Страница 64 из 90
***
Как только Джим, Брайен и Байджу переступили порог караван-сарая, к ним подошел один из служителей.
- Вас ждет человек, - сказал он. - Его зовут ибн Тарик. Он в комнате, где едят.
Джиму хотелось подняться к себе, но пришлось присоединиться к Байджу и Брайену, которым, видимо, не терпелось увидеть молодого мыслителя.
Ибн Тарик, скрестив ноги, сидел на подушке в одной из ниш. На столике перед ним дымилась жаровня, а на жаровне пеклись похожие на оладьи лепешки.
- Друзья мои, - крикнул ибн Тарик, увидев вошедших, - присоединяйтесь ко мне!
Джим закашлялся - в горло попал дым.
- Ты себя плохо чувствуешь, милорд? - раздался у самого уха Джима тоненький голосок гоблина.
- Не беспокойся, Гоб, - ответил Джим. - Со мной все в порядке. Здесь просто немного дымно.
- В комнате действительно не самый хороший дым, милорд, - сказал гоблин. А плохого дыма и на свете-то не бывает.
Бывает, подумал Джим. Однако высказать свою мысль вслух он не успел.
Байджу, Брайен и Джим подошли к столику ибн Тарика.
- Сегодня я заказывал на базаре чалму, - сказал ибн Тарик. - Лавочник только что прислал ее. В пакет была вложена записка. Купец пишет, что вы заходили в его лавку и говорили обо мне. Он упоминает и о том, что вы ищете раба-франка. Я бывал в Пальмире, и у меня в городе много знакомых. Вполне возможно, что я смогу помочь вам.
Глава 23
Джим сделал глоток кофе из чашечки, поставленной перед ним на столик слугой, и обжег язык. Кофе был не только очень крепким и не в меру сладким, но еще и слишком горячим. Но, во всяком случае, весьма уместным. Джиму следовало взбодриться. Он вместе с Брайеном и Байджу сидел за одним столиком с ибн Тариком, и собраться с мыслями не мешало.
Уже одно то, что ибн Тарик так быстро оказался в Пальмире, вызывало удивление. Он должен был передвигаться на своем верблюде через пустыню так же быстро, как и Байджу, Брайен и Джим на быстроногих верблюдах из Басры, а может, даже быстрее.
А слова, только что произнесенные ибн Тариком, и вовсе настораживали. На Востоке, прежде чем перейти к сути дела, принято сначала поговорить о вещах, не имеющих к ней никакого отношения. Такое ни к чему не обязывающее начало разговора могло длиться минут пятнадцать, а то и час. А уж ибн Тарику и вовсе была свойственна почти макиавеллиевская изощренность в ведении беседы.
Хотя, может быть, подозрения Джима напрасны. Ибн Тарик улыбался как человек, которому приятно сообщить хорошие новости своим друзьям. Джим вспомнил, им было о чем поговорить с ибн Тариком, когда они ехали бок о бок на своих верблюдах. Ежедневные разговоры занимали обоих собеседников. И все-таки друзьями Джим с ибн Тариком не стали.
- Ты говоришь о торговце шелком? - радостно спросил Брайен ибн Тарика.
- Да. Его зовут Метааб. Это тот купец, у которого вы были. На базаре есть и другие торговцы шелком, но Метааб самый честный.
- Он тоже обещал помочь нам, - сказал Джим первое, что ему пришло в голову.
- Похоже на Метааба, - согласился ибн Тарик. - Он может порасспросить людей на базаре или на улице, а я вхож в дома местной знати. Многие в Пальмире со мной советуются по разным поводам. У меня сложилось впечатление, что среди рабов-франков вы надеетесь найти нужного вам человека. - Помолчав и немного выждав, ибн Тарик небрежно спросил:
- Этот человек ваш друг?
Джим чуть не поперхнулся горячим кофе. Воспользовавшись паузой в разговоре, он только что поднес чашку ко рту.
- Нет, - с трудом выговорил Джим. - Мой сосед, которому я многим обязан.
- К сожалению, признательность сейчас не в чести, - сказал ибн Тарик. - Я много путешествовал и редко видел настоящее проявление добродетелей, перечисленных в Коране.
В дверях раздался шум, и ибн Тарик замолчал. В комнату вошли пятеро - все вооруженные до зубов. Вдобавок к болтавшейся на поясе кривой сабле в ножнах каждый держал в одной руке щит, а в другой - оружие на древке, нечто среднее между копьем и алебардой. Джим решил, что вооруженные люди направляются к одной из свободных соседних ниш, но он ошибся. Вошедшие остановились перед ибн Тариком и его собеседниками.
Остановившиеся перед нишей люди были чуть ли не в форменной одежде - на четверых одинаковые кожаные куртки и шлемы, и лишь пятый, выступивший вперед, облачен в кольчугу и стальной шлем.
- Вы трое арестованы по приказу дея, - сказал человек в кольчуге, буравя холодными колкими глазами Байджу, Джима и Брайена. - Сдайте оружие. Рукояткой вперед.
Брайен схватился за нож. Сдавать оружие он не собирался.
- Брайен! - предостерегающе крикнул Джим, увидев, как четыре заостренных древка молниеносно взметнулись вверх и почти уперлись тому в грудь.
- Успокойтесь, друзья, - подал голос ибн Тарик. - Я уверен, произошла какая-то ошибка. - Он повернулся к человеку в кольчуге:
- Офицер, могу я поговорить с тобой наедине? Меня зовут ибн Тарик. Мое имя известно в городе.
- Извини, что обеспокоил тебя, ибн Тарик, - любезно сказал офицер. Уверяю, никакой ошибки не произошло. Но если ты хочешь поговорить...
Ибн Тарик поднялся и отошел с офицером в сторону.
Четыре заостренных древка теперь были направлены не только на Брайена, но и на Джима с Байджу. Могло показаться, что Брайен присмирел. Он уже не держал руку на ноже. Но Джим знал: смирение Брайена обманчиво. Тот мог в любой момент выкинуть какой-нибудь номер.
Джим помнил, Брайен как-то говорил ему: предусмотрительный рыцарь должен иметь при себе запасной нож, спрятанный в потайном месте. И Джим знал: у Брайена есть такой нож. Небольшой, с утяжеленным свинцом обоюдоострым кривым лезвием. Нож был у Брайена в рукаве, и хватало одного заученного движения, чтобы оружие оказалось в руке своего хозяина. Лезвие у ножа достаточно тяжелое, и Брайену не составит труда перерубить наставленное на него древко.
- Надо дождаться ибн Тарика, - громко сказал Джим.
Брайен понимающе кивнул, зато Байджу одарил Джима чуть ли не презрительным взглядом.
По восточным меркам разговор ибн Тарика с офицером оказался недолгим.
- Вам лучше пойти с офицером, - сказал ибн Тарик. - Он выполняет приказ местного военачальника. Я с ним знаком. И все же я думаю, произошла ошибка. Постараюсь ее исправить. Положитесь на меня.