Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 16 из 21



Взгляд Ея крайне любезен и умилен. Она, увидя меня, сказала: „Как ты счастливо и скоро сюда взошел!“ – и тогда же подала мне на лжице что-то белое, как бы млеко и сказала: „Приими, это тебе нужно; ты утомился“. Вкуса приятной сладости сказать не могу. – Здесь-то непояснимое и несказанное сказано от божественной Жены и повелено то, что и учинено (благоволено и велено и св. икону послать в Афонский Русский монастырь св. Пантелеймона, и прочее сбывшееся). До сего предела объяснение… Тут видел я еще верх Афона; до конца его было уже не очень далеко, но крайне круто и голый камень, и, не зная, что это за верх, спросил находящихся тут монахов, и мне отвечали: „Это верх Афона“.

По отправлении св. иконы на Афон, сбылось все, обещанное благодатию Владычицы, и именно: 1) скит Нило-Сорский сделан самостоятельным; 2) церковь на месте жительства препод. Нила, во имя св. Предтечи, стоявшая чрез 10 лет не освященною, освящена; 3) мое давнее желание во св. схиму и пребывание при храме Предтечи, где была келья препод. Нила, чудным образом исполнилось, и прочее все сбылось вскоре благодатною силою и милосердым промышлением Божией Матери.

Прославим, возвеличим чудную нашу общую Промыслительницу, Попечительницу и Покровительницу Слава, величие и честь Приснодеве Марии Богородице!»[144]

Чудотворная Иерусалимская икона Божией Матери, украшенная драгоценною серебряной позолоченной ризой, была помещена в Покровском соборе над царскими вратами в дорогом киоте, окруженном серебряным сиянием. На всенощных бдениях на Богородичные праздники и в воскресные дни, по окончании вечерни, она с подобающею честью опускалась, и братия обители подходила к святой иконе и, положив земные поклоны, благоговейно прикладывалась к ней[145].

Настоятель Тихоно-Задонского монастыря Воронежской епархии архимандрит Димитрий по просьбе старцев Руссика прислал в обитель икону св. Тихона Задонского, вскоре после открытия святых мощей этого угодника Божия, и при ней части гробовой доски, башмачка и некоторых облачений св. Тихона. Пожертвованная икона была замечательна сходством с ликом святителя. Поводом к выписке иконы послужило следующее обстоятельство: один иеромонах Руссика, имея веру и любовь к св. Тихону, часто молитвенно обращался к нему; накануне дня открытия мощей угодника Божия «он размышлял о неизреченном милосердии Божием в явлении сего святителя Русской Церкви, предстателя пред Богом о ней и всех православных, и, распаляясь любовью к сему святому, при воспоминании жития его и особенно некоторых событий из его духовного иноческого делания, как бы жалел, что не может присутствовать при открытии мощей его. Положив в мысли хотя просить духовника о. Иеронима обратиться с просьбою к задонской обители о высылке иконы св. Тихона и каких-либо вещей, бывших в склепе, он погрузился в тонкий сон и видит себя в задонском соборе, где почивал св. Тихон: там будто бы делается приготовление к встрече архиерея, и полицейские распространяют дорогу для свободного прохода, а его, иеромонаха, один из знакомых взял за руку и отвел к боковой двери: там он увидел приготовившихся священнослужителей. Вдруг входит святитель Тихон в полном облачении из чистого белого глазета и с митрою на главе: приложившись ко кресту, он взглянул на народ и благословил оный, остановился, обратив взор в ту сторону, где стоял иеромонах, который с удивлением посмотрел на угодника Божия, размышляя, как же он явился в живых, и хотя взять благословение – проснулся, ощутив в сердце необыкновенную радость. Удивительно, что в имеющихся в обители портретах он не мог найти сходства лица с виденным во сне, но в полученной из Задонска иконе он увидел совершенное сходство»[146]. Чудотворная икона свт. Тихона Задонского была помещена в Покровском соборе обители.

Свидетельством связей Руссика с женским Великолуцким монастырем стала история с двумя чудотворными иконами свмч. Харалампия. В 1860-х гг. иеромонах Арсений (Минин), бывший со святыми мощами в России, проезжая из Могилева в Санкт-Петербург, по пути посетил город Великие Луки Псковской губернии, где мощи были поставлены в местном женском монастыре. Игумения этого монастыря попросила о. Арсения исходатайствовать для ее обители со Святой Горы икону свмч. Харалампия старинного письма, о чем иеромонах сообщил в Руссик. Там приняли меры к поиску такой иконы и нашли ее в одной из келлий скита св. Анны. По просьбе уважаемого греческого иеромонаха обители о. Саввы старец этой келлии подарил считавшуюся чудотворной икону в русский монастырь, где она была принята с благоговением. Перед постановлением иконы в церковь одному из схимонахов ночью виделось во сне, будто бы в Покровском храме готовились к архиерейскому служению, собралась братия, священнослужители вышли для встречи архиерея, который, войдя в полном облачении, открыл царские врата, преклонил колени перед престолом Божиим и, выйдя оттуда, благословил собравшихся, когда народ двинулся к нему за благословением. Проснувшись, схимонах долго размышлял об увиденном, а приглашенный после литургии к духовнику, при взгляде на врученную ему святую икону, заметил точное сходство ее лика с увиденным во сне архиереем. Решив, что свмч. Харалампия угодно пребывать своим образом в Руссике, старцы поставили икону в церкви на аналой для поклонения братии и написали в Санкт-Петербург об изготовлении серебряной позолоченной ризы, которая вскоре была получена и возложена на образ. В дальнейшем данный образ пребывал в киоте в Александро-Невской церкви Руссика.

Так как эта икона уже не могла быть послана в Великолуцкий монастырь, требовалось отыскать другую. При содействии старца Хаджи Георгия она была найдена в Кавсокаливском скиту, у старца Никифора, в церкви свмч. Харалампия. Об этой иконе существовало предание: «В 1821 году, во время греческого восстания, когда св. гора наполнена была турками, один из них зашел в церковь, где была эта св. икона, ударил по ней бывшим у него в руках ножом, отчего образовался на иконе шрам. Турок тотчас же ослеп, вразумился и стал весьма сожалеть о своем неистовстве, а также и о потере зрения. Вот однажды видит он во сне св. Харалампия, который, простив ему его поползновение, повелел повесить пред сим образом серебренную лампаду и поручить одному из монашествующих ежедневно возжигать елей. После этого турок получил прозрение». Старец Никифор пожертвовал эту чудотворную икону в Руссик. Как ни жалко было посылать ее в Великолуцкую обитель, но обещание нужно было исполнить, а так как икона была средней живописи, ее дали поправить монастырскому иконописцу. Когда же она была готова и сдана к отправке, то заведовавший монастырской канцелярией монах Дорофей сказал, что в Великолуцкий монастырь икона уже была послана и в ответ получено письмо с благодарностью. Выяснилось, что когда игумении написали о необходимости длительного времени для поисков старинной иконы, она ответила: «Если так, то пусть напишут новую». В результате была написана новая икона, которую и послали в Великие Луки, а икона свмч. Харалампия осталась в Руссике. Она была поставлена на горнем месте, в алтаре Покровского собора, а в 1884 г. отправлена в Ново-Афонскую обитель[147].

Следует упомянуть, что и братия «отрасли» Руссика Ново-Афонского Симоно-Кананитского монастыря с 1880-х гг. жертвовала другим, менее богатым монастырям (прежде всего на Северном Кавказе) иконы, церковную утварь, облачения и духовно-нравственную литературу

Насельники Свято-Пантелеимоновского монастыря регулярно помогали различным Русским Православным Духовным Миссиям. В журнале Миссионерского общества за 1879 г. выражалась особая благодарность монастырю за «обильную помощь» Алтайской Миссии деньгами, иконами, крестиками, святыми изображениями, книгами и лекарствами. В докладе одного из миссионеров на заседании общества 19 октября 1879 г. отмечалось, что обитель пожертвовала Миссии икону св. вмч. Пантелеймона, путь которой по Сибири до Алтая сопровождался различными чудотворениями. В перечне благотворительных дел Руссика за вторую половину XIX в. также указывалось, что были посланы денежные пособия и иконы Алтайской Миссии[148].

144



Там же. С. 65-68.

145

Там же. С. 87.

146

Там же. С. 89–90.

147

Там же. С. 96–98.

148

АРПМА. Оп. 10. Д. 115. Док. 4629. Л. 13; Док. 359. Л. 4.