Холст (ЛП)

По тому, как дернулась щека и сжались кулаки, я могу утверждать, что он невероятно разозлился. Я только надеюсь, что со временем он преодолеет гнев и поймет, что я ушла, действуя лишь в его интересах. Я забочусь о Джоше больше, думают другие. Больше, чем мне самой хотелось. Если бы мы жили в другой реальности, я бы осталась.

Зайдя в пустой лифт, я нажимаю кнопку своего этажа и провожу ладонью по лбу. У меня убийственная головная боль из-за стресса последних двадцати четырех часов.

Во-первых, мне вообще не следовало идти в номер Джоша. Я знала, что произойдет, но не могла остановиться. Как только он поднес к моим губам последний шот, его красивые зеленые глаза пронзили меня, я поняла, что моя судьба предрешена. Его глаза излучали такое сильное желание. Голод. Я никогда не видела, что бы такой сильный голод был направлен на меня. Было слишком заманчиво, не схватиться за него и не насладиться поездкой. Как только его губы обрушились на мои, я пропала.

Честно говоря, когда Джош поцеловал меня четыре месяца назад в Вегасе, на свадьбе Дерека и Кенны, он пробудил эмоции, которых я не хотела и не ожидала. До того момента я всегда могла убедить себя в том, что между нами нет химии, или что он – слишком ванильный для меня. Мальчишка. Как же я была неправа.

С тех пор я была поглощена желанием к нему, многократно переживала тот страстный поцелуй. Теперь же, занималась лучшим сексом в моей жизни (а у меня было довольно много секса, чтобы сравнить). И мне не стыдно признаться в этом. Мне нравится секс, и те чувства, что ощущаю, находясь с мужчиной. Уверена, что кто-то предположит, что у меня нет уверенности в себе, и я хочу получить его посредством сексуальных связей. Возможно. То, что происходит в жизни, впоследствии оставляет на тебе след. Хотя, я и не психолог, у меня достаточно проницательности, чтобы понять, я – порченый товар.

Не знаю, смогу ли после ночи с Джошем, двигаться дальше, как обычно. Я никогда не забуду, как необыкновенно хорошо нам было вместе. Руки другого мужчины, никогда не сотрут того, что произошло между нами.

Как только оказываюсь в своем номере, спешно собираю вещи. Я не могу оставаться здесь ни секундой дольше, иначе все закончится тем, что постучу в его дверь. А поскольку это не то, что могу себе позволить, необходимо как можно быстрее увеличить расстояние между нами.

Работа с финансами занимает много сверхурочных часов, и я охотно погружаюсь в работу. Я отказываюсь давать себе время для того, чтобы думать о той ночи, что я провела с Джошем. Я ем, работаю, сплю и так каждый день, пока не проходит три недели со свадьбы Кайла и Дженни. С тех пор я никого не видела, и не разговаривала с моей лучшей подругой, хотя думаю, она вернулась с медового месяца. Я жила в добровольной ссылке, избегая напоминаний о Джоше. К сожалению, пришлось прибегнуть и к игнорированию звонков от близких друзей. Я еще не готова столкнуться с последствиями своих действий, но больше не могу этого избегать.

В эти выходные День Поминовения, и месяц назад я согласилась прийти на пикник к Кайлу и Дженни[1]. Несмотря на желание продолжать существовать в отрицании, я готова к тому, что реальность вот-вот врежется в меня, как грузовой поезд. Джош скорее всего тоже придет. Он никогда не разочарует Дженни, и он не из тех людей, кто избегает проблем. Это больше по моей части.

Замерев у входной двери дома Кайла и Дженни, я поправляю собранные в хвост волосы и делаю глубокий вдох. Я не готова заходить внутрь и видеть Джоша. У бордюра припаркована его машина, значит он уже здесь, из-за чего мне становиться еще хуже. Упираясь лбом в дверь, я качаю ей из стороны в сторону. Холодная поверхность действует успокаивающе. Выпрямившись, я делаю еще один вдох и открываю дверь.

Меня встречает тишина, и я вздыхаю от облегчения – все снаружи, на заднем дворе. Выкладываю контейнер с испеченным мною печеньем с арахисовым маслом, на бежевую гранитную столешницу. Это любимое печенье Джоша и, хотя говорю себе, что испекла его, а не мое любимое печенье с шоколадной крошкой просто так, я сама себе лгу. Это мой способ сделать что-то приятное так, что бы он ничего не понял.

Насколько это смехотворно и изощренно?

Пройдя через просторную кухню, я смотрю через стеклянную дверь. Прежде чем присоединюсь к вечеринке, нужно убедиться в том, что на улице нет Джоша. Это не трусость, а вопрос самосохранения. Знаю, что вот-вот на меня упадет бомба, но стараюсь избегать ее как можно дольше.

Открыв дверь, я как можно незаметнее направляюсь к друзьям, нервно сжав ручку сумки с полотенцем и сменой одеждой.

– Привет, ты пришла, – раздается глубокий голос Кайла.

Я вздрагиваю от удивления, положив руку на свое сердце и улыбаясь, смотрю в его сторону.

– Я здесь. Я бы этого не пропустила.

Он наклоняется, и мы обнимаемся. Я замечаю его загар и расслабленный внешний вид.

– На тебя хорошо влияет семейная жизнь. Ты выглядишь расслабленным, я тебя таким еще не видела.

Он смеется.

– Да, последние три недели были лучшими в моей жизни. Я – счастливый человек.

– Самый счастливый, – подтверждаю я.

– Эль, – кричит Дженни, приближаясь к нам. Дерьмо. Я вообще-то стараюсь быть незаметной. – Я так рада тебя видеть, – она обнимает меня, и я обнимаю в ответ. Я так сильно по ней скучала. Отстраняясь, и удерживая на расстоянии вытянутой руки, изучаю уже заметно, округлившуюся фигуру. Широко улыбаюсь.

– Ты выглядишь великолепно, – мои глаза скользят по ее пронизанным солнцем светлым волосам и золотистому загару. Она выглядит хорошо отдохнувшей и счастливой. – Тебе тоже идет на пользу семейная жизнь.

Ее глаза устремляются к Кайлу, и она улыбается.

– До сих пор она была потрясающей.

– По тебе видно, – говорю я, и не могу ни улыбнуться, когда смотрю то на нее, то на него. Изумительно видеть, что с ними происходят хорошие вещи. Они заслужили это.

Джош быстро поднимается по деревянной лестнице, неся полные пакеты с продуктами.

– Дженни, куда положить... – поток его слов останавливается, когда он замечает меня. Его глаза возвращаются к ней, эффектно отвергая меня, и я смаргиваю наворачивающиеся слезы, – … это? – заканчивает он.

– Клади все это на стол, – говорит Дженни.

Они вдвоем начинают выкладывать все из сумок, разрывать пакеты с бумажными тарелками, чашками и пластиковыми приборами. В обычных обстоятельствах, я бы подошла к ним и помогла, но чувствую себя слишком смущенной. Наша совместная ночь оперативно закончила дружбу, которая была между нами. Теперь я стала изгоем, а я не привыкла к такому отношению. Мне это не нравится.

– Дженни, пойду со всеми поздороваюсь. А потом тебя найду, – просто заставляю себя выдавить эти слова. Мой голос напряжен, совсем не похож сам на себя.

– Хорошо. Я очень рада, что ты пришла, – она подходит ко мне, и мы снова обнимаемся. Взглянув на Джоша поверх ее плеча, я жду, что он бросит взгляд в мою сторону. Он этого не делает. Он сосредоточил внимание на распаковывании сумок, словно это самый занимательный процесс. Мне больно от того, что он меня игнорирует, но это к лучшему. Джош делает лишь то, на что я его натолкнула, не имея сил сделать это самой.

Когда Дженни отступает, я разворачиваюсь и спешно спускаюсь по лестнице. Как только расстояние между мной и Джошем увеличилось, глубоко вдыхаю. Понимаю, что нормально дышу с тех пор, как увидела Джоша.

Двигаясь по двору, направляюсь к большому бассейну. Кенна и Дерек находятся в воде, валяя дурака с другими друзьями Кайла и Дженни. Положив сумку на один из стульев, стоящих во внутреннем дворике, снимаю через голову майку и тщательно поправляю верх красного бикини.

Интересно, наблюдает ли за мной Джош?

Отбросив шлепанцы, я, виляя бедрами, скидываю любимую пару обрезанных шорт, воображая, что его взгляд сейчас на мне. Аккуратно сложив, кладу вещи на стул. Несмотря на то, что необходимо держаться на расстоянии, хочется, чтобы Джош считал меня привлекательной.

1

День Поминовения — национальный день памяти США, отмечающийся ежегодно в последний понедельник мая. Этот день посвящен памяти американских военнослужащих, погибших в войнах и вооруженных конфликтах, в которых США, когда-либо принимали участие