Страница 228 из 237
— Так, — сказал серьезно. — Я, как глава Дома, возвращаю себе регалии и повелеваю. Марш оба во дворец и сидите там тихо, как мыши. Не знаю сколько сидите. Но чтобы ни один из вас не попался никому лишнему на глаза до того, как нам начнут слать официальные запросы и пытаться советоваться.
— Э-э-э-э-э… — задумчиво отозвался Максим.
— Он наши шкуры спасает, — с довольной улыбкой сказал Тилар. — В первую очередь твою, но и меня будет спасать за компанию. Понимаешь, если за нас возьмутся до того, как убедятся, что все более-менее в порядке… Нехорошо нам будет.
— Так я и думал, — сказал Максим. — Спасай их, спасай и никакой благодарности. А как нас, кстати, вычислят?
— Меня вычислять давно не надо, — серьезно сказал Тилар. — А тебя по следам воздействия.
— Ясно.
— Ты не думай, нас все равно накажут, — опять развеселился Тилар. — Но не так сурово.
— Ноги в руки и марш во дворец! — рявкнул Ижен и со стоном схватился за голову.
— Ага, сейчас, секундочку, — не стал спорить Максим.
А потом хлопнул ладонью отца по голове, словно комара пытался убить.
Ижен возмущенно охнул, а потом изумленно потряс головой. Боль куда-то пропала, словно ее и не было.
— Вот так, — удовлетворенно сказал Максим. — Я тебе добавил воды и убрал продукты полураспада алкоголя. В общем, можешь пить дальше.
— Убрал? — переспросил Ижен.
— Я теперь немного иначе мир вижу. Дракон во мне повзрослел, поумнел и научился быть со мной единым целым. Такие занятные ощущения. Теперь понимаю, почему Вова временами такой странный. Он просто видит больше, чем люди.
Ижен невнятно выругался и повторно отправил собутыльника и сына во дворец. Тем более идти недалеко. Напивался он в сарайчике в саду. Когда-то в этом сарайчике держали сбрую для лошадей. Потом попытались сделать домик для сторожа. А теперь это было просто заброшенное пыльное помещение, заросшее паутиной и страшными историями из детства. Почему-то все дети дворца считали, что в этом сарайчике обитает привидение, и обязательно ходили на него посмотреть. Ночью ходили. В одиночестве. А некоторые даже видели.
Максим наконец слез со стола и направился к двери.
Тилар его догнал и стал что-то на ходу объяснять.
А Ижен задумался о том, что делать дальше. По всему выходило, что надо советоваться с Ризмой. У нее ведь тоже будут проблемы. Именно она отпустила Тилара, и то, что в спасении мира он не участвовал, могут и не учесть при разбирательстве.
Первые ходоки появились спустя пять дней. До этого ходокам было некогда. Вообще складывалось впечатление, что одна половина населения города потерялась на сотворенных Максимом пространствах, а вторая занималась их поисками. Причем часть второй половины тоже успела потеряться, а часть первой сама собой нашлась.
Потом кто-то додумался до метода Ариадны и в городе за один вечер скупили все веревки, более-менее прочные нитки и тросы. Самые отчаянные и не успевшие вовремя затариться скупали женские ленты и кружева. А потом в ход пошли ткани, простыни и вообще все, из чего можно было нарезать полос и навертеть клубков.
В общем, спустя четыре дня нашли всех потерявшихся, даже группку детей, не подозревавших, что они потерялись. Дети вообще хорошо проводили время. У них с собой оказались бутерброды, они почти сразу нашли ручей с питьевой водой и решили строить на природе шалаш, а потом играть в стражей и демонов. Так до вечера и играли, пока не появились обеспокоенные родственники.
Утро пятого дня было посвящено поискам виноватых. Тилара вычислили первым, все-таки в группе у Ризмы были разные люди и им было разрешено все рассказать родственникам. Незачем еще и из них делать соучастников.
Максима вычислили по следам магического присутствия.
Остальных вычислить так и не смогли. Они были умные, работали только группами, путая и переплетая свое воздействие, а в лица их всех знал только Тилар, который выдавать их не собирался. Тилар бы и Максима заставил работать в группе, если бы это было возможно. Этот ненормальный всерьез решил всю вину взять на себя.
И, наверное, именно поэтому Ижен решил его не отдавать. Ну их, такие жертвы. Копаться в голове этого гения семья не позволит, после таких раскопок люди идиотами, пускающими слюни, становятся, а какие-то соучастники этого не стоят. Потребовать его убить никто не посмеет, да и не за что, откровенно говоря. А все остальное… Допрос человеком, отличающим правду от лжи Тилар точно переживет.
Айра, которая рвала и метала, попутно клянясь придушить блудного муженька собственными руками, с доводами Ижена согласилась, хотя прощать Тилара не собиралась, даже если он догадается прощения попросить. Остальные, имеющие право голоса, тоже спорить не стали. Они вообще Тиларом гордились, несмотря на то, что он наплевал на законы и традиции. Впрочем, гордиться было чем, благодаря Тилару и Максиму Серые Туманы опять самая сильная, умная и талантливая семья. Кто еще что-то подобное сотворит. А уж когда все разберутся, что именно они сотворили…
Ижен даже прижмурился от удовольствия. Приятно чувствовать себя главой семьи, представители которой способны спасать целые миры. Такое деяние в веках не затеряется.
Во всей этой ситуации Ижена больше всего беспокоил Максим. Его сознание, похоже, действительно перестроилось, и временами он вел себя очень странно. Однажды на глазах у изумленного Матиля еще и сквозь дверь прошел. Лицо при этом у Максима было задумчивое-презадумчивое, и вряд ли он вообще понял, что сделал.
И к тому моменту, как пришли первые ходоки, Ижен едва-едва договорился с Тиларом о том, что и кому он будет изначально говорить, попутно убедившись, что его соучастники законы действительно знают и не вылезут с признаниями до того, как Тилар сумеет взять всю вину на себя. Бегать и защищать еще и каких-то посторонних Ижену совсем не хотелось. Их же придется прятать на своей территории, кормить, поить и следить, чтобы они никуда не влезли. Кому оно надо? Точно не Айре. Если до этого дойдет, она точно попытается своего муженька придушить.
Встречал делегацию Ижен в своем кабинете, наскоро отмытом и отчищенном. Официальный доспех надевать не стал. А зачем? Он у себя дома и воевать ни с кем не собирается. По крайней мере — пока.
Как оказалось, там даже не было ради кого этот доспех надевать. Люди просто спешили первыми узнать новости. И то, что Ижен опять глава семьи, стало первой из них.
Таращились гости на хозяина кабинета непозволительно долго. Потом еще и переглядывались. И лишь после этого отвесили официальные поклоны.
Ижен кивнул, как положено вышестоящему, и пригласил всех сесть.
Начинать переговоры гости не спешили. То ли увидев Ижена вместо Айры, растеряли все вопросы. То ли когда шли, думали, что придумают их, как только дойдут.
Ижен терпеливо ждал. Никому помогать он не собирался. А если гости будут молчать достаточно долго, встанет и вежливо укажет им на выход. Помолчать они могут и в другом месте.
— Мы пришли поговорить о вашем сыне, — наконец заявил один из гостей. А представиться забыл. То ли думал, что хозяин кабинета с какого-то перепуга и так его узнает, то ли совсем растерялся.
Ижен приподнял бровь, улыбнулся и вежливо поинтересовался:
— О котором? У меня два сына.
Гости опять стали переглядываться.
Потом самый сообразительный громко прошептал: «Тот мальчишка в школе искусств!». Ижен хмыкнул и посетители, решившие считать это подтверждением догадки, продолжили переговоры. Правда, продолжать их взялся уже другой человек, тоже забывший представиться и представить то ли коллег, то ли друзей и родственников.
— Следы вмешательства вашего старшего сына были найдены… — осторожно заговорил он.
— Я догадываюсь, где они были найдены, — сказал Ижен, решив подтолкнуть разговор. А то они еще долго будут вежливые слова подбирать.
— Мы хотим знать, что это такое! — решительно вмешался самый догадливый. — Откуда взялись те… острова? плоскости? Да что оно хоть такое?