Страница 129 из 237
— Вот блин, — сказал Максим. Больше ничего в голову не приходило. — А как оно работает? Я сделал, но ничего не понял.
— Можешь считать, что насобирал камней и построил замок, — улыбнулась мама. — Оно похоже. Просто камни очень маленькие.
— Ладно, буду считать.
Помолчали. Тайрин поерзала в кресле.
— Давайте зеркало, — решил Максим. Все-таки интересно, насколько там все страшно.
— Сейчас принесу, — улыбнулась мама и ушла.
И папашу стало некому сдерживать.
— Так, — многозначительно улыбнулся он. — Девочка, — обернулся к Тайрин. — Пойди погуляй, подыши свежим воздухом. Ты и так всю ночь здесь просидела. Потом пойди поспи.
— Хорошо, — кивнула блондинка, но даже не пошевелилась.
Ижен вздохнул. Непослушные дети.
— Теперь ты, — повернулся к сыну. — Никогда больше так не делай! Не занимайся тем, чего не умеешь, чего никогда не делал и не знаешь чем оно тебе грозит! Не возвращай материю никому не нужным островам! Не пытайся в одиночку ловить людей, которых мы ловим всей группой! Просто не вмешивайся! Пройди мимо, задави свое проклятое любопытство и пройди! Почему тебя вообще понесло к зеркальщикам?! Вот почему?! Интересно было, да?!
— Нет, — сказал Максим. — Тут другое. Мне казалось, что опасно, я хотел убедиться и позвать…
— Позвать?! Ты вообще соображаешь, что ты творишь?! Люди от опасности бегут, а не ходят убедиться! В кого ты такой…
Максиму очень хотелось сказать в кого, но вернулась мама с зеркалом и увлекательную беседу пришлось прервать.
Пластырь отдирала Тайрин. Она же объяснила, что ничего не болит потому, что там залечили что могли. А что не смогли, болеть не может само по себе. Пластырь наклеили для того, чтобы Максим пока спит нигде ничего не расчесал случайно, а так он не нужен. Потом она всучила парню зеркало и сказала подозрительно бодрым голосом:
— Обычная магическая травма. Бывают и хуже.
Максим полюбовался отражением. Правая половина лица выглядела как всегда, а вот левая изменилась не в лучшую сторону. Шрамы, наверное украшают мужчин, но не тогда, когда они толстые, вишневого цвета и веером расходятся по щеке от носа к уху и подбородку. Парень насчитал семь шрамов, потрогал задранный больше обычного уголок губы и порадовался, что глаз почти не изменился.
— На ожог немного похоже, — сказал ждущим его реакции женщинам.
Ну, не головой же об стену биться на самом деле. Подумаешь, физиономия. Люди без рук ног живут и не жалуются. А тут всего лишь физиономия.
— Фактически, это он и есть, — кивнула Тайрин. — Когда осколок полетел к вам, тебе досталась энергия, а Итишу уже простая стекляшка.
— Итишу?
— С ним все в порядке. Вытащат осколок и вылечат. За три дня рука будет как новенькая. А у тебя энергия, которая вросла в тело, в кожу, в мышцы, вроде даже в кость. Никто ее трогать не станет, мало ли как отреагирует. Придется подождать пока сама рассеется, а уже потом лечить.
— Долго ждать?
Тайрин вздохнула.
— Как повезет. Может уже завтра ее не будет. А может… Мой прадед почти семьдесят лет так прожил.
— За семьдесят лет я привыкну, — улыбнулся Максим.
Пощипывание в ответ на улыбку сосредоточилось возле губы, а вся остальная щека зачесалась. Пришлось потереть ее тыльной стороной ладони и попросить приклеить пластырь обратно. Вдруг действительно чесать нельзя. Кожа начнет облезать, как в ужастике, шрамы ветвиться и размножаться. Лучше потерпеть.
А вообще, да, отлично отдохнул. Острова Спящего Дракона на всю жизнь запомнит. И будет вспоминать каждый раз, как увидит свое отражение.
Домой отправились два дня спустя. Перед этим Максим успел пообщаться с недовольной Тэллой. Начала она этот разговор словами:
— Так я и знала.
Долго расспрашивала. Потом привела ангелоподобного блондина и велела вспоминать мерцающих людей. Зачем, не сказала. Максим честно вспоминал, довольно долго вспоминал, во всех подробностях, пока блондин не заявил, что уловил ощущение. На этом визит закончился.
После Тэллы заходили какие-то незнакомые люди. Тоже расспрашивали, иногда искали отца или каких-то незнакомых Максиму людей. Дважды приходили целители, долго рассматривали лицо, качали головами, как ученые слоны из мультика, и ничего не говорили. А пациент не спрашивал, если бы что-то улучшилось, ему бы наверняка сказали. А так… Все равно он в местной медицине не разбирался.
Перед самым уходом из приютившего Максима дома появился отец. Веселый и подозрительно добрый.
— Ты поменял валерьянку на коньяк? — поинтересовался сын, который с утра был не в настроении, оно испортилось сразу после того, как от него шарахнулась девчонка встреченная в коридоре.
— Придурок наступивший на зеркало ожил, не совсем, но достаточно, чтобы поговорить. Он считает, что его обманули. Ему даже не сказали, что зеркала могут быть опасны, — поделился сокровенным Ижен.
— А, — сказал Максим.
— Так что, дорогой мой мальчик, ты некоторое время посидишь под присмотром родственников, сам присмотришь за сестрой и не будешь никуда выходить, если с тобой не идут двое-трое людей.
— Какой сестренкой и каких людей? — вежливо поинтересовался Максим, хотя очень хотелось язвить и хамить.
— Твоей сестренкой, Диной, — обрадовал папа. — А людей каких хочешь, можешь даже гулять со своими блондинками.
— Моими блондинками? — туповато переспросил Максим.
Они собираются притащить сюда Динку?!
— Я думал ты задашь другой вопрос, — улыбнулся папаша и весело насвистывая ушел.
— Точно переживания коньяком глушит, — пробормотал сын, рассеяно глядя на стену.
И думал.
В голове оно не укладывалось. Никак. Этот мир опасен. Тут зеркальщики бегают, всякие придурки фасоли выращивают и вообще. А они собираются притащить сюда Динку.
Зачем?!
Думал над этим вопросом Максим пока собирался. Думал, когда пришли Тайрин и Итишь, видимо для того, чтобы рядом было два человека, присутствия которых требовал отец. Блондинка была бледновата и решительна. Равновесник баюкал руку и светло улыбался.
Продолжал думать над тем, почему родители решили, что Данке нужно жить в этом мире, Максим всю дорогу до парома. Продолжал размышлять на пароме и возле портала. Даже люди смотревшие на него скорее с любопытством, чем с брезгливостью, которую он ожидал, парня от дум о сестре не отвлекали.
И в итоге пришел к выводу, что просто чего-то не знает. Возможно, по какой-то причине Данке в данный момент жить на Земле опаснее, чем здесь. Вряд ли из-за бандитских разборок и прочей ерунды — тогда бы родители сюда перетащили всех детей. Опасность скорее всего в самой Данке.
— Тайрин, — позвал Максим зевающую от скуки девушку. — Ты не знаешь, человек, рожденный в другом мире может ни с того, ни с сего начать терять материю или еще что-то?
— Не может, — уверенно сказала блондинка.
— Тогда вообще ничего не понимаю.
Снежный Дол оправдывая свое название был завален снегом. С обеих сторон непонятным способом расчищенной дороги возвышались сугробы в полтора роста Максима.
Сам парень, вместе со своим ростом и мыслями сидел в открытых всем ветрам санях и мрачно любовался неровностями на снежных стенах. Сидел он там не один. Вообще, в большие сани набилась куча людей — Кояреновы ученики, Тайрин, не шибко трезвые незнакомые мужики, не более знакомые девицы в количестве шесть штук. Все закутаны в меха и пледы. Мужики что-то тихонько распивали, Максиму с парнями тоже предлагали, но они отказались, подозревая, что Коярен, который наверняка будет их встречать, не одобрит. Девицы хихикали и старались незаметно посмотреть на Максима. Всю дорогу старались, словно насмотреться не могли. Парень, чтобы они не заработали косоглазие, оттянул с лица капюшон и продемонстрировал шрамы во всей красе, но этим любительницам зрелищ, похоже, не хватило. И они такие были не первые. На Максима таращились везде, хорошо хоть не шарахались, как та девочка. Физические травмы в этом мире легко залечивались. А магические, не поддающиеся лечению чаще всего бывали на местах не столь заметных. В общем, повезло. Дальше просто некуда.