Страница 65 из 237
Выражение лица у парня было скептическое.
Айра опять покачала головой и велела:
— Садись!
Максим неторопливо подошел к шикарному креслу у стены, сел на краешек и приготовился слушать.
Тетушка его не разочаровала. Выносить мозг она умела не хуже отца.
— Ты! — яростно рявкнула она, перестав расписывать глубину падения рода после того, как в него влился сын ее непутевого братца. — Прошло совсем немного времени, а ты уже успел побывать в тюрьме, тебя видели нетрезвого ночью на выходе из города, ты устроил драку чуть не со всеми своими соучениками.
— Это они устроили, — справедливо возразил Максим. — И вообще, я рядом с этими избранными детьми великого народа деградирую. И мне это не нравится.
— А ты не деградируй! — велела Айра. — Тебе что, заняться больше нечем?! Только и осталось подстраиваться под кучу балбесов, перевоспитать которых уже не надеются даже их семьи? Подумай головой! У тебя во время лекций куча свободного времени, главное лицо заинтересованное держать. И тебя там видит уйма народа, так что в случае чего никто не заподозрит, что ты занимался чем-то предосудительным!
Парень удивленно моргнул, потряс головой. Не помогло. Он уныло обвел взглядом обстановку комнаты. Мебель как мебель, красивая, правда. Стулья на изогнутых ножках, обитые серо-зеленой тканью с вышитыми черными нитками лилиями, теми самыми, тигровыми. Кресла с такой же обивкой. Стол. Роскошный стол, массивный, с каменной столешницей и целыми картинами, вырезанными на деревянных ножках. Правда, назвать эти массивные подпорки ножками, наверное, неправильно. Стены светлые, жемчужно-серые, разрисованные зелененькими побегами неизвестного Максиму растения. На фоне той, что слева обыкновеннейшие полки, без каких-либо украшений, даже задней стенки нет. А на этих полках уйма занимательных вещей. И медная астролябия, и изящный глобус, и парусник на подставке, и какие-то куклы, статуэтки, непонятные приспособления. А в центре всего этого великолепия цветущий ярко-белыми цветами кактус. Справа собственно стол, кресла и стулья. Напротив двери-картины с изображением огромной синей луны висящей над городом, окно во всю стену. За окном вид на школу. Максим даже нашел башню в которой прятался с Тайрин.
— Ничего не понимаю, — сказал парень, решив, что помолчал достаточно долго для того, Чтобы Серая Кошка заподозрила обдумывание ее слов.
Тетушка пренебрежительно фыркнула.
— Лекции Вартака идеальное место для того, чтобы извлечь воспоминания. На маленькие всплески энергии никто не обратит внимания, там все ученики занимаются чем попало, лишь бы не уснуть. Большинство, правда в карты играют, навешивая на них иллюзии, некоторые заряжают игрушки, которые принимают за амулеты.
— И?! — удивился Максим.
Причем тут воспоминания к игрушкам, картам и всплескам энергии.
— Ох, балбес, — вздохнула тетя Айра. — Я почему-то думала, что ты сообразительнее. Когда ломаешь замок, даже в собственной голове, высвобождается энергия, которая его держит. А повторяющиеся всплески одинакового диапазона привлекают внимание. Мало ли, может ты там заряжаешь бусины, создавая взрывающееся ожерелье, или еще какой-то глупостью занимаешься.
— Ага, — сказал Максим. — А как эти замки ломать?
— Не знаю, — равнодушно пожала плечами тетушка. — Как-то же ты их до сих пор ломал, не дожидаясь, пока распадутся сами. Так и делай дальше.
Парень удивленно на нее вытаращился. Почему-то он не помнил никаких взломанных замков. Звездочки ловил, было дело. И держал их в руке, пока не впитаются под кожу. Правда, уже после четвертой на ладони был такой ожог, что его выбросило из чаши.
С другой стороны, может эти звезды и есть Кошкины замки?
— Я попробую, — сказал покорно.
Читать на лекциях не получится, а так, хоть какое-то занятие.
— Не больше двух подряд. Потом делаешь перерыв, убеждаешься, что в голове меньше пустоты и продолжаешь. Думаю, за день без вреда для психики можно сломать штук шесть-восемь. Сам посмотришь по самочувствию.
Максим кивнул.
Хоть какая-то польза от родственников.
Парень встал, поблагодарил Айру и, решив, что аудиенция окончена, направился к выходу.
— Стоять! — велела добрая женщина, таким тоном, что ноги сами приросли к полу. — На место!
Командует как собакой!
Максим возмущенно засопел, но вернулся в кресло.
— А сейчас у нас будет день приветствий, — мстительно сказала Серая Кошка, прищурив глаза. — И начнем мы, пожалуй, с двоюродного дедушки. Старику так одиноко в его башне. А выйти из нее он не может. За пределами башни его имеет право убить первый встречный. Вальд вообще был изобретателен в наказаниях. За что его и отравила собственная дочь. Или она его отравила за то, что не давал выйти замуж? Нельзя так тиранить детей…
Максим вытаращился на тетушку как на привидение.
— Какой день? — переспросил зачем-то.
— Приветствий! — загадочно улыбнулась Айра, накидывая на плечи широкий алый шарф. — Нам нужно представить тебя родственникам, которые по какой-то причине не могут прийти во дворец. Познакомишься с ними, узнаешь, как они дошли до своего нынешнего состояния и, возможно, не станешь повторять их ошибок. Обычно день приветствий проводят в четырнадцать лет, но у тебя случай особый.
День приветствий оказался действительно днем. По родственникам Максима водили до глубокой ночи. И старик не выходящий из башни оказался не самым интересным экземпляром в этой коллекции недоумков и моральных уродов. Дедульку в башню посадили всего лишь за то, что обокрал родственников и проиграл всю сумму в кости, еще и долгов набрал, в счет которых неведомый Вальд отдал кредиторам его жизнь. Некоторые кредиторы успели благополучно сгинуть, но их тут же заменили наследники, не менее обозленные на затворника за потерю одолженного.
Среди родственничков, к удивлению Максима, нашелся и пылкий юноша с изуродованной физиономией, додумавшийся притащить в город демона, запакованного в якобы невероятно прочную сеть. И тетенька пытавшаяся выменять своих новорожденных детей на какую-то сверхмощную игрушку, как выразилась тетя. И придурок-химик, случайно обрушивший кусок городской стены. И несколько лжесвидетелей, не сообразивших, что их слова проверят на тропах шторма. А разных неудачливых интриганов пытавшихся как-либо навредить семье собралась целая толпа, расселенная по окрестным селам в качестве бесплатной магической помощи.
Уродов в семье оказалось много. Немного утешало, что эта коллекция собралась за три столетия. До этого подобных провинившихся либо казнили, либо отдавали в своеобразное рабство в чужие дворцы, иногда даже в другие города, в зависимости от проступка. Некоторые умудрялись получить право вернуться. Впрочем, сейчас тоже можно заработать это право. Но наказанные почему-то не спешили. А кто хотел, давно заработал.
— Впечатлился? — ласково спросила тетенька, когда Максима наконец-то довезли домой.
Парень кивнул, смутно подозревая, что ему намекали на то, что в этой семье не принято вытаскивать своих родственников из неприятностей, которые они сами для себя устроили. Впрочем, об этом же говорил тот странный судья, отправивший Максима и Тайрин в тюрьму камана Дамии.
— Что собираешься делать? — задала следующий вопрос Кошка.
— С чем? — мрачно уточнил Максим.
— С собой.
— Вы ничего обо мне не знаете, — сказал парень. — Не знаю, кто и что придумал, но…
— Болван! — припечатала тетенька. — Никто ни в чем тебя не подозревает! Просто, ты должен понять, из маленьких случайностей, которые ты себе позволяешь, может однажды родиться большая проблема! Думаешь, Маян хотел ту стену обрушить? Нет. Он просто слишком увлекся и перестал анализировать происшествия. Происшествия мелкие и казалось бы незначительные. Сдерживай себя! Не наживай врагов на пустом месте.
— Постараюсь, — пообещал Максим.
Говорить о том, что он, похоже, уже нажил, совсем не хотелось. Разобраться бы сначала, откуда эти враги взялись и что сделали. Не Птицу же пытать. Вряд ли он что-то внятное расскажет. А вот тот, кто посадил фасоль, может темой допроса заинтересоваться.