Холст (ЛП)

– Я думаю, опасность того, что он набьет тебе морду, давно позади.

– Да, сейчас чувак меня любит.

– Я думала, после помолвки, он перестанет быть пещерным человеком, но ошиблась. Затем я думала, что беременность поможет уменьшить его потребность «помечать территорию». А скоро у нас будет ребенок. Но нет, – она качает головой, – он все еще чертовский собственник. Мы женаты, связаны всеми возможными способами, и этого все еще недостаточно. Однажды он рявкнул на парковщика за то, что тот посмотрел на меня. Бедняжка, вероятно, пыталась понять, как я не падаю с таким большим животом, – она закатывает глаза.

– Ну же. Кого ты обманываешь? Ты любишь эту его собственническую сторону. Не похоже, что тебе приходится сомневаться в том, что он к тебе чувствует. Черт, ради тебя он поставил на кон свою жизнь. Если это не говорит: «я тебя люблю», то не знаю…

Она кривится.

– Он показал, и я надеюсь, что мы больше не окажемся в такой ситуации.

Останавливаемся возле ее машины. Открыв пассажирскую дверь, держу за руку, пока Дженни садиться.

Она мне улыбается.

– Спасибо, добрый сэр.

– Не упоминай об этом, – говорю я, закрывая дверцу. Направляюсь к водительскому сидению и сажусь на него. – Куда едем, мэм? – спрашиваю своим лучшим южным акцентом.

– Было бы идеально, если бы за пять минут ты смог довезти меня к себе.

Нахмурившись, я смотрю на нее.

– Что за спешка?

– Мне нужно пописать, – она нервничает, ерзая на сиденье.

– Спасибо за информацию, которая мне не нужна, и которую я не хотел знать, – говорю я ей, когда встраиваюсь в поток машин.

– Эй, не существует слишком много информации, когда твой лучший друг беременный. Тебе повезло, что я не рассказываю тебе и половину того, что могла бы.

– Хорошо, пожалуйста, не говори. У тебя есть муж, чтобы делиться этим дерьмом.

– И Эль, – говорит она.

– И Эль, – повторяю я, в голове тут же появляется ее соблазнительное лицо.

Теплые карие глаза никогда не впускают меня, даже в моем воображении. Грудь сжимается от тоски. Страстное желание к ней – это ежедневное явление, постоянная потребность, бегущая сквозь меня, как кровь, текущая по моим венам. Я не видел ее с торжественного открытия салона, но ожог тоски, которую я ощущаю, кажется, никогда не уменьшится.

– Куда мы едем? – спрашивает Дженни, когда я заезжаю на небольшую боковую аллею, ведущую к заднему входу «Холста».

– Я везу тебя к заднему входу, чтобы не искать место для парковки.

– Я говорила тебе, как сильно тебя люблю?

Припарковав ее машину, замечаю блестящий, черный «Мустанг» Шона. Он снимает у меня квартиру на третьем этаже, жить над студией более чем удобно.

– В следующий раз, когда придешь, припаркуйся в этом месте. Это дополнительное парковочное место, которое никто не использует – это место для арендатора первого этажа, но поскольку на первом этаже находится «Холст», у моих гостей есть парковочное место.

– Мило. Больше никаких разъездов по кварталу в поисках свободного места. Никакой параллельной парковки. Я тебе говорила о том, как сильно ненавижу параллельную парковку? – спрашивает она, открывая дверь.

Я протягиваю руку и помогаю выйти из машины.

– Черт, да, я знаю, как сильно ты ее ненавидишь. Ты забыла, сколько раз я возил тебя на учебу по вождению?

– О да, – смеется она. – Ты был со мной очень терпелив.

– Я пытался произвести на тебя впечатление, чтобы ты пошла со мной на свидание. Так оно и вышло, не так ли? – я бросаю на нее взгляд.

– Нет, все дело было в танцах.

– Что? Ты ведь шутишь, да? – я поднимаю бровь. – Да, но твоя способность танцевать не повредила моим шансам.

Я вставляю ключ в замок и слышу, как идущая за мной Дженни задыхается.

– Дерьмо, – бормочет она.

Оглянувшись, замечаю выражение удивления на ее лице, и влагу, текущую по голым ногам.

– Иисусе, ты не шутила, когда сказала, что тебе нужно пописать.

– Джош, – раздражается она, – я не писала. У меня отошли воды.

Меня охватывает паника, а затем поглощает полностью, когда осознаю то, что это значит. У нее начались роды!

– Нужно вызвать скорую помощь, – бормочу я, потянувшись в карман за телефоном.

Дженни кладет руку поверх моей руки.

– Джош, успокойся. Мне не нужна скорая. Я сейчас переоденусь в чистую одежду, а потом сама поеду в больницу.

– Ты уверена, что у тебя есть на это время? – спрашиваю я, нахмурив брови, переживая за нее и за ребенка.

– Да. Поверь мне, я в порядке. У меня в багажнике есть сумка со сменной одеждой. Если хочешь мне помочь, то принеси ее.

Я делаю, как она просит. Она на телефоне с Кайлом, рассказывает ему то, что происходит.

– Успокойся, дорогой. Все под контролем, – она закатывает глаза и смотрит на меня с улыбкой. Я стою в нескольких футах от нее, но и отсюда слышу возбужденный голос Кайла. – Нет, у меня даже еще нет схваток. Я сейчас переоденусь, а потом мы с тобой встретимся в больнице, – она замолкает, слушая, а потом продолжает: – Джош меня подвезет, – говорит она ему, посылая мне немой вопрос.

– Проклятье, конечно же, отвезу, – я подхожу к ней и открываю входную дверь, затягивая ее внутрь с палящего солнца.

– Я тоже тебя люблю, – говорит она Кайлу, а затем заканчивает звонок. Глубоко вздохнув, она бросает телефон в сумочку, и следует за мной вверх по лестнице. – Покажи мне ванную, чтобы я могла переодеться, – она кривится и потирает живот. – Кстати, я соврала мужу, когда сказала, что у меня нет схваток.

– Что? – кричу я. – Ванная прямо здесь, – ставлю сумку на пол.

Она поглаживает мою руку, когда проходит мимо.

– Успокойся, Джош. Сегодня тебе не придется принимать роды.

Три часа спустя, и я все еще сижу в зале ожидания, не имея информации о том, что происходит. Пялясь на свой мольберт, я стараюсь сосредоточиться на эскизе татуировки, которую рисую, но мои мысли совсем в другом месте. Я думал, что работа поможет скоротать время, и удержит от беспокойства о Дженни, но это не особо отвлекает меня.

– Джош, как дела? – задыхаясь, спрашивает Эль, быстро направляясь ко мне. Я поднимаю глаза, скользя взглядом по розовому оттенку ее щек, словно делая штрихи карандаша на бумаге.

– Джош, пожалуйста, расскажи мне, что происходит, – она опускается на одно из неудобных голубых пластиковых сидений рядом со мной, сжимая руки на коленях.

Закрыв мольберт, я засовываю внутрь карандаш и кладу его на свободное сидение с другой стороны.

– Я уже несколько часов ничего не слышал. Я привез ее сюда, и нас встретил Кайл. Ее сразу же увезли, он последовал за ней, и с тех пор я никого из них не видел.

– Значит, когда ты ее сюда привез, все было хорошо? – спрашивает она, ее голос пронизан паникой.

– Да, у нее отошли воды, но она отлично справилась

– О, слава Богу, – она закрывает глаза, делая несколько глубоких вдохов. Когда она снова смотрит мне в глаза, то выглядит спокойнее. – И что теперь?

– Теперь мы ждем новостей, – я барабаню пальцами по бедру и несколько раз дергаю коленями. Просто сидя и ничего не делая, чувствую сильное волнение. Я беспокоюсь о Дженни, хотя уверен в том, что она в хороших руках. Если бы кто-нибудь вышел и сказал нам, что происходит, было бы намного легче.

Минуты проходят, молчание растягивается, никто из нас не знает, что сказать. Чем дольше мы избегаем разговоров, тем более неловким все это кажется. Пробежав руками по волосам, я взлохмачиваю их. Когда таким сложным стал простой разговор с Эль? Вспомнив прошлое, точно могу сказать, не было момента, который можно было бы назвать катализатором. Чувства, которые я сейчас к ней испытываю, развивались медленно. Возможно, это случилось тогда, когда Дженни и Кайл нашли друг друга. Может Эль – удобная замена? Ведь я понимал, что мы с Дженни расстались навсегда. Может с помощью нее, я хотел почувствовать себя менее одиноким?