Страница 14 из 76
— Молодой человек, прошу, выпустить мою непутевую дочь, сей же час! — командным тоном кричит она, подходя.
Тим одолевает меня вопросительным взглядом, на что я отрицательно качаю головой.
Он прикусывает губу, секунду что-то раздумывая (наверное, не стоит ли выкинуть меня из машины, дабы не иметь дело с сумасшедшими женщинами), а после уверенным плавным движением все же выруливает, бросая моей маме через окно:
— Прошу прощения.
Молчание затянулось на долгих пять минут. Тим не спешил спрашивать обо всей ситуации, в которой ему довелось участвовать, за что я была ему благодарна. Мне не хотелось рассказывать о том цирке, что происходит у меня в семье. Что родители до сих пор бегают за мной как за маленькой, всякий раз, указывая на мой незрелый возраст, слабый характер (хотя я не считала себя слабой, отнюдь), и, конечно же, несамостоятельность.
Тишину прервал звонок телефона.
Я кинула взгляд на айфон, находящийся в моей руке, и фыркнула, сбрасывая, а после и вовсе его отключая.
— Итак, — промолвил парень, прерывая молчание, тем самым заставляя меня напрячься.
Я уже было успела придумать кучу отмазок на его вопросы, весьма, личного характера, относительно того эпизода на улице, но голубоглазый меня приятно удивил.
— Мы сейчас заедем к тебе. Возьмешь вещи на два дня, а потом едем.
Заметно выдохнув, я возмущенно проговорила:
— Но ты говорил, что мы поедем вечером. Сейчас только четыре часа.
— Планы поменялись, — несколько резко ответил он. — К тому же, сейчас четыре, пока ты соберешься, будет пять. Ехать еще часа три, не меньше. И это если в пробку не попадем, а так и вообще к девяти, — рассуждал вслух Тим.
— У меня сегодня репетиция, — недовольно сказала, складывая руки на груди, словно демонстрируя этим жестом всю свою важность.
Голубоглазый окинул меня скептическим взглядом и усмехнувшись, произнес:
— Уже нет.
Мне хотелось просто кинуть в парня чем-то тяжелым, чтобы стереть с его наглой морды эту самоуверенность, однако на сегодня мои силы уже были исчерпаны, поэтому просто махнув рукой, при этом, не забыв скривить лицо, словно съела лимон, я откинула голову на сиденье и уставилась в окно.
Спустя двадцать минут парень остановил машину около моего дома, не забыв сказать своим командным голосом, что у меня есть сорок минут, а затем уехал по своим, крайне «важным» делам.
Я достаточно быстро собралась. В частности потому, что собрала сумку еще вчера. Я-то думала, что успею попасть на репетицию. К слову, Владимир Николаевич не обрадовался моему сегодняшнему отсутствию. Впрочем, выбора у меня не было. Точнее, выбор есть всегда, но, зная Тима, если я кину его и пойду на репетицию, он тотчас же припрется туда и не церемонясь, словно пещерный человек, закинет на плечо и утащит. Такого бесцеремонного поведения Владимир Николаевич не одобрит еще больше, а точнее будет в высшей степени возмущен, что наглый сорванец посмел прервать нашу репетицию, а выслушивать потом мне…
Нет, уж лучше так.
Едва ли я успела сделать бутерброды нам в дорогу, как от парня пришла смс.
Выходи
Взяв термос, наш маленький «тормозок», и, закинув сумку на плечо, я через несколько минут уже садилась в машину.
Было довольно странно, но в этой машине я ощущала себя весьма комфортно, словно каждый день на ней езжу.
«Если голубоглазый дьявол от меня не отстанет, чувствую, буду на ней часто кататься», — я поморщилась, сей же час, выкидывая эти нелепые домыслы со своей головы.
— Метель начинается, — будто парень и сам не заметил, произнесла я со слабой надеждой вернуться домой.
— Мы все равно поедем, — ухмыльнувшись, проговорил Тим. — Что это там у тебя? Чай? — поинтересовался он, кивая головой на термос в моих руках.
— Ага, — ответила.
— Налей мне, — скорее приказал, нежели попросил меня парень.
Я недовольно на него взглянула, уже собираясь послать его за такой беспардонный наглый тон, как он поспешил добавить самым милейший голосом:
— Пожалуйста.
Ему бы в театре играть с его обаянием.
Закатив глаза, я все же налила этому охламону чая, а после передала в руку.
— Спасибо, — пробормотал он.
Уже почти стемнело.
«Надеюсь, дорогу не заметет», — мысленно молилась, между тем потянувшись, дабы включить радио.
— Не включай, — произнес Тим, на что я фыркнула и, в силу своей вредности, все же включила.
Парень пробормотал себе что-то под нос, однако не выключил, отчего на моем лице расплылась ликующая улыбка. К чему лукавить, мне нравилось его раздражать.
Спустя час езды все игры на телефоне закончились, песни начали крутить по второму разу, а молчание Тима и вовсе стало раздражать.
Я глубоко вздохнула и кинула взгляд на парня. Тот сосредоточенно вел машину.
— Какова версия? — задала вопрос, между тем делая радио тише.
— Версия? — насупившись, переспросил голубоглазый.
— Ну, того как мы начали встречаться и тому подобное, — пожала я плечами.
— А ты, уже, похоже спец, да? — несколько дразнящим тоном проворковал он, ухмыльнувшись.
— Ты имеешь в виду, часто ли я помогаю идиотам? — не смогла сдержать язык за губами, приподняв важно подбородок.
Губы Тима сжались в линию, и он одарил меня тяжелым взглядом, а после хмыкнул.
— А тебе приходится им часто помогать?
Зарычав, я произнесла:
— К счастью, ты единичный случай.
— Для тебя, солнце, я буду кем угодно, если ночью мне за это что-то перепадет, — проворковал этот льстец, и словно невзначай провел своей рукой по моей ноге, чем заставил меня дернуться.
— Придурок, — выплюнула я, — ты обещал!
— Пардон мадмуазель, забылся, — улыбнулся парень очаровательной улыбкой.
— На меня твои улыбочки не действуют, — елейным голосом проговорила я, хлопая ресничками.
— И это мое наказание, — вздохнул он. — Я-то все еще надеюсь тебя трахнуть, — пожал он плечами, будто это что-то само собой разумеющееся.
Мои глаза округлились. Слова застряли в горле. Этот голубоглазый антихрист, похоже, вообще не знает о тактичности. Я давно не встречала настолько прямолинейного человека. Ко всему прочему, я надеялась, что мы уже давно проехали эту, весьма деликатную, тему. Вероятно, только я старалась всеми силами забыть тот кошмарный вечер. Парень же, напротив, каждую нашу встречу не стеснялся мне напомнить об этом «казусе». Полагаю, эти выходные станут еще одной роковой ошибкой.