Считай звёзды

Я просто боюсь. Мужчин.

И О’Брайен не такой «особенный» с моим «особенным» отношением. Я так отношусь ко всем особям мужского пола, кроме Робба и Остина. Они прошли проверку на доверие.

Автомобиль выезжает на ровный асфальт. Вокруг темно. Деревья угрожающе наклоняются в разные стороны. Атмосфера пугает. Начинаю рвать заусенцы ногтями, стучать зубами. Не желаю привлекать к себе внимание, но громкий кашель прорывается, заставив сжать ладонью рот.

— Так это ты на мою мать чихала? — Дилан смотрит на дорогу, стуча пальцами по рулю. Я сажусь прямо, неосознанно ворча охрипшим голосом:

— Конечно, а еще я плевала в твою еду, — отворачиваю голову, уставившись в окно на темный лес. Не могу здраво оценить скорость, с которой едем по дороге, но меня начинает укачивать. Приходится сжать пальцами шею, дышать чуть громче, чтобы унять ощущение тошноты. Телефон в кармане вибрирует. Отец прислал список лекарств? Вынимаю мобильный, но на экране номер Остина, поэтому слабо улыбаюсь, открывая сообщение.

«Эй, человек, мы тебе звонили», — точно, разговор в скайпе… Совсем забыла. Отрубилась вчера без памяти. Пальцами еле попадаю на нужные буквы, пока печатаю ответ: «Прости, замоталась. Чмокни от меня завтра Агнесс и Робба ХД».

Знаю, что он засмеется, прочитав это. Сжимаю телефон, опустив на колени и смотрю на дорогу, освещенную фарами.

— Как далеко магазин? — тишина в компании с ним тревожит, а разговор так вообще вызывает отвращение. В такие моменты хочется ненадолго лишиться возможности слышать и говорить. Вздыхаю, без энтузиазма шепча:

— Час-полтора.

— Пизд… — не слушаю, игнорируя матерное слово, но, как ни странно, полностью соглашаюсь с такой характеристикой данной ситуации. Больше часа нахождения с ним. Потом еще в магазине, следом вновь дорога обратно. Это даже не смешно, мне реально охота разрыдаться от безысходности. Хочу быть дома. Хочу лежать в своей кровати. Хочу наслаждаться временем на озере, а вместо этого всё больше внутри разгорается неприязнь к моему любимому месту.

Не могу позволить чужакам испортить свое отношение к дому матери.

Просто терпи, потом будет легче.

Не знаю, к счастью или к беде, но Дилан вообще не открывает рот за рулем. Возможно, он приберег для скучного похода по магазину все свои язвительно-отвратительные словечки и фразы, но у меня было время в пути, чтобы настроить себя не пропускать внутрь никаких замечаний. Я выше этого, верно? Я взрослый человек.

Круглосуточный торговый центр пользуется популярностью у тех, кто живет в этих окрестностях. До города ехать далеко, а в этом магазине есть практически всё, чтобы выжить вне цивилизации. Здание огромное, с множеством отдельных магазинов внутри. Оно расположено там, где раньше было кукурузное поле, вокруг всё тот же лес, но данное место больше походит на пригород: уже видны дачные дома, есть парковка и детские площадки, а также знаю, что здесь среди деревьев находится храм. Школы и детские сады. Но сейчас вокруг тихо. Только еле уловимая музыка играет со стороны заправки.

Дилан решает заехать на внешнюю парковку. Пока он думает, где поставить машину (при наличии огромного количества пустых мест), я пишу отцу, чтобы тот, наконец, прислал список лекарств. Аптека так же находится в виде отдельного магазинчика внутри большого. Думаю, в такое время людей там вообще не должно быть, тем более учитывая пустую парковку.

Терпеливо жду, вертя телефон в руках, и мне становится намного легче, когда появляется возможность выйти на морозную улицу. Тут хотя бы есть вариант побега в случае, если О’Брайен поведет себя агрессивно. Топчусь на месте, жду, пока этот тип выйдет из салона, с особой хмуростью осмотревшись. Я уже говорила о том, что не понимаю, почему он носит эту кофту? Как в такой мороз можно жить с расстегнутой молнией? У него в крови, небось, сплошной лед.

Шагаем к прозрачным автоматическим дверям торгового центра, и меня немного забавляет взгляд, которым охранник провожает нас внутрь, сидя в своей будке. Думает, что за кретины закупаются в такой час?

Зал огромный. Свет приглушен для сохранности электроэнергии. Нам не нужно проходить мимо турникетов в основной зал, где находятся ряды высоких стеллажей. Нам требуется пройти в другой конец магазина, куда и начинаю двигаться, пока парень молча тащится за мной.

Телефон в руках вибрирует. Открываю сообщение от отца, слегка… Нет, ни хрена не слегка опешив. После списка лекарств идет следующее:

«Раз уж вы всё равно там, может, закупите кое-что? У тебя на карточке есть деньги», — затем следует список «необходимых» продуктов и вещей, заставивший меня приоткрыть рот, и опустить руки:

— Серьезно? — не реагирую должным образом, когда Дилан выхватывает из моих рук телефон, чтобы изучить текст сообщения, после чего хмурится куда сильнее, раздраженно выдав:

— Он хочет, чтобы мы полмагазина скупили?

Рывком отбираю свой мобильный, зло прошептав:

— Круто, — сворачиваю к входу в зал, заранее взяв железную тележку, чтобы складывать туда еду. Кто, если не я, будет заниматься этим? О’Брайен зевает, шагает позади, пока перечитываю список, в голове создавая маршрут. Плохо помню, где и что находится, отделы явно сменили свои места за столько лет.

Тошнота никуда не испаряется. Головная боль выматывает, и мне уже хочется просто бросить тележку, пойти в машину и завалиться спать на заднем сидении. Постоянно кашляю, радуясь только тому, что в магазине практически нет людей. Плюс, О’Брайен не особо многословен, не трогает меня и…

— Чего ты так медленно плетешься? — отлично. Парень пихает меня локтем, сжав пальцами ручку тележки:

— Я не собираюсь здесь полночи торчать, — ворчит, быстрым шагом отдаляясь, поэтому приходится ускориться вопреки своему состоянию. Дышу глубже, активнее, чтобы сдержать рвотные рефлексы. Отец писал про филе рыбное, поэтому заходим в рыбный отдел, и тут-то я понимаю, что дело плохо. Мне реально приходится не дышать носом.

— Что за филе? — раздражение этого типа усугубляет ситуацию. Он морально давит на меня, хотя даже не смотрит в мою сторону, изучая полки и рыбу, лежащую в кубиках льда.

Медленно хожу вдоль стеллажа, помутненным взглядом ища нужную упаковку. Живот воет, прижимаю к нему ладонь, немного согнувшись.

— Харе стоять, найди уже эту рыбу, — парень ведет себя, как нетерпеливый ребенок. Он везет за мной тележку, без конца врезается ею в мою спину, подталкивая к действию.

— Крольчатина, у тебя какие-то проблемы? — просто отвали. Дилан ворчит, запрокинув голову, даже не пытаюсь разобрать его слова. Вижу нужную упаковку и беру, бросив в тележку, после чего рвусь прочь из отдела морепродуктов. Но лучше не становится. Боюсь, мне придется отлучиться в уборную. Ощущение такое, что головная боль является причиной тошноты. Не могу терпеть давление в висках.

Проверяю список, ладонью держусь за ворот, прижимая его ко рту. Дышу. Не заставляю себя отвечать на раздражение парня, иначе точно вырвет. Останавливаюсь у отдела, где замечаю на полках мёд. Не вхожу внутрь, просто смотрю, ненадолго выпадая из реальности в свои мысли, поэтому с болью на лице реагирую, когда Дилан дает мне в спину тележкой, со злостью процедив:

— Блять, как же бесишь, — выдергивает из рук телефон, просматривая список. — Дура, мы прошли молочный отдел, — начинает пихать мне в лицо экран мобильного устройства, причем стараясь как следует вжать кончик моего носа, но ничего не отвечаю, только сморщившись. Делаю шаг назад. О’Брайен оставляет мой телефон у себя, пока разворачивает тележку, направившись в молочный отдел. Так не хочу идти за ним. Хочется стоять здесь, не двигаться, пускай даже у него мой телефон, главное, что находится на расстоянии от меня. Мне требуется больше личного пространства, в котором нет этого упыря.

И, знаете, я бы правда осталась на месте, ведь парень не нуждается в моем присутствии так же сильно, вот только…

Медленно поворачиваю голову, краем глаз улавливая движение. Трое мужчин, явно нетрезвых, бродят в отделе с алкоголем. Напрягаюсь, хотя они далеко от меня и вряд ли вообще способны в таком состоянии что-то сделать. Качаются из стороны в сторону, опьянено смеются, поддерживая друг друга за плечи.