Белый орк

- Психочто? - перебил шаман. - Такого словца Грум еще не слыхал.

Альберт отмахнулся.

- Кем бы ни был вождь Топоров, у него достаточно ума и смекалки собрать, удержать и сохранить от гибели столь крупное племя. Будь он сумасбродным рубакой - от трех сотен остались бы три калеки, если не меньше. Значит, переговоры могут возыметь результат. Нужно только попробовать.

- Не понимаю, зачем это тебе?

- Скажем так: от спокойствия в степи зависит спокойствие моей Империи. А от здоровья Горрана оно зависит еще больше. Мне нужно доставить груз эльфам любой ценой. Война не нужна совершенно.

Грум вытряхнул трубку и принялся набивать по новой.

- Ты... странный, человек Альберт. Но я видел, как ты направил меч на вождя, зная, чем это может кончится. Видят духи, твоя миссия важнее жизни. Но тебя не станут слушать. Ты - человек и раб. В иерархии орков даже Стрела занимает место выше. Гораздо выше.

- Все верно. Но кто сказал, что я собираюсь говорить от своего лица?

Пять минут спустя Тарша, Альберт и Грум собрались в шатре последнего на совет. Охотница крайне негодовала из-за того, что ее отвлекли от подготовке к битве, но ослушаться шамана не посмела. Когда Тарша узнала, что задумал ее раб - ненадолго потеряла дар речи. Но выражение лица девушки говорило об отношении к плану больше любых слов.

- При всем моем уважении, Грум, но вы сошли с ума.

- Тарша, в этой драке погибнут многие твои соплеменники, если не все. От тебя требуется лишь молчание. Мое исчезновение среди переполоха никто не заметит, а когда вернусь - проблема исчезнет сама собой.

- Если вернешься, - нахмурилась кочевница.

- Я так понимаю, - крякнул Грум, - согласия хозяйки тебе недостаточно. Что еще нужно?

Альберт ответил сразу, хотя план до конца так и не созрел.

- Одежда - много. Пара набитых соломой мешков. Глина, немного воды, собачья шерсть. И проводник. Кто-нибудь из старейшин.

- Почему не взять молодого воина, а лучше нескольких? Зачем тебе орк, не способный постоять за себя? - удивилась сестра вождя.

- Психология. Уважение к старшим - одна из главенствующих традиций у кочевого народа, особенно у его закостенелых представителей, какими и являются Топоры. Сильный боец - это вызов, который неминуемо кончится схваткой. А еще мне потребуется капельку магии. Грум, говорят, ты умеешь вызывать бури?

Толстяк рассмеялся.

- Нет, не вызывать. Чувствовать, предсказывать. Грум видит то, что сокрыто от глаз обычного орка. Природа сама дает ответы на многие вопросы.

- В ближайшее время ожидается какое-нибудь ненастье? Гроза, ураган?

- Да. Острохвосты летают низко, ветер стал холоднее. Грум думает, завтра к вечеру разразится непогода.

- Отлично. За кого из старейшин ты можешь поручиться?

Тарша всплеснула руками:

- Зачем тащить на переговоры полоумного старика? Пусть Грум и едет.

Альберт покачал головой.

- Исключено. Шаман - слишком лакомая добыча для противника. Если не убьют - то точно не отпустят.

- Грум поговорит с Джаком - это тот седобород, что судил тебя. Грум думает, он справится. Одежду можешь взять какую захочешь. Большой размер тебе пригодится.

Когда шаман ушел договариваться со стариком, Альберт приступил к созданию образа. Человеку появляться в лагере Топоров - смертельно опасная затея, какие там переговоры. Но вот орк - дело другое. Смешав глину и воду, Альберт намазал густой массой лицо и руки. Цвет вышел, конечно, не зеленый - но издалека и в темноте не особо и разберешь. Главное замаскировать присущую людям бледность.

Решив вопрос с кожей, Шайн взялся за фигуру. С помощью Тарши примотал к спине и животу мешки и накинул поверх разноцветную хламиду Грума. Хоть человек и прибавил в объеме, рост оставался слишком подозрительным, но и для этой проблемы дипломат нашел решение. Если не подворачивать длинные штаны и не спешиваться - сторонние наблюдатели подумают, что перед ними калека. Все орки в молодости бойцы - потерять ногу, а то и обе - плевое дело.

Следующий этап - валяние из шерсти волчицы бороды. Альберт специально не выбрасывал начес - ночами в клетке бывает так холодно, что зуб на зуб не попадает, и одеяло лишним не будет. Пришлось пустить весь запас на грим, зато под такой бородищей его ни один кочевник не распознает. Главное прикрепить как следует.

- Ты выглядишь отвратительно, - фыркнула Тарша.

- И это хорошо. Суровому воину не пристало мараться о грязь вроде меня. Надеюсь, нас хотя бы выслушают прежде чем нашпиговать стрелами.

- Да защитят тебя духи, Альберт.

- Переживаешь обо мне? - улыбнулся дипломат.

Тарша кивнула.

- Ты очень хорошо вычесываешь Стрелу. Жалко терять такого раба.

Вернулся Грум в сопровождении Джака и буйвола - такого же старого и плешивого, как и хозяин.

- Горран собрал племя для боевой молитвы. Проще всего уйти сейчас - вас никто не хватится. Грум должен быть в шатре, Тарша - тоже. Если прощаться - то сейчас.

Шаман протянул Альберту руку, тот крепко пожал ее.

- Ты глупый, но смелый, - одобрительно произнес толстяк. - Таких зовут отчаянными. Да хранят вас духи.

Альберт сел позади Джака. Своего буйвола у раба, разумеется, не водилось, а пропажу чужого быстро бы обнаружили. И пусть старик пахнет как компостная яма, зато можно подсказывать ему речь, если он не дай боги забудет.

По дороге парламентеры отрепетировали слова четыре раза, но Джак то и дело сбивался. Но времени больше не было - вдали уже виднелись шатры вражеского племени. Альберт заметил на обочине выбеленный ветрами скелет. Пришлось осторожно спешиться, чтобы глазастые дозорные не увидели, как безногий гарцует по тракту.

Альберт набросил на голову глубокий капюшон, скрывающий лицо так, что торчала одна косматая «борода», а сверху водрузил рогатый череп. Для полноты образа не хватало пары десятков безделушек и амулетов, но Шайн постеснялся обчищать Грумов сундук. Как-никак, послы могут и не вернуться, а украшения шаманы собирают всю жизнь.

Резкий порыв ветра поднял в воздух клубы пыли - идеальной начало грядущего представления. Не успели гости выбраться из непроглядной пелены, а в лагере уже началось оживление. Орки кричали, слышался гулкий топот множества ног. Лишь бы стрелять не начали, подумал Альберт.

От вида двухголового рогатого чудовища молодые кочевники задрожали и едва не бросились наутек, но когда поняли, кто перед ними - подбоченились и стали поигрывать топориками. Шайн мысленно фыркнул - нашли перед кем выпендриваться.

- Чего вам здесь надо? - с гонором спросил один из бойцов - видимо, глава дозора. Альберт видел, что здоровяк так и хочет обругать «стариков» и выгнать прочь, но уважение и традиции особенно сильны в кланах, поклоняющихся войне.

Шайн скосил взгляд и увидел приближающееся пыльное облако. По прикидке до него оставалось секунд двадцать, если ветер не изменит скорость и направление. Рогатый шаман воздел руки над головой и принялся вращать кистями, бубня околесицу под нос. Этого было достаточно, чтобы отвлечь внимание стражников от облака. Впрочем, поглядеть на экзотических гостей уже собралось орков тридцать, и толпа на границе лагеря росла.

Три, два, один - пора! Альберт легонько пнул соседа в бедро коленом. Джак, как и договаривались, закатил глаза и заорал так, что слышали наверное и в становище Горрана:

- Скоро грянет буря!!!

Аккурат в этот момент завороженных действом орков обдало волной пыли, изрядная часть которой осела в открытых ртах. Порыв ветра прокатился по лагерю, потрепал крыши, растормошил пологи шатров. На дикий крик явился и сам вождь - здоровенный (даже по орочьим меркам) лысый варвар. Он возвышался над подчиненными словно гора и видом своим вселял ужас. Все тело в шрамах, один клык обломан, вместо левого глаза - жуткий ожог.

- Что здесь происходит? - прорычал вожак.

Альберт расставил руки в стороны и плавно замахал вверх-вниз. Со стороны это выглядело так, будто у Джака выросла вторая пара конечностей. Орки явно занервничали, хоть и не отступили ни на шаг.