском масштабе была борьба Юрия Долгорукого за Киев и верховный суверенитет над Русью. Кроме того, он хотел закрепить за своей ветвью династии, за Ростово-Суздальским княжеством, часть южной Русской земли – Переяславское княжество, которое было родиной, метрополией залесской ветви Мономашичей. Для достижения этой цели ему нужно было найти опору в лице слабейшего из местных князей, обострившего отношения как с черниговскими династиями, так и с тогдашним киевским князем.