Руги и русы

Адам Бременский смешивает два союза славян – ободритов (бодричей) и вильцев (лютичей). Изыскания поздних славистов, прежде всего Шафарика и Нидерле, позволили уточнить и дополнить список племен, входящих в оба вождества.

Ободриты граничили с саксами. Предполагается, что в их союз входили следующие племена: вагры с городами Штаргард и Любек (Старгород и Либице), полабы, жившие возле Гамбурга, древане, расселившиеся к югу от Эльбы (их столица – Люнебург), собственно бодричи-ободриты со стольным городом Шверин (Зверин); к востоку от бодричей жили варны, а к югу – глиняне. Перед нами – типичный племенной союз в архаической фазе. От главного этноса отделяются мелкие роды, которые впоследствии превращаются в племена и управляются собственными вождями, но помнят о своем единстве. Конечно, аналогичные вождества возникнут и в Древней Руси, но никто уже не вспомнит детали. Для летописца это просто поляне, северяне, вятичи, радимичи, кривичи, древляне, дреговичи, новгородские словене, белые хорваты, уличи и тиверцы. Названий мелких племен, входящих в эти вождества, никто не знает.

Не нужно думать, что такое дробление – свойство исключительно славян или евразийских кочевников. Оно характерно для всех архаичных народов. Достаточно присмотреться к соседям славян – саксам. Их страна делится на четыре части – Вестфалию, Остфалию, Ангрию, Нордальбингию. В последней мы видим племена гользатов (предки голштинцев) и дитмаршей. Разумеется, столь же раздроблены были и остальные саксонские вождества. Перед нами типичное общество «германцев-2». Оно не хуже и не лучше славян.

Названия славянских вождеств мы знаем исключительно в немецкой транскрипции. Первым начал придавать племенам «славянское» звучание Шафарик. Впоследствии его выводы неоднократно пытались уточнять позднейшие ученые-слависты. Именно Шафарик придумал название «бодричи» вместо «ободриты». Таким же образом было восстановлено название «лютичи» применительно к вождеству вильцев, или велетов. Впервые о вильцах-велетах пишет Эйнгард в «Истории Карла Великого», откуда мы и знаем оба имени. Этноним вильцев отсылает нас к тотемизму. Вильцы – это волки. Они хотят подчеркнуть свою связь с этими свирепыми животными и запугать врагов. Волк был символом страха у славян и германцев. Таким же символом в средневековом Китае был лис. Волк-оборотень, вервольф, – это ужас германца. Славяне тоже испытывали трепет перед этим волшебным символом, хотя и меньший, чем немцы. Вспомним полоцкого князя Всеслава из «Слова о полку Игореве», который оборачивался «шизым волком». Это важный этнопсихологический нюанс, который разделяет два суперэтноса. Немцы панически боятся вервольфа, а славяне с гордостью принимают имя вильцы – волки и с оттенком уважения описывают подвиги колдуна Всеслава Полоцкого, который оборачивается волком, когда ему нужно.

Впоследствии немецкие нацисты, с их склонностью к языческой магии, сместят понятия и вернут сочетанию «волк-оборотень» оттенок уважения. Гитлер назовет словом «Вервольф» свою ставку под Винницей; этим же звучным словом будут именовать военные и партизанские подразделения германской армии во время Второй мировой войны.

…Вильцы-велеты-лютичи расселились к востоку от ободритов, отняв у них часть земель. Посмотрим, какие роды входили в данное вождество. Хижане жили вокруг города Ростока на берегу Балтики. Возможно, по-славянски название этого пункта звучало как «Ростов», но затем было искажено немцами. Южнее, вплоть до города Деммина (Дымина), разместилось небольшое племя черезпенян. К востоку от Дымина жили доленчане, а к югу – ратари, или редарии. Далее читателей ждет курьез. Восточнее ратарей и доленчан обитало племя укров. Оно жило на восточной окраине вождества вильцев и примыкало к Щецинской лагуне. Видукинд Корвейский зовет их на своей варварской латыни vucrani. Перед нами – «украинцы» балтийских славян. Они жили на восточной окраине союза вильцев-лютичей и граничили с поморянами. Укры вымерли уже давно, не позднее XIII века и гораздо раньше, чем мыслители Западной Европы начали создавать теорию наций. А потому укров так и не «назначили» отдельной нацией западных славян. Мертвые народы были неинтересны европейцам с точки зрения контроля за ресурсами. Зато живые этносы интересны вдвойне. Так из этноса малороссов родилась нация «украинцев», которую сегодня пытаются противопоставить русским. С точки зрения этнологии это выглядит забавно, но геополитика оперирует другими категориями и превращает фарс в трагедию.

К югу от укров и ратарей жили два племени из вождества вильцев. Это, во-первых, стодоряне, владения которых располагались вокруг града Бранный Бор, или Бранибор. Впоследствии немцы переименовали его в Бранденбург. Во-вторых, спреване, которые поселились к востоку от стодорян на реке Шпрее. Наконец, южнее стодорян, у крепости Магдебург, жили моричане. Все они входили в союз вильцев-лютичей.

Южнее располагалось вождество сербов. Обычно их зовут лужицкие сербы, чтобы отличить от одноименного народа, который ныне живет на Балканах. Но Лужица – это «старшая» Сербия. В книге об антах мы говорили, что современные сербы переселились на юг именно из Лужицы, то есть из Южной Балтии, с территории бывшей ГДР.

Лужицкие сербы раньше всех подчинились немцам, приняли католичество и получили в награду жизнь. Это единственный этнос полабских славян, доживший до наших дней. Они говорят по-немецки, исповедуют лютеранство, но этнографическими обычаями, унаследованными от древних славян, потешают туристов.

Наконец, на острове Рюген и прилегающих континентальных землях жило племя руян, или ран. Это – потомки ругов.

Немцы не любили руян, но отдавали им должное. Гельмольд из Босау пишет, что раны – пиратский народ, который грабит датчан. Датчане тоже не вызывают симпатии у хрониста, но они хотя бы приняли кое-как христианство, а значит – стали своими. Руяне – язычники. Их главный идол – не то Ругевит, не то Свентовит, двуликий бог с золоченым усом и серебряной бородой, как балтийский Перун. Он требует человеческих жертв. Обычно руяне казнили пленных немцев и датчан перед статуей Свентовита.

Внутреннее устройство племени – типичный «первобытный коммунизм». Руяне не знали бедности и лишений, ибо выручали друг друга. Мужчины должны были воевать и добывать пропитание и сокровища, женщины работали по хозяйству. Жили в простых хижинах, а общие ценности хранили в крепостях. Если нападал враг, руяне отправляли в крепости жен и детей, а сами устраивали засады и пытались истребить противника. В быту они очень гостеприимны, на что указывали даже враги. Гельмольд из Босау пишет: «Хотя ненависть к христианству и жар заблуждений были у ран (ругов, руян. – С. Ч.) сильнее, чем других славян, однако они обладали и многими природными добрыми качествами. Ибо им свойственно в полной мере гостеприимство, и родителям они оказывают должное почтение. Среди них нигде не найти ни одного нуждающегося или нищего потому, что тотчас же, как только кто-нибудь из них ослабеет из-за болезни или одряхлеет от возраста, его вверяют заботам кого-либо из наследников, чтобы тот со всей человечностью его поддерживал. Ибо гостеприимство и попечение о родителях занимают у славян первое место среди добродетелей. Что касается прочего, то земля руянская богата плодами, рыбой и дикими зверями. Главный город этой земли называется Аркона» (Славянская хроника. Кн. II, 12). Перед нами вроде бы пиратское общество, где всё имущество складывают в общую казну и за этот счет содержат сограждан. Но немцы полагают, что внутреннее устройство этого общества лучше и справедливее, чем у романогерманцев. Карл Великий с группой «товарищей» (comes, comte – это «товарищ» на латыни и старофранцузском; впоследствии французы сделали из него титул «конт» – граф) тоже основал королевство разбойников, но главную выгоду получил узкий слой элиты, то есть сам Карл и его графы. Мы далеки от того, чтобы идеализировать ругов; просто отметим, что их вождество устроено справедливее, чем империя Карла Великого.