Страница 14 из 134
Мы, синхронно кивнув, что со стороны смотрелось очень забавно, и, поцеловав маму, отправились в свои комнаты по указу.
Но мне, к сожалению, так просто рухнуть на кровать и уснуть не удалось, нежели страшим братьям-близнецам. Мне ещё предстояло убрать учебники и сложить рюкзак к завтрашнему дню.
Вот так презабавно и прошел мой день после выхода с каникул. Я успела принять тот факт, что в благодарность я оставлю Дениса в состоянии покоя на пару дней, но он сам подписал себе приговор.
К слову, об этом самом приговоре. Он его, конечно, подписал гораздо раньше, чем сегодняшний день.
Я, будучи первокурсницей дизайнерского факультета, случайно забрела в корпус, где, в основном, проходили занятия у тех, кто учился на архитектора.
Я сразу поняла, что самостоятельная экскурсия по учебному учреждению ни к чему хорошему не приведет, но ещё не поняла на сколько.
И вот, когда звонок с пары прозвенел, а я, словно испуганное животное, начала озираться вокруг, ища выход из заполненного учениками коридора, моя спина столкнулась с НИМ.
Да, это был красивый и обаятельный парень с темными волосами и шоколадными глазами, чей рост был явно выше моих, на тот момент, ста пятидесяти пяти сантиметров, примерно на сорок – сорок пять сантиметров. Он очаровал меня с первых секунд, и я была готова растечься лужицей перед ним, хотя раньше такого за собой не наблюдала.
-Ой,- воскликнула я, собираясь раскланяться в извинениях, но увидев смеющийся взгляд, не смогла вымолвить и слова.
-Первокурсница?- надсмехаясь над моей личностью, спросил парень, на что я закивала головой, соглашаясь.- Сегодня же нет пар у первокурсников.
Я опять закивала головой, умоляя саму себя сказать хоть пару слов этому парню.
-Я с дизайнерского факультета,- зачем-то ляпнула я, после чего дала себе мысленный подзатыльник.- Просто решила посмотреть строение учебного учреждения.
-Ну, малышка, тогда ты ошиблась,- засмеявшись, сказал парень.- Твоя участь смотреть за его внешним видом, а мое дело смотреть за его постройкой. Я, кстати, Денис…
Да, именно так произошла наша первая с Денисом встреча. Вначале я была слишком очарованна им, но придя домой, я поняла, что парень открыто надо мной надсмехался, после чего и началась наша открытая война, за событиями которой следили все учащиеся, а выпускники института с сожалением вздыхали, что больше не смогут смотреть за нашими перепалками.
Первое мое действие в плане мщение было слишком детским, если сравнивать с действиями, что я делаю сейчас. Я распечатала фотографию Дениса, найдя её в социальных сетях, подписав, что из зоопарка сбежало животное. Где-то в недрах моего рабочего стола ещё остался один экземпляр.
Моя восхитительная пакость осталась бы не замеченной, да и Денис даже не злился, если бы не одна девочка, тоже с первого курса, что сдала меня со всеми потрохами Тайфунскому, заметив, что именно я расклеивала сие творение. Просто девочка была уж слишком сильно очарована парнем, что не поняла, кому перешла дорогу. Ей я тоже очень красочно отомстила, после чего, кроме Тайфунского Дениса никто не смел, переходить мне дорогу.
Денис, узнав, что, точнее кто, услужил ему такой услугой, как вернуть в свой родной дом, решил не сидеть, сложа руки, и уже на следующий день я объясняла ректору, почему моя фотография висит поверх его, глася о том, что я, оказывается, ректор сего учебного учреждения.
Можно сказать, что если бы не та девочка, то этой бы войны никогда и не было. Денис бы вскоре забыл про этот инцидент, а я бы осталось довольна лишь один ходом.
Хочу сказать одно, что наши подачи друг другу никогда не вредили здоровью (если сами, конечно, виноваты не были, как я, например, с ногой) или учебе, и, конечно же, прерывались на время каникул. Это были негласные правила, нарушить которые никто не смел, но и особых проблесков дружелюбия, к слову, тоже я, как-то, не замечала.
Вот так вот и продолжается наша холодная, а иногда и горячая, война уже третий год, и никто из нас, особенно я, не хочет сдавать свои военные позиции, но теперь не заинтересованная сторона (имею в виду ректора) пытается влезть в нашу войну, тем самым норовя её развязать. Нет, уж, Константин Геннадьевич, вы сделали только хуже. Теперь наша схватка не на жизнь, а на смерть и победитель будет только один!