Страница 213 из 237
— Ага, — сказал Максим. — Можно было сразу догадаться. Кому я еще нужен, кроме беглого мужа и придурковатой девчонки в парике?
Тилар аккуратно поставил чайник на стол и протянул Максиму одну из чашек.
Парень демонстративно сложил руки на груди.
— У тебя лицо зажило, — тоном жизнерадостного идиота сказал мужчина и уселся возле Эсты.
— Вашими молитвами, — отозвался Максим, наблюдая за тем, как девушка старательно отодвигается от Тилара и прижимается к Матилю.
Видимо, чай был не настолько действенным, как ему сначала показалось.
— Ты подумал над моим предложением? — спросил Тилар, доливая всем чая.
— Я даже не собирался, — поспешно его обрадовал Максим. — И вообще, слова «все поймешь и сам придешь» как-то плохо сочетаются с похищением моей жены и друзей.
— Обстоятельства изменились, — печально сказал Тилар, а потом опять стал улыбаться.
— Даже слушать не хочу о ваших обстоятельствах.
Тилар еще раз улыбнулся и стал пить чай.
Максим буравил его недовольным взглядом, от всей души желая дяде подавиться. Но искреннее желание почему-то опять не сбылось.
— Что вам от меня нужно? — не выдержал парень.
Бред же какой-то. Сидят посреди озера, пьют чай, лебедями любуются. Посиделки в гостях у темного властелина, не иначе.
— Найди драконов. Я создам круг…
— Я не собираюсь никого искать, — отказался Максим. — И участвовать в создании какого-то круга тоже не собираюсь.
— А тебе участвовать в круге и не надо, — обрадовал его Тилар. — От тебя потребуется другое. Но об этом потом. Когда ты наконец поймешь, что другого выхода нет. Совсем. Я ведь тоже сначала думал, что он есть. Но наш мир разваливается и с каждым годом это разрушение идет все быстрее. А однажды он достигнет критической точки…
— Я до этого все равно не доживу, — упрямо сказал Максим.
И кажется, сказал что-то совсем не то, потому что на него удивленно уставились все, даже Тайрин, казалось бы увлеченная чаем и поглаживанием живота.
— Блин! — сказал парень. — Ладно, я понимаю, что о будущих поколениях надо заботиться и все такое. Но то, что он предлагает… Да этих будущих поколений попросту не будет. Он ведь уничтожит города на плоскостях.
— Он считает, что лучше дождаться, пока эти города падут по естественным причинам, — грустно сказал Тилар. — Весь в Ижена. Такой же упертый и дальше своего носа не видит. Надеюсь, с возрастом это пройдет.
— Надейтесь, — мрачно сказал Максим. — Мы уходим!
Тилар равнодушно пожал плечами и стал любоваться утиным семейством, подплывшим к островку с беседкой. Мешать он не стал, и Максим благополучно привел родственников во дворец Серых Туманов.
— Бред какой-то, — сказал он Тайрин, когда Матиль с Эстой попрощались и ушли. — Не понимаю, чего он добивается. Что-то здесь сильно не так.
А мужчина, оставшийся в беседке, улыбался.
Все шло, как надо. Он уже столкнул камешек, заронил сомнение, и теперь всего лишь нужно было не давать утихнуть мелким волнам. Круги будут расходиться, цеплять все новые обстоятельства, задевать людей и, что самое приятное, не людей. Особенно — не людей. Они это чувствуют. И могут понять. А также могут рискнуть. И поделятся с мальчиком страшной тайной.
Да, так и будет.
Тилар довольно улыбнулся, бросил в озеро чашку и наблюдал за кругами на воде. Красиво. И именно так на самом деле выгляди Большой Шторм. Кто-то или что-то бросает камни, и неживое начинает волноваться, наполняться подобием жизни. Правда, эти волны быстро успокаиваются и приходится бросать новый камень.
Тилар швырнул в озеро еще одну чашку.
Жаль, что так не может продолжаться слишком долго. Нет, камни не закончатся. Просто вода постепенно высохнет и волноваться будет нечему. И там сколько камней не брось, в лучшем случае построишь курган. В худшем они канут в бездну без какой-либо пользы.
— Не люблю слишком умных детей, — задумчиво сказал Тилар. — Особенно тех, которые отбирают у меня и у этого мира драгоценное время. Не проще ли попросить помощи у того странного парня? А как его заставить искренне желать? Что ему до нашего мира? Ему и его мир в тягость…
Третья чашка полетела в воду, и мужчина ушел.
У него еще было слишком много дел. Важных дел. А он полдня развлекал детей, только ради того, чтобы один упертый, как его отец, мальчишка не переставал думать о гибели мира.
Да, к этой мысли следовало привыкнуть. Ее слишком легко выбросить из головы, просто потому, что осознать ее очень сложно. А вот когда привыкнет и осознает, можно будет говорить дальше. Сейчас бесполезно. Сейчас он видит то, что есть и ищет не возможности, а препятствия. А это нехорошо.
А у Максима опять были проблемы. Причем из-за его же собственной глупости — именно он проговорился о том, что опять видел Тилара. Остальные молчали, а он взял и все разболтал. Потому что разозлился.
В итоге Тайрин на свои лекции о младенцах стала ходить с охраной, а Максим продолжил уборку библиотеки.
Как назло, беглый теткин муж из головы не шел, а паранойя росла не по дням, а по часам. В какой-то момент Максим себя поймал на том, что прежде, чем зайти в очередной ряд книжных полок, заглядывает туда и довольно долго таращится, не моргая.
С этим надо было что-то делать.
А в голову кроме «напиться» других идей почему-то не приходило.
И спусти три дня Максим решил попробовать. Дождался ухода Тайрин, достал из бара бутылку с чем-то похожим на коньяк, нарезал сыр на всякий случай и сел пить у окна. Лучше бы, конечно, найти для этого дела компанию, но поиски наверняка привлекут ненужное внимание. Это если искать собутыльника во дворце. А в город ради такого пустяка Максим идти не собирался. Если уж нарушаешь приказы заместительницы главы семейства, то лучше бы их нарушать из-за более весомого повода.
Коньяк оказался странным. У него был карамельный привкус, а еще терпкость, как будто в бочку для лучшего вкуса набросали какой-то травы. И пился он отлично, легко так шел, разливаясь по телу приятным теплом.
Где-то после десятого глотка Максим заподозрил, что этот вовсе не коньяк, а какая-то настойка. Но ему в принципе было все равно, и он продолжил пить, изредка заедая выпитое сыром.
А потом, как-то подозрительно быстро, к Максиму пришла белочка. Причем, что странно, персональная белочка отца. Ага, та самая, которая ему камешек передавала.
— Ты мне кажешься, — сказал Максим, с удивлением отмечая, что несмотря на то, что он мыслит ясно, язык почему-то слушается. — Сгинь галлюцинация.
Ну, действительно, что за бред? Максим точно помнил, что пил во дворце, в своей собственной спальне, сидя в своем собственном кресле. Не мог Тилар так спокойно припереться в гости к Серым Туманам. Они же его ловят!
Парень похлопал кресло по подлокотнику и окончательно убедился, что Тилара на самом деле в этой комнате нет. Поэтому выпил еще глоток и зажевал его сыром.
Похоже паранойя переросла во что-то большее, и это было печально.
Тилар неодобрительно покачал головой и отобрал у Максима кофейную чашку, из которой он пил.
— Дурень, — сказал мужчина странно-теплым тоном. — Этот напиток нельзя пить в таких количествах.
— Иначе придет белочка и прочитает лекцию о вреде алкоголя, — не стал с ним спорить Максим и отпил из бутылки.
Бутылку Тилар тоже отобрал и поставил ее на стол, так, чтобы Максим не дотянулся. На что парень громко хмыкнул.
— Хочу тебе кое-что показать, — сказал мужчина. — Тебе нужно это увидеть. Возможно, что-то поймешь.
— Хм, — сказал Максим. — Показывайте.
И неожиданно для самого себя хихикнул.
Тилар покачал головой, а потом схватил парня за предплечье и дернул к себе.
И Максиму показалось, что в комнату падает выбитая дверь.
А потом он упал сам.
А может, полетел.
Ощущение было очень странное, хорошо, что не долгое. Его даже за те несколько мгновений, в течение которых оно длилось, успело замутить.