Черноглазая Марьяна

И Марьяна позвонила другу мужа.

К счастью, он не был на процессе в суде и мог разговаривать. Выслушав девушку, пообещал, что выяснит всё у родителей Ильи и сразу перезвонит.

Звонок его раздался через десять минут. Нет, родители не ездили на квартиру и, тем более, ноутбук не забирали.

- Я через полчаса приеду к тебе, а ты тем временем посмотри ещё раз всё внимательно, может, ещё что-то исчезло. У вас, вроде, был сейф, осмотри его, – деловито сказал Никита.

Марьяна вновь обошла квартиру. В сейфе, куда она уже заглядывала ранее, по-прежнему лежали 60 тысяч рублей, оставленные ей мужем перед командировкой на хозяйство, и больше ничего. Все ценные бумаги и документы на недвижимость хранились у родителей в загородном доме.

Чтобы не сидеть без дела, девушка принялась собирать свои вещи. Отдам-ка сразу ключи Никите, пришла вдруг в голову успокаивающая мысль: не нужно будет больше с ним встречаться. Ни с кем из родных и знакомых мужа она не желала больше видеться. Да и перезваниваться тоже – слишком больно было на душе от контактов с ними! Потому что все знали об измене Ильи и жалели её, нелюбимую брошенку.

Лучше оборвать все отношения и никогда не вспоминать! Ничего не будет связывать её с неудачным замужеством, даже очень кстати теперь, что родители мужа обижены на неё и не желают с ней общаться.

Вообще-то, из друзей и сотрудников Ильи Марьяна знала немногих: она редко была с ним в компаниях и на вечеринках, да и не нравились ей заумные разговоры о несовершенстве российского законодательства, которые обычно велись на подобных сборищах.

К тому же все приятели мужа и их жёны были старше её на пять-десять лет, и она в их обществе скучала и помалкивала, боясь сказать что-нибудь не так. Как-то раз Илье не пришлись по вкусу её попытки поспорить об отмене смертной казни в стране. Она принялась утверждать, что лучше содержать в тюрьме сотни убийц, чем лишить жизни кого-то из обвинённых по ошибке. Надо признать, аргументы Марьяны звучали не очень весомо. Муж потом ей выговорил: не зная глубины вопроса, не стоит высказывать своё полудетское мнение, иначе выставишь себя на посмешище!

Так и сказал – «полудетское» и «на посмешище»! И девушка поняла, что ему было неудобно за неё, с тех пор она не вмешивалась в споры, говорила лишь, когда её спрашивали о чём-либо. И то отвечала обычно односложно, не вдаваясь в подробности.

Никита Садовников внимательно осмотрел квартиру. Никаких следов воров не обнаружил.

- Наверное, ты всё-таки оставила её открытой, а ноутбук стащили подростки, забежавшие случайно, что-то другое не решились прихватить, или их кто-то спугнул, -заключил он.

Марьяна не стала возражать, хотя была твёрдо уверена, что закрывала дверь и сигнализацию включала. Теперь это не так важно: она отдаст ключ и как бы «захлопнет» навсегда за собой прошлое с Ильёй, зачеркнёт его или удалит из памяти, как в компьютере информацию, чтобы не появлялось даже в воспоминаниях. Вот почему не взяла с собой фотокнигу, собранную Ильёй из их свадебных снимков и заказанную по интернету. Пусть остаётся его родителям, не захотят хранить – выбросят, а ей она ни к чему.

Никита помог Марьяне перевезти вещи в бабушкину квартиру, занёс их, но от чая отказался: жена попросила забрать сына из садика. При прощании он, немного помявшись, спросил смущённо:

- Ты не собираешься продать долю Ильи в партнёрстве через полгода, как вступишь в наследство? А то бы я купил.

Ответ её удивил его:

- Вообще не собираюсь вступать в наследство, всё достанется родителям и любимой женщине моего бывшего мужа.

- Алёне? – возмутился Садовников. – Этой стерве? Ну, ты дура! – воскликнул в сердцах.

- Спасибо, - спокойно произнесла Марьяна, поджав губы. - Думаю, обеспечить наследника Ильи – это не дурость, а справедливость.

Никита попытался её уговорить, особенно в отношении партнёрства – какие это выгодные деньги, глупо от них отказываться, он даст за него значительную сумму – всё было бесполезно, девушка упёрлась - ничего ей от Ильи не нужно!

Поздним вечером, когда Марьяна уже собралась спать, неожиданно явилась Дуська. Маленькие, близко посаженные глазки её хитро сверкали.

- Прости, что поздно заявилась, хотела раньше прийти, но заснула, - принялась извиняться она, но, заметив на лице Марьяны нетерпение, перешла к делу: - Тот мужик в чёрной куртке снова крутился возле нашего дома. Я пошла за хлебом и увидела его. Разумеется, он меня не узнал, я ведь была в своей дохе и шляпке. Когда я возвращалась из магазина, его уже не было. Кстати, ты позвонила в полицию?

- Пока нет. Может, он и вправду живёт в нашем доме и, задумавшись, зашёл не в тот подъезд? Иначе зачем ему появляться здесь вновь, ведь вы его уже застукали почти с поличным! – ответила задумчиво девушка.

- Как зачем? Обворовать нас с тобой! – живо среагировала Дуська. – Он, наверное, в курсе, что мы слабые одинокие женщины, и думает, найдётся у нас, чем поживиться. Тебе бабка наверняка оставила всё накопленное.

- Оставила, - спокойно согласилась Марьяна. – Но отнюдь не миллионы. К тому же все деньги лежат на счёте. – Она подумала о шестидесяти тысячах, которые забрала с собой из сейфа, но это же не такая большая сумма, чтобы охотиться за ними, тем более никто о деньгах этих не знает, а завтра они будут у неё на карте. Зря старушка панику поднимает.

- Ну, смотри, твоё дело! – обиженно поджала губы Дуська, словно прочла её мысли. – А я всё-таки сообщу в полицию то, что собственными глазами видела!

Закрыв за надоедливой соседкой двери, Марьяна улеглась в постель. Чувствовала она себя не очень хорошо, вдобавок сон не приходил и мысли лезли всякие.

Ах, Илья, Илья, почему у нас всё так несуразно сложилось? Всё могло бы быть по-иному, не полюби ты другую. Что мешало нам быть счастливыми? Увы, теперь нет тебя, чтобы можно было получить ответ, как говорила в трудных случаях бабушка, «не о том речь, что виновного сечь, а о том, что где он». С мёртвых не спросишь, и они не каются.

А есть ли моя вина за разлад между нами? Я ведь не стремилась к слиянию душ. Что ни говори, но надо признать, слишком долго была заморочена Голубевым и, даже будучи уже замужем, много своих дум и мечтаний вольно-невольно первое время посвящала ему. Однако в последний год перестала грезить о школьной любви, в сердце зародилось новое чувство. Глупая, думала, мы станем с тобой «двумя половинками». Вот почему так больно слышать и думать о тебе, Илья.

А ведь, если взвесить и припомнить всё из совместной с Оленевым жизни, Марьяна печально вздохнула, то можно без долгих размышлений прийти к выводу: навряд ли она была с ним счастлива, поскольку он всегда бы подавлял её своей волей, как бабушка, но та её любила всем сердцем. Марьяна никогда не была отважной и очень редко могла кому-то дать отпор. Как ни горько осознавать, теперь, когда Ильи не стало, у неё появился шанс проявить себя и стать самой собой.

Глава X

К выписке Ирины с сыном из роддома в основном всё подготовили её родители, Марьяне оставалось только прийти с цветами и конфетами. Праздничный момент она решила заснять на смартфон. После того, как дедушка забрал у медсестры укутанного в одеялко-конверт внука и все они вместе сфотографировались, неожиданно появился один из спасателей управления ГО и ЧС - коренастый мужчина среднего роста лет тридцати пяти, с копной русых волос, с широкими, крепкими плечами, обтянутыми тёмно-синим пуховиком. В ночь после аварии он вытаскивал Ирину с младенцем на дорогу, к машине скорой помощи.

- Алик! – обрадованно воскликнула Ирина. – Ты всё-таки решил прийти, право, не стоило! – Но серые глаза её довольно засветились счастьем.

Марьяна знала от неё, что Алик или Александр Буров звонил ежедневно Ирине, интересовался здоровьем, также приносил продукты и передавал ей в палату. А отец ребёнка не пришёл ни разу. Позвонил лишь за день до выписки, чтобы сказать, что не намерен признавать официально мальчика своим сыном, а деньгами будет помогать.