Страница 319 из 345
- Мальдрус…
- Помолчи, Илиан, дай мне договорить. Тебя и Белиндора я попрошу, как следует подумать, стоит ли ваша смерть на каком-то турнире вашего неоценимого вклада в будущее мира? Лишь нам четверым приоткрылась завеса величайшей тайны и только глупец просрет такой шанс, глупо померев ради мести. Даже я, как бы сильно мне ни хотелось освободить свой народ от рабства, понимаю, что на этот раз мне нужно остыть и подумать, пусть до этого мне и хотелось только убивать, резать, сжигать и жить в свое удовольствие, уничтожая каждого муликанца, до которого могли дотянуться мои руки. Поэтому, когда испытание окончиться, я буду ждать вас на этом самом месте и те, кто придут, автоматически соглашаются отбросить все ради поиска ответов. Даже если весь мир заклеймит нас преступниками после побега с турнира.
- Какая речь, браво, маэстро! Вот только тебе легко говорить, ты-то итак самый опасный и разыскиваемый преступник в мире! – почти смеясь, прокричал Белиндор.
Мальдрус с удивленным лицом почесал висок и голосом полным глупого безразличия сказал:
- Да? А, ну да…
Глава 14. Один на миллион
Глава 14
Один на миллион
Психопат, человек, поборник справедливости, Сокрушитель миров,
Давно потерянный наследник могучей империи и великий воитель,
Это самая сумасбродная шестерка финалистов, что я видел,
И даже когда останется лишь двое из них, я не могу предугадать,
Кто же победит.
Марендрайт(с)
Город визжал от ужаса, зная, кто к нему идет. Голоса кричали о срочной эвакуации, призывали бежать без оглядки. Его защитники были растоптаны, убиты, они забыли, каково это, быть проигравшими - глупцы. Они умрут, многие из них, дрожь навсегда останется с теми, кто выживет, покуда будут жить воспоминания об этом дне.
Мольбы ублюдка не могли унять жажду крови, гнев, что дергал за ниточки. Палец дрогнул на курке, и мозги вместе с внутренностями разлетелись по серому пласту, прекрасное зрелище от которого взгляд получал удовольствие. Запах выжженной земли и прожаренных врагов сводил с ума, это прекрасное чувство, когда ты и есть чертова армия.
- Посмотри на себя, ты же сдох! А-ха-ха!
Мальдрус помнил тот день лучше остальных – первый раз, когда муликанцы познали страх, первый раз, когда мир впервые узнал о нем во всеуслышание. Ему никогда не забыть тот прекрасный миг, когда он понял, что может что-то изменить, может бороться, мстить за свой народ. Мир сделал планетарцев суками, что словно стая шакалов нападали толпой на тех, кто был не в силах противостоять такому количеству, но илуний уровнял шансы, дал возможность показать трусам, где их место.
В тот день он поклялся, что навечно и без устали будет вести свою войну, пока маликанцы не станут свободными, пока они не воспрянут духом, сбросив с себя оковы. Но что есть свобода, когда за углом притаился Армагеддон? Мальдрусу нужно было решить, как ему следует поступить в сложившейся ситуации, а пока, лишь ворота перед ним отделяли его от новой битвы во славу публики.
***
Белиндор стоял рядом с Мальдрусом, у маликанца был серьезный, озадаченный вид. Впервые он не ржал, слово гиена и не отпускал свои ненормальные шуточки, видимо, слишком серьезно подошел к вопросу об участии в турнире.
«Ну, а что я?» - спросил себя Белиндор.
Воитель, что прослыл опасным ублюдком лишь потому, что ублюдки окружали его, потому, что они отняли у него нормальное будущее. Из беспомощного мальчишки, что плакал на груди мертвого отца, он стал одной из бурь этого мира. Существо, что искало мести, но одновременно с ней и справедливости, словно пытаясь усидеть на двух стульях одновременно.
Белиндору казалось, что пока он не свершит то, что так желает, пока кровь вождя Кизендора не будет стекать с острия его клинка, ему не видать покоя. Какое ему дело до каких-то там существ, которых может, и нет, а если и есть, как долго они будут разваливать вселенную прежде, чем появятся? Зато месть вот она, рукой падать. Между ним и заветной мечтой стоят всего лишь пять планетарцев, ничто по сравнению с миллионами до этого.
Пока Кизендор дышит, пока правит бринроками и продолжает пожинать плоды праздности на костях отца Белиндора, не видать воителю покоя. Но от чего-то сердце было не в порядке, от чего-то оно словно умоляло подумать еще раз.
А в этот момент ворота уже заскрипели, впуская шум толпы и солнце.
***
Яркие лучи ударили в глаза илкарца, и он улыбнулся, сожмурив один глаз и слегка прищурив второй. Пока другие отворачивались и прятались от яркого света, он принимал его всей грудью и душой, а затем нес эти лучи по всей вселенной.
После тяжелой битвы, посреди пепла и ужаса, в тишине мирного дня или же в мгновении депрессии и одиночества, он всегда находил свое местечко под солнцем, закрывая глаза под лучами новой звезды, что освещала ту или иную планету.
Очень немногие могли похвастаться тем, что прошли столь долгий путь, как Илиан. Он родился, когда его народ впервые получил электричество, тридцать с лишним тысяч лет назад. Пережил восемь мировых воин на своей родной планете, видел рассвет своей империи, и ее первые попытки отправиться в космос, он сражался и убивал больше раз, чем все люди, вместе взятые за всю историю человечества. Видел первый контакт с другими расами, свергал императорскую династию вместе с братьями, одного из которых усадил на трон.
Илиан пятьсот лет ходил по загробному миру, впитывая все его ужасы, словно губка, он бился против латланцев и собственными руками поставил точку в их истории, о чем не раз сожалел. За свою долгую историю илкарец создал собственный орден и изменил судьбы миллионов планетарцев, которых спас от верной гибели, рабства или не справедливости.
Его много раз предавали те, кто был ему дорог и еще больше он их хоронил. Миллионы ошибок и столько же взлетов. Когда думаешь, что знаешь все за столько времени, жизнь непременно удивит тебя, не сомневайся, она любит это дело.
Он снова задавался вопросом, «Зачем он здесь? Чтобы убить чудовище, которое вырастил? Несомненно, если Аренлэйк победит то вскоре погибнут миллиарды невинных в битве за кресло, которое протирают величественные задницы, но так ли это важно, если Мальдрус прав? Илиан не так сильно верил в силу судьбы, но не мог отрицать, что возможно, некая непреодолимая сила привела его сюда через Аренлэйка».
Илкарец часто вспоминал полководца людей – Александра Македонского. Илиан даже восхищался им в какой-то степени, ведь за такой короткий срок он смог добиться столь многого, что имя его не померкло до сих пор среди его народа. Чем дольше живет существо, чем реже оно куда-то торопится, пока и вовсе стремления его ни останавливаются насовсем, будто в баке закончилось топливо, а ты слишком ленив, чтобы залить еще. Ученый, что живет вечность, понимает, что у него столько же на его исследования и не редко откладывает их на потом, зная, что всегда успеет вернуться к ним.
День за днем, год за годом, десять лет за сотней, и вот ты уже не заметил, как сквозь твои пальцы протекло двадцать тысяч лет, а все твои достижения уныло мерцают на дне, покрытые гигантским океаном времени, что давно потопил столь слабые судна.
Взгляд Илиана уставился в затылок Джорелла, что стоял немного впереди. Илкарец уже знал, какое решение принял тот, и внезапно поймал себя на мысли, что хочет, во что бы то ни стало помочь своему другу, исполнить его великую миссию.
***
Пальцы крепко обхватили рукоять меча, впиваясь в него мертвой хваткой. Слишком много событий свалилось внезапно, слишком много вопросов и так мало ответов. Джорелл хотел бы сейчас оказаться посреди заснеженных лесных пригорков, вдыхая полной грудью свежий морозный воздух. Чтобы вокруг была тишина, покой и единение со своими мыслями, чтобы зимнее солнце отдавало блеском от хрустальных сугробов, белоснежно чистых, словно небеса на фоне голубого неба.
Он никогда не любил жару, рожденный среди красот севера его душа навеки была прикована к ее прелестям, будто впервые влюбленный мальчишка, что не мог оторвать взгляд от прекрасных изгибов своей возлюбленной. Две тысячи лет крови и истязаний души под ударами меча, а теперь шум кровожадной толпы звал его в рассвет нового кровопролития, новой эры боли и смертей. Костлявая стояла рядом и обнимала его, будто он ее лучший поставщик новых душ.