Страх забытья

— Откуда ты знаешь?

— Потом расскажу. Лучше я тебя поцелую.

— Не хочу.

— Это почему? — он удивился. — Сама согласилась со мной судьбу повязать. А теперь отворот-поворот? Не получится. Мы теперь вместе, малышка. Нам теперь придется и хлеб-воду делить, и детей растить, и далее по списку.

Его губы оказались на моих губах. Почему-то стало страшно. На что я там подписалась? Мысли путались. Дыхание почти остановилось...

Меня рвало. Рвота смешивалась с кровью из носа. Голова кружилась. Дышать. Хотелось нормально вздохнуть, но легкие отказывались слушаться. Казалось, что я умираю. Нужно было позвать на помощь Марину, но я не могла и на секунду остановить рвоту. Марина пришла сама. Притащила кастрюлю, в которой мы кипятили воду, когда меняли трубы летом. Помогла дойти до ванны. Умыться. Меня трясло. Так плохо еще никогда не было. Так как волосы испачкались, пришлось их отмывать.

Через час я сидела в своей кровати, с перестеленным бельем и пила крепкий черный чай. Марина сидела рядом, расчесывая волосы, чтоб их заплести в косу. Иначе завтра я с ними бы не справилась. Она молчала, так же как и я. Часы показывали полночь. Закончив заплетать волосы, Марина обняла меня.

— Тяжело тебе придется. — сказала она.

— Марин, я не могла по-другому.

— Он на это и рассчитывал. Ладно, назад уже не повернуть. Придется идти только вперед. А я буду рядом. Если что, то помогу. Хотя так зла, что Логода придушила бы. — ее нотки в голосе заставили меня вздрогнуть. — Но что поделать? После драки кулаками не машут.

— Это получается, что я теперь замуж вышла?

— Не знаю.

— Он сказал, что всегда плохо, когда судьба меняется.

— Значит, повязал свою нитку с твоей.

— Так ты же...

— Я их вяжу, но не наблюдаю последствий. Меня это никогда и не интересовало. В этом мире есть и куда более интересные вещи.

— Какие?

— Интриги, мужчины, плетение. А последствия — это не так интересно. — хмыкнула она.

— Получается, что у меня больше нет выбора?

— Ты своего милого лучше расспроси обо всех тонкостях.

— Странно, что ты этого не знаешь.

— На самом деле нет. Ты же не знаешь всех тонкостей работы полиции или пожарных. У каждого своя работа, своя специфика. А остальное — это общие черты.

— Страшно почему-то.

— Бояться раньше надо было. — хмыкнула она. — Раз связалась, то теперь придётся вариться в этом котле. Привыкай.

Мы какое-то время сидели молча. Потом появилась слабость. Захотелось спать.

— Ладно. Отдыхай. Не бойся. Я тебя не брошу. Со всем разберемся. Если понадобится и обычаи Логодов выучим. — она поцеловала меня в лоб. — Спи.

— Спокойной ночи. И спасибо.

— Мы как бы не чужие люди. По-другому и быть не может. — уже около двери, ответила Марина.

Она ушла. Дверь закрывать не стала. Я укуталась одеялом. Меня все еще знобило. Пес появился рядом из ниоткуда. Он лег рядом со мной, вытянувшись на кровати. Ткнулся носом в мою ладонь. Слезы навернулись на глазах. Он только вздохнул и подвинулся ближе. Не знаю сколько я проплакала, но все же уснула. Слабость и усталость взяли свое. А на следующий день уже нужно было вставать на работу.

Смена прошла спокойно. Я была на женской половине. Узнала, что Саша все еще был в реанимации. Но его уже готовы были перевести назад в отделение. Дожидаться этого я не стала. Нужно было выспаться. Позвонил Карл. Я отменила свидание. Мне было откровенно не до него. Настроение было плохое. А на улице светило солнце. Яркое и холодное. Последнее солнце перед началом зимы. После смены я пошла в парк. Пес появился из-за кустов. Но в этот раз не носился как сумасшедший, а шел рядом. Прям такой послушный и правильный, что слов не было.

Хорошо, что я достала уже пуховик. Начало подмораживать. Поэтому в нем я чувствовала весьма комфортно. Можно было спокойно не бояться холодного ветра. Не знаю, каким чудом я столкнулась с Колей. Увидев меня, он хотел свернуть в сторону, потом нахмурился и пошел в мою сторону.

— Привет, — чихнув, сказал он.

— И тебе не хворать. — А он не изменился. Хотя как может измениться человек за пару недель после нашей с ним последней встречи. Когда я видела его у загса, я не считала это встречей. Пес зарычал. Аж шерсть дыбом встала.

— Как так получилось?

— Ты о чем? — не поняла я. Коля многозначительно посмотрел на пса. И тут до меня дошло. — Ты тоже маг, как Марина?

— А она не сказала? — в свою очередь, спросил Коля.

— Нет. — Почему-то показалось, что меня обманули. Стало горько.

— Так было лучше всего. Ты мне правда нравилась, Рит. Но не мог жениться. Мы только на своих женимся.

— Я не понимаю, зачем вы все это подстроили. — на глазах навернулись слезы. Понадобилось усилие воли, чтоб не расплакаться.

— У тебя по судьбе было одиночество. Вспомни, как ты переживала, что тебе восемнадцать, а ты еще ни с кем не целовалась. Только изменить ничего нельзя было, чтоб не повлечь цепочку непоправимых событий. Выход нашелся в романе со мной. Марина тогда много вероятностей просмотрела. Сказать тебе мы не могли.

— А ты выступил таким рыцарем в сверкающих доспехах?

— Почему бы и нет? — он пожал плечами. — А теперь все резко поменялось.

— Как видишь. — я пожала плечами, скопировав его жест.

— Марина как к этому отнеслась?

— Нормально. Коль, рада была увидеть тебя, но мне надо идти.

Как я не сорвалась на бег, не представляю. Слезы душили. Я быстро пошла прочь из парка. Коля еще что-то мне говорил, но я не слышала его. Любовь — это обман. Нет ее. Есть расчет. Остальное — это сказки для девочек. Пусть они и хотели как лучше, но я любила Колю. А он просто «учил девочку целоваться». И Саше я не нужна. Его дух заставляет. Но когда знаешь правду и понимаешь, что движет всего лишь расчет, то становится легче это принять. Не воздушных замков, хрустальных фантазий. Есть суровая правда жизни. Я дошла до дома и расплакалась. Пес был рядом все это время. Обняв его, я уткнулась носом в шерсть. Как же было одиноко и больно!

Глава 8.

Работа. В ней хорошо раствориться от всех бед. Она помогала не думать о плохом. Теперь я радовалась, что приходилось работать так много. А еще заболела одна медсестра и пришлось остаться на две смены подряд. Тяжело, но это к лучшему. Не придется разговаривать с Мариной. Я понимала, что она хотела как лучше, но недаром говорят, что благими намерениями выстелена дорога в ад. Моя напарница отказалась работать на мужской половине. Поэтому мне пришлось перейти. Какая разница где работать? Все равно. Да и конфликтовать я не любила. Было проще сделать, чем спорить.

А на мужской половине был Саша. Правда, он проспал почти весь день. Как я не зайду, он дрых. Это даже хорошо. С ним я тоже не была готова разговаривать. К вечеру второго дня я уже готова была свалиться. Устала. Кружилась голова. Слабость. Крепкий чай и дальше работать. Все равно за меня мою работу никто не сделает. Я раздавала градусники. Пришлось разбудить Сашу. Ему-то точно надо было мерить температуру. Его сосед лежал, заткнув уши наушниками и смотрел по телефону фильм. Воткнул градусник под мышку и отвернулся к стенке.

— Малышка, постой немного. — попросил Саша. Ловя меня за руку.

— Мне нужно работать.

— Всего пять минут. — сказал он. Зевнул. — Не знаю, чем меня накачали, но спать хочу постоянно.

— Тебе рассказать?

— Не надо. Можешь мне что-то из вещей принести? Ногу на днях загипсуют. Я бегать начну. А у меня даже трусов нет. Я тебе потом верну.

— Позвонил бы родным...

— Они далеко. — оборвал он. Его большой палец ласково гладил мою руку. Простое прикосновение, а стало жарко. — Поможешь? Малышка, я тебя спрашиваю.

— Не надо меня так называть.

— Я же не виноват, что у тебя имя сложное. Мне его сложно называть. — он опять зевнул. — Это ведь не было сном. Мы с тобой повязаны. Сама меня вытащила. Сама согласилась. Или забираешь свои слова назад? Все равно уже поздно.