Страница 10 из 30
Хочется верить, что воссоединение с Крымом положило конец политике предательства национальных интересов. Но ужасает глубина нерешённых и нерешаемых социальных конфликтов, ублюдочная культурная политика, ежегодный рост количества миллиардеров (сейчас их в России, кажется, 112), размах воровства и коррупции в среде «государевых людей». Чего стоят одни заграничные имения бывших и действующих губернаторов и членов правительства, о которых, правда, мы узнаём только когда губернатор успевает покинуть свой пост или когда ему там бьют по морде грабители. Крымская операция Путина приблизила его к народу, но резко отдалила от либеральной интеллигенции. Мне кажется, Путин во власти сегодня так же одинок, как Юрий Поляков в литературе. Но если настоящий писатель по большому счёту всегда одинок, глава государства никак не может себе этого позволить. Полковнику, несмотря на бурные славословия, уже сейчас почти никто не пишет. Чтобы пересчитать его искренних, а не конъюнктурных сторонников во властном истеблишменте, хватит пальцев на одной руке. Не сомневаюсь, что Путин знает истинную цену как якобы не боящимся санкций своим соратникам, так и либеральной и патриотической интеллигенции. Они – опора ненадёжная и ускользающая. Значит, пришла пора опереться на одиноких, самодостаточных и решительных. Тех, кто пока в стороне. Пусть они молчат. Но они любят свою страну и умеют работать. Даже самая воровская и антинациональная власть не может обойтись без государственников, тех, кто хочет делать дело и не хочет воровать. Внутренняя политика в России должна сделаться столь же решительной и нацеленной на справедливость, как внешняя. Если такое произойдёт, это станет вторым после Крыма чудом, свидетельством снизошедшего на власть божественного прояснения.
Опять хочу процитировать де Местра: «Человек, предоставленный самому себе, слишком порочен, чтобы быть свободным». Эта мысль – главный нерв практически всех произведений Юрия Полякова. Писатель, вослед де Местру и Исайе Берлину, на примере своих героев исследует внутреннюю логику развития двух разновидностей свободы – негативной и позитивной. И что очень важно, в этом ему помогает богатый жизненный опыт человека (условно) тоталитарного СССР и – (условно) демократической и рыночной современной России. Негативная свобода, насильственно объединяя народ во имя провозглашённых идей, «зажимает» отдельно взятую личность в определённых рамках. В то же самое время она позволяет развивать в интересах общества (совокупности личностей) социальные государственные институты: образование, науку, здравоохранение, спорт, дворцы пионеров, культуру, космические и биосферные (вроде переброски сибирских рек в Среднюю Азию) мегапроекты. В условиях негативной свободы изначальное несовершенство человеческой природы (теоретически) реализуется в таких страшных вещах, как тоталитаризм и его худшее проявление – фашизм, стремлении к ложным и изначально недостижимым (как, к примеру, построение коммунизма к 1980 году) целям. Общество негативной (тоталитарной) свободы, таким образом, исторически обречено. Особенно в условиях информационной войны, когда неизменно проигрывает тот, кто говорит правду. Советская пропаганда не говорила правду о своих социальных достижениях, равных для всех граждан возможностях самореализации, но лгала о пролетарском интернационализме и неизбежной победе коммунизма.
Юрий Поляков мастерски и с большой болью исследовал жизнь человека в обществе негативной свободы, выявляя точки «неприемлемого ущерба» для жизнеспособной, в общем-то, позволяющей относительно неплохо существовать подавляющему большинству народа системы. Его герои своими судьбами показывали, что и как необходимо изменить в государстве, чтобы избежать краха, избежать той самой революции, которая, как утверждал де Местр, всегда хуже любых злоупотреблений. Сегодня мы видим такую революцию на Украине. В драматических обстоятельствах выбора между конфликтующими целями герои Юрия Полякова всегда остаются людьми. Они, как главный герой романа «Грибной царь», делают выбор в ущерб себе, но во благо ближних, тем самым подтверждая божественный принцип непотерянности любого человека для добра, милосердия и некоей высшей справедливости. То есть всего того, что зачтётся на ожидающем каждого Страшном суде. В то же самое время талант писателя не позволяет Полякову отклониться от мысли, что традиционные человеческие ценности – свободу личности, социальную справедливость, равенство граждан перед законом – невозможно гармонизировать в пределах одной системы принципов, в данном случае социально-тоталитарного СССР. И Юрий Поляков вослед классикам русской литературы решает вечный конфликт между личностью и несовершенством любой общественной системы посредством самоопределения личности в условиях неизбежного выбора между добром и злом, а также неизбежных при этом утрат.
Однако не менее тупиковым и, в сущности, ставящим перед человеком те же проблемы оказывается и общество позитивной свободы, то есть бескрайней и безбрежной свободы личности в ущерб любым ограничениям со стороны государства. Здесь деградация идёт ещё более ускоренными темпами, что мы сегодня наблюдаем в виде разгорающейся борьбы за признание прав сексуальных меньшинств, бесполое воспитание детей, сознательного разрушения такой естественной формы человеческих отношений, как семья, оправдания скотоложства и педофилии, наступления на саму природу человека.
В последнем по времени «трёхкнижном» романе «Гипсовый трубач, или Конец фильма» Юрий Поляков проводит мысль, что некое относительное равновесие в мире негативной и позитивной свобод было возможно, пока существовали две конфликтующие общественные системы. Соревнуясь друг с другом, они давали возможность значительному числу людей существовать без превосходящего меру насилия над своей природой и представлениями о достоинстве и справедливости.
Современная Россия испытала на себе полномасштабное воздействие как негативной, так и позитивной свободы. Оба эти пути оказались тупиковыми.
В конце двадцатых годов в СССР была очень популярна пьеса Сергея Третьякова под названием «Рычи, Китай!». Там речь шла о том, как страна-великан, угнетаемая и попираемая колонизаторами, поднялась на борьбу, чтобы навсегда сбросить цепи рабства. В 1924 году случился знаменитый ваньсяньский инцидент, когда капитан английской канонерки, наведя орудия на уездный город Ваньсянь, выступил в роли судьи, расследующего конфликт на бытовой, как сказали бы сейчас, почве между портовыми рабочими и сотрудником английской фирмы.
Сегодня России предстоит решать примерно те же проблемы, что некогда одурманенному опиумом Китаю, хотя, конечно, наше положение, благодаря ещё имеющемуся у нас ядерному оружию, всё же лучше, чем у тогдашнего Китая. Но отношение к России со стороны Запада примерно такое же. Тут ни убавить, ни прибавить.
В последнее время президент Путин и некоторые другие люди во власти заговорили о том, что Россия – это некая отдельная цивилизация, у неё свой (третий?) путь, своя миссия, своё (уникальное?) место в мире.
Приблизившийся к своему шестидесятилетию Юрий Поляков – русский писатель, драматург, поэт, публицист, общественный деятель, главный редактор «Литературной газеты» – давно предвидел этот путь. За внешне спокойной, философичной, полной остроумных и глубоких афоризмов, образной и сюжетной прозой этого автора звучит тот самый рык (кстати, герой повести «Демгородок» так и зовётся – адмирал Рык), который поначалу задавленно и едва слышно, но в последнее время всё отчётливее издаёт Россия. Что поделаешь, истинная литература – всегда предвидение и пророчество, неважно, в какой жанровой или сюжетной «упаковке».
Китаю для обретения себя потребовалось почти сто лет.
Хочется верить, что Россия обретёт себя быстрее и без тех страшных потрясений, которые терзали её весь прошлый век. Именно к этому призывает своим творчеством и всей своей общественной деятельностью один из самых популярных и любимых народом писателей Юрий Поляков.