Страница 31 из 54
Проснулась рывком, словно от звука пожарной сирены. Моментально вскочив на ноги обнаружила, что я все там же, на берегу озера, но совершенно одна. Уже рассветало, так что труда осмотреться мне не составило. Но вот Рона рядом не было! Внутри все сжалось от нехорошего предчувствия, и я, стараясь не паниковать, принялась осматриваться. Вот его рюкзак, плащ на котором он спал лежит рядом со мной. Значит, ушел сам. И тут я услышала его голос. Где-то справа, в кустах. Он что-то говорил, тихо и ласково.
Сначала растерялась, вдруг он кого встретил, русалку, например, и развлекается. Ревность и злость вспыхнули в душе, хотелось рвануть и убежать куда подальше, чтоб его никогда больше не видеть. Но этот Лабиринт что-то сдвинул в моем мозгу, показал, как порой ошибочны бывают предположения, и я для себя решила, прежде, чем бросаться обвинениями буду всегда убеждаться в правильности своих выводов. Не так я и сообразительна, как бабуля, да и вспыльчива…. А, значит, следует поверить внутреннему голосу и пойти проверить, действительно ли Рон там так счастлив?
Натянув на плечи рюкзак и взяв в руки кинжал, осторожно пошла туда, где снова раздался нежный шепот принца. Он был скрыт от меня низким кустарником, и я, обойдя его, выглянула, стараясь, чтобы меня не заметили. А потом резко рванула вперед, забыв обо всем.
Рон был один, но перед его лицом светился небольшого размера синий шар, куда он смотрел, не отрываясь. Вид у него был странный, словно видел что-то непонятное и пытался прояснить. Иногда начинал тихо что-то говорить, но я не понимала, что именно. Подбежав, попыталась потрясти его за плечо, вывести из этого странного оцепенения, но он, не отрываясь, смотрел вперед, словно под гипнозом. Заглянула в глаза – безумные и будто неживые. Хотела попытаться накрыть шар плащом, но он оказался нематериальным, и мой плащ прошел сквозь, не встретив препятствий. Минут десять я делала безуспешные попытки спасти Рона, даже оттащить пыталась, но шар послушно двигался следом, не разрывая зрительный контакт. Глаза закрыть ему ладошками мне не удавалось тоже, Рон просто, как назойливую муху, отталкивал мои ладони. Ну не на колени же ему садиться в самом деле!
И тут в голове раздался голос, даже не голос, а словно вспышка озарения в сознании – необходимо сделать что-то невероятное, чтобы он отвлекся. А потом заиграла тихая музыка, не такая, как на Земле, но мотив: мягкий и чарующий расплывался по поляне, и я даже ни на миг не сомневалась, что это подсказка. Ринулась в кусты и уже через несколько минут вышла в том самом костюме, в котором танцевала последний раз в Вип-клубе. И время словно остановилось.
Как я оказалась напротив Рона и почему вокруг вдруг замерцали огненные язычки пламени, делая мой сверкающий наряд еще более ярким, я не знаю, да и не волновали меня в тот момент такие пустяки. Не отрываясь, я смотрела в глаза своему любимому мужчине и знала, что сейчас, в этот миг, происходит нечто большее, чем просто танец. Единение, освобождение, понимание. Все это накрыло волной бесконечного счастья, хотелось танцевать так всю жизнь, видя его восхищенный взгляд и безумную нежность, плескавшуюся в его глазах. Шар уже давно пропал, когда – и не заметила. И я танцевала так, как никогда ранее, что-то общее между стриптизом, танцем живота и индийскими танцами, а видя его восхищение и не думала стесняться, и даже мысли не допускала, как это все выглядит со стороны. Знала лишь, что нужно его освободить, показать, что есть я и … Что «и» додумывать не стала, музыка вдруг стала стихать, огонь вокруг угасал, и я поняла, что еще немного и это волшебство навсегда закончится. Останусь я снова одна, а он так и будет любить другую.
И тогда я, удивляясь собственной смелости и безрассудству, в несколько шагов преодолела разделяющее нас с Ронирионом расстояние и опустилась рядом с ним, глядя в его изумрудные глаза, которые в тот миг были практически черные. А он вдруг протянул руки, обнял меня за талию притянул к себе на колени.
- Рон, – шепнула я и снова посмотрела на него.
- Ты нашлась, – тихо сказал он и погладил меня по щеке, - я думал это невозможно.
- Поцелуй меня, - попросила я, желая запомнить вкус его губ на всю оставшуюся жизнь, которую я проживу в одиночестве, или с нелюбимым мужчиной. И он не стал спорить, притянул меня еще ближе и прильнул к моим губам. Мой первый поцелуй. Самый потрясающий и невероятный. Это было так необычно и настолько приятно, что я про себя молила всех богов этого мира, чтобы этот миг никогда не прекращался, но они меня не послушали…
Проснулась рывком, резко вскочила на ноги и осмотрелась. Сердце бешено колотилось в груди, губы горели и пощипывали, в теле появилась непривычная истома. Быстро осмотревшись, заметила спящего неподалеку от меня Рона и тяжело вздохнула. Это был сон, всего лишь сон! Как же так? Я была так счастлива в тот миг, и он… он смотрел на меня так, как смотрят на долгожданное счастье, которое неожиданно нашлось. И, оказывается, это всего лишь сон, самообман, то что мне хотелось больше всего на свете. Хотелось разрыдаться от жгучей обиды, вспыхнувшей в душе, и я неслышно пошла к озеру. Умыться и остудить пылающие щеки. Ну как же так! Ведь это было так реально и так правильно! В тот миг мне казалось, что это навсегда, что он тоже все понял, о моих чувствах и сам признался мне в ответных. Нам не нужны были слова, его глаза, губы, не лгали.
Вздохнув, опустилась на корточки и, намочив ладони в прохладной воде, принялась растирать пылающее от пережитого счастья и разочарования лицо, словно пытаясь с водой смыть все воспоминания этого чуда, которое никогда не сбудется наяву. Когда перед моим лицом появился тот самый шар, как во сне, я так и не поняла, да и мысли вылетели из головы едва я заглянула в него.
Я сидела в кабинете отца, раздраженно постукивая по подлокотнику кресла. Он сидел напротив, за своим столом, и выглядел каким-то неуверенным в себе. И это мой отец? Да его никто никогда не сломил бы!