Страница 2 из 111
Маттиас его немедленно перебил:
– Потому что кроме тебя никто с ним не может общаться.
Виллем посмотрел на рядового с упреком. Абель зло прищурился и чуть ли не силой отнял у него свои документы.
– Распустили вас комиссары, слов нет.
Маттиас, как и Даан десятью минутами ранее, не выглядел ни виноватым, ни хотя бы осознающим, что сморозил ерунду.
– Здесь нужно добавить: вот стану комиссаром, наведу порядок в этой богадельне! – подсказал Виллем, едва улыбаясь.
– Если это случится – сразу же подам в отставку, – буркнул Абель, замолкая, чтобы поскорее докурить сигарету.
Единственным человеком, не спросившим его об Эве (хотя, конечно, назвать ласковым женским именем это чудовище, занявшее почти всю полку – это очень сильно, это в духе Себастьяна, стоило признать) была обер Пыслару, прошуршавшая своими цыганскими юбками куда-то в сторону выхода. Выглядела она при этом так, будто с трудом понимает, как можно одновременно испытывать обиду, злость и разочарование. Но испытывает.
Сходила бы в курилку – ее бы там быстро развеселили эти шутники, мрачно подумал Абель и окликнул девушку. Ружа обернулась к нему, на мгновение как будто замерев в тишине коридора: длинные волосы от резкого поворота налипли на помаду, звякнули многочисленные украшения, тяжелая юбка хлестнула по ногам.
– Что? – мрачно спросила она.
– Что случилось? – спросил Абель.
Даже не из праздного любопытства, не из желания поддержать, а просто – чтобы знать. Информация – те же деньги, только за нее убивают чаще.
Ружа неопределенно махнула рукой:
– Остаюсь.
Она была не очень сильным магом. Среди них вообще, если честно, не было ни одного правильного мага. Но цыганская, самобытная, какая-то очень земная и правда не очень сильная магия Ружи накапливалась, требовала выхода и в какой-то момент превращались в огромный комок неуемной энергии. Это чувствовали все. За себя Абель был спокоен; Адриан одним своим присутствием гасил любой источник магической энергии; Даан старался сторониться второго обера на тот случай, чтобы, если ее когда-то все-таки прорвет, не пострадала она сама.
Руже было тяжело. Именно поэтому она уже два раза просила перевод в Третий децернат, в котором пользоваться магией не было чем-то страшным и запретным.
Если честно, Абель немного завидовал тройкам с их магией, такой же непринужденной, как они сами. И недоумевал, глядя на Ружу – как можно отказаться от того, что у тебя есть?
Когда-то и Абель был сильным магом. Пока магия – упс – вдруг не иссякла. Не по болезни или сглазу, просто ее вдруг не стало. Один из лучших студентов маардамского университета завалил сессию и вылетел оттуда быстрее, чем если бы умел летать.
Ружа устало присела на стул в коридоре. Стулья тянулись до самого выхода и предназначались для ожидающих перед дверями приемной. Во времени затишья на них валялись скучающие двойки.
Абель сел на корточки, опираясь на колени Ружи. В руках она держала смятый листок.
– Ну, что случилось? – терпеливо повторил Абель, глядя на Ружу снизу вверх.
Она вздохнула и агрессивно потерла глаза, видимо, пытаясь скрыть, что они заблестели от слез. Абель сдавленно буркнул: «Ну, ну», – и погладил Ружу по колену. Только женских слез ему, конечно, сейчас и не хватало. Эмпатия никогда не была сильной стороной Абеля, он это и не скрывал.
– Тебе отказали? – озвучил он очевидное.
– Да, опять, – Ружа мрачно усмехнулась. – Думаю, это конец.
– В каком смысле? Последняя попытка? – уточнил Абель.
Просто так, на всякий случай, потому как закралось нехорошее подозрение.
– Нет, конец моей службы. Ничего не говори.
Ружа решительно поднялась на ноги, чуть не повалив Абеля на пол, и смяла бумагу в комок. Выглядела она при этом решительно, как разгневанная Афина.
– Не буду, – Абель тоже встал, подтянул колени брюк. – Подожди меня здесь? Я быстро, потом подброшу тебя до дома.
Ружа пожала плечами.
Абель хлопнул ладонью по двери комиссарского кабинета, обозначая стук и одновременно с этим входя. Даан разговаривал по телефону, расхаживая по кабинету, и на вошедшего уставился, как на спасателя Малибу. Жестами изобразил что-то невероятное, что Абель мог бы расшифровать как «вулкан извергается!» или «мы все умрем!». Увидев, что обер ничего не понимает, Даан отнял телефон от уха, включив громкую связь, и положил его на свой стол.
Абель присел рядом. Холодный и хорошо знакомый голос наполнил кабинет.
– Что ты себе позволяешь? Ты считаешь, что это шутки? Что это не пятнадцать миллионов, а твоя несчастная зарплата? – умудряясь сочетать равнодушие и угрозу, интересовался голос.
– Он уже минут десять меня оскорбляет, – прошептал Даан, присаживаясь на край стола.