Страница 109 из 237
— Ну, вот, — пробормотал дед. — Завтра придется уходить как можно раньше.
Как можно раньше в его понимании оказалось в четыре часа ночи. Максим как-то в такое время на рыбалку ходил с другом и так и не понял, что некоторые находят хорошего в подобном времяпровождении. Нет, рыбу ловить он любил, но не тогда, когда холодно, туман начинает наползать, комары летают как истребители, а вокруг раздаются непонятные шорохи и кто-то недалеко воет.
Комаров и тумана в этот раз не было. Но Максиму все равно не понравилось, в такое время он просыпаться не привык. Ладно еще ложиться спать. А так, экстрим какой-то.
А потом они вышли из города и Максим понял, что лучше комары с туманом, чем ветер и снежная крупа вперемешку с мелким дождиком.
— Нам далеко идти? — спросил парень пытаясь натянуть капюшон до носа.
— Нет, — настолько жизнерадостно отозвался Кьен, что Максим сразу понял — врет.
Бродили они по полям, лесам, природным потокам и дорогам до рассвета. А вместе с рассветом на горизонте появилось какое-то свечение, желтое и теплое. Максим сначала глазам не поверил. Потом решил, что они идут вовсе не туда. Да и вообще, мало ли что там светится. Может аномалия какая-то. Или вулкан, действующий. В окончание путешествия парень не верил. Свечение приближалось, становилось ярче и все больше было похоже, что там какое-то селение. Максим даже воспрял духом.
И тут случился большой облом. Дед дернул его за руку и они понеслись по очередному потоку.
Убийства после этого не произошло только потому, что выпали они из него рядом с внушительным каменным забором. Если есть забор, должно быть и жилье. Или хотя бы какой-то хлев, лишь бы там не дуло и крыша была.
— Кьен!
Высоченный, закутанный с ног до головы во что-то темное мужчина появился так неожиданно и заорал так громко, что Максим шарахнулся и чуть не навернулся. Удержал дедушка.
— Миян, я тебе ученика привел. Еле его из-под носа Коярена увел. Благодари.
— Ученика Коярена? — недоверчиво переспросил великан.
Потом прямо в ладони зажег небольшой огонек и поднес его к лицу Максима.
— Тьху, — сказал добродушно. — Это же твой родственник. Похож на младшенького сына, как отпрыск.
— Его племянник, — гордо возразил Кьен. — Это Ижена.
— Внук, значит.
— У меня их четверо. Только остальных папаша пока не показывает. Маленькие, мол, для таких потрясений.
Миян басовито захохотал и пригласил гостей в дом.
До которого надо было еще дойти. Сначала метров сто вдоль забора, потом от ворот через парк и до чего-то подозрительно похожего на стадион. Потом мимо клумб и сосен. Максим заподозрил, что Миян примчался встречать гостей потому, что сработала какая-то сигнализация. Пока развивал эту мысль, клумбы и сосны закончились и начались дома. Разные. Совсем крошечные с плоскими крышами, напоминавшие гаражи и двухэтажные увенчанные конусами с флюгерами. В центре между домами гордо возвышался замок. Но туда они не дошли, свернули к одному из двухэтажных домов.
Внутри дом оказался помесью музея и магазина ковров. Коврами были завешаны все стены, устелены полы. А на коврах оружие, чуть ли не от порога. Разное, но в основном мечи. Хозяин вытряхнул гостей из обледеневшей верхней одежды, всучил ее сидевшим в кресле с книгой на коленях пацанам. Обошел по кругу Максима, похмыкал чему-то.
— Ладно, — сказал. — Пошли пить теплое вино с медом. Там и поговорим.
Вино, к безмерному удивлению Максима, Миян разливал из трехлитрового китайского термоса. Зато аромат у этого вина был такой, что наверное и покойник бы встал почувствовав его. И вкус аромату соответствовал.
Максим сидел в кресле, пил, как ему и сказали, крохотными глоточками вино. По телу разливалось приятное тепло. Дед о чем-то тихо разговаривал с хозяином дома. В общем, ничто не предвещало.
А потом мужикам приспичило испытать ученика Коярена, и единственным таким учеником в округе был Максим. Он честно попытался отказаться от этой чести. Ссылался на вино и на то, что учил его Коярен совсем недолго. А если точнее, учили там другие ученики.
Не помогло.
Парня затащили в большую комнату, возможно единственную в доме, где не было ковров. Дед вывел примерно в центр, а сам пошел постоять возле двери, возможно, чтобы внук не сбежал.
Миян, нехорошо улыбаясь, потряс руками, хмыкнул, а потом шагнул вперед. Максим инстинктивно шарахнулся, каким-то чудом увернулся от летящей в лицо штуковины, не успев сообразить, что оно такое почему-то дернулся вправо, отступил на шаг и не успел отпрыгнуть влево. Так надо было, а он не успел и задохнулся. А может и потерял на мгновение сознание. Потому что, как упал, парень не помнил и обнаружив, что лежит на полу очень удивился.
— Неплохо, неплохо, — басовито гудел Миян. — Если он на самом деле вырос не в этом мире, то даже хорошо.
— Этого не хватит, — сказал дед.
— Ты собираешься отправить его драться с каманом, не меньше? Для его возраста хватит. Реакция хорошая. Тело нужно тренировать, но это придется делать в любом случае.
— Я хочу, чтобы ты тренировал, — заявил Кьен. — Моя безумная дочь считает, что для безопасности его следует запирать, следить за ним, телохранителей нанимать и загружать учебой. Какой парень это выдержит? А в городе она в своем праве и может просто его не отпустить. Так что мы у тебя погостим.
— Не надо было отдавать ей власть над домом, — проворчал Миян. — Девчонка совсем от рук отбилась.
— Я ей ничего не давал. Она сама взяла, когда Ижен пропал. А прибегать и требовать отдать игрушку, с моей стороны было бы недостойно.
— Ерунда, — отмахнулся великан. — Что может быть недостойнее, чем уйти из-за того, что дочь не захотела с мужем мириться? Ты просто не захотел.
— Может и так, — не стал спорить Кьен. — Но у тебя мы поживем.
— Живите, — великодушно разрешил Миян.
Спустя две недели Максим, расхристанный и мокрый, как мышь раскапывал снежный сугроб. Раскопки проводил не он один, но работы было много и хватало всем ученикам Мияна.
Почему ему пришло в голову убрать снег со стадиона не знал никто. Почему это следовало сделать вручную, тоже не знали, но списывали на сволочной характер учителя. Сам этот учитель сидел с дедом на уже откопанной скамье и пили то самое вино из термоса. Алкаши.
Завидовать нехорошо, но очень хотелось.
За пошедшее время Максим узнал много нового и неожиданного о себе, об отце и об ученичестве.
Во-первых, его никогда в жизни так не избивали, как на уроках Мияна. Впрочем, там все с трудом расползались, пили на ночь восстанавливающие микстуры, мазались регенерационными мазями и надеялись, что завтра не наступит никогда. Завтра, как ему и положено наступало. Посвежевшие и восстановленные ученики делали все положенные упражнения, ели, слушали лекции об оружии, разогревались и отправлялись получать сегодняшнюю порцию ударов. Послушные такие, словно заколдовал кто-то.
Во-вторых, Максим никогда и никого так не бил. Потому что если не увернешься и не нанесешь удар, ударят тебя. Били по любому, но то, что доставалось и противникам парня утешало. В общем, какие бои без правил? Учеба, вот что страшно. Особенно, когда с оружием в руках. Да, с тупым, да обвешаны щитами против физического воздействия, как банковский сейф, да, когда щитов не оставалось бой останавливали. Но от огромных и болючих синяков это не спасало. Ни его, ни противников.
В-четвертых, Максим был уверен, что в еду подмешивают какую-то гадость. Ну, может и не гадость, но люди, даже если они сати, физически не могут так быстро прогрессировать, становиться с каждым днем заметно выносливее и быстрее. К концу второй недели парень стал замечать почти все удары, и хотя бы частично уклонялся от половины. Учитывая, что противники учились у Мияна от месяца до трех впору было считать себя гением.
А в-пятых, что самое интересное, в этой школе, или что оно такое, вообще не учили с нуля. Сюда приходили те, кому не хватало спаррингов, или кто решал, что одни и те же противники есть нехорошо. Потому что привыкаешь. Изучаешь их. Знаешь как реагировать. А потом появляется кто-то незнакомый и оказывается, что все твои умения почти ничего не стоят.