Вне имён

- Я нашел тебя, Фанни! Как же долго я тебя искал! - сказал он твёрдым голосом, и вдруг Фанни, неожиданно для самой себя, заплакала и уткнулась лицом в его плечо. Он ещё плотнее прижал к себе её голову и провёл ладонью по волосам:

- Успокойся, моя девочка, успокойся...

"Девочка, - Фанни внутренне усмехнулась горько. - Знал бы ты..." В её голове промелькнуло навязчивое непрошенное видение, в котором этот незнакомец приглашает её в бар, спрашивает, сколько ей лет, начинает задавать глупые вопросы про то, есть ли у неё парень, спрашивать разные прочие молодёжные глупости... "Стоп! - прервала она поток этого услужливого бреда нахлынувших мыслей, - Откуда он знает моё имя? Откуда?"

- Мы знакомы? - тупо спросила она.

- Отчасти. Мы ведь очень долго дружим в сети, - тихо ответил он.

И незнакомец скинул с себя капюшон. Неясно-расплывчато: из-за полумрака, - но она всё же узнала давно знакомые ей черты лица, которое она встречала прежде... Но лишь на аватарке... Внимание всегда в первую очередь привлекали его глаза, ясные и чистые, смелые и проницательные, и только затем она рассматривала и недлинные светлые волосы, и ровный прямой нос, и волевой подбородок... Да, они были знакомы. Пускай - не наяву. Но...тем глубже, тем чувственней он уже проникал ей в самую душу.

В сети у него был странный ник. Он любил фантастику и взял себе имя из одной фантастической книги, которую Фанни тоже любила. Правда, в книге этим именем назывался отрицательный персонаж...

- Здравствуй, Неназываемый! - выдохнула Фанни. Затем она потянулась и слегка дотронулась рукой до его лица, губ, волос, будто проверяя его реальность и плотность и боясь, что он может внезапно исчезнуть, растаять в воздухе.

Эти двое, застыв, продолжали стоять на мосту, и Фанни не знала, что ей делать теперь, после этой встречи с близким ей по духу человеком. Она вовсе никогда не предполагала встречи с ним в реале. И он знал опасно много о её душе и привычках - столько, сколько не должен знать мужчина о женщине, легко ранимой, чтобы у него никогда не было под рукой такого удобного шанса причинить ей боль или даже нанести глубокую рану при возможной ссоре, - какую может нанести только "близкий друг"... Что же теперь?

Возможно, лишь одна бурная ночь с последующим ещё более бурным отторжением и неприятием, или же он будет действительно любить её, как и раньше, но теперь наяву, а также преследовать её, искать, ожидать в подъездах новых съёмных её квартир...и прочими способами отравлять ей жизнь. Может даже, предложит ей пожениться... Жуть!

Трудно сдуть пыль со своего чувственного мира, как с памятных ей листов паспорта с последней фотографией в сорок пять... Сдаваемого навсегда, с совершенно жуткой датой возраста. Как же давно были эти сорок пять... И там, на паспорте, она выглядела гораздо старше, чем теперь. Теперь она стала стройнее, утончённее, а глаза приобрели таинственную, загадочную глубину. Таких, как Фанни, наверняка в старину считали богинями, а позже - ведьмами. А в наши дни... Сейчас она просто неправильный человек, изгой, вынужденный прятаться, скитаться и скрываться, маскируясь под серую невзрачную мышку. Иначе её... просто убьют. Таких, как она, здесь не потерпят: подумают ещё, что она захочет получать их несчастную пенсию... В этом мире не нужны долгожители. Нужны лишь те, кто не доживет до пенсионного возраста никогда. Всё здесь продумано и устроено так, чтобы таких, как она, никогда не было.

"К чёрту доводы! - Фанни отринула, наконец, в сторону нестройный поток мысленных нелепых рассуждений. - Это же... Он! Пускай, наша встреча станет счастьем: временным, но глубоким... Но только...как же тяжело будет потом расстаться!

- Мы не расстанемся, Фанни! - как бы подслушав её мысли, в тон им, сказал её спутник, - Нет, мы не расстанемся!

- Как твоё настоящее имя? - спросила Фанни.

- Ты же знаешь, что у нас нет имён. Нет возраста. Нет правил. Моё имя, данное при рождении, я давно не вспоминаю: столько я уже сменил "своих" имён. Твоё имя, соответствующее паспорту, я знаю... Оно похоже на улитку на мокром песке, и оно абсолютно тебе не подходит. Я знаю его потому, что нашел тебя в интернете давно, когда ты ещё подписывалась своим настоящим именем... Потом ты меняла ники, но я неизменно узнавал твою сущность под разными вымышленными именами. И это я подсказал тебе нынешнее: так я назвал тебя однажды...Фанни, чудачка...

Фанни побоялась задать ему сейчас какие-либо еще вопросы. Странным было всё это... Настолько странным... Что этого просто не могло быть. Она не чувствовала поэтому в данный миг ни реальности, ни ног под собою.

Часто мы думаем, что приходим в этот мир, чтобы думать, рисовать, читать книги, совершенствоваться духовно, чтобы достичь чего-либо в жизни... Но простая и непривлекательная истина рано или поздно достигает нас и убивает в нас неясные стремления. Эта истина непритязательна и неприкрыта, и заключается она в том, что мы приходим в этот странный мир лишь затем, чтобы выжить. И никто и никогда при этом даже не спросит нас, а нужен ли нам этот тип существования. Да и мы сами в жестких рамках выживания порой забываем даже задуматься, зачем и кому это нужно. Но лет в сорок уже практически каждый из нас достаточно хорошо знает эту простую истину о выживании, даже если он не отдаёт в этом себе отчет. И это знание не так уж плохо: оно позволяет многое прощать другим людям, оберегать своих ближних, но только... Оно абсолютно не оставляет больше никаких прав на призрачные мечты о будущем.

Фанни было гораздо больше сорока, к тому же иллюзий и розовых очков, как призмы восприятия, она лишилась рано: еще в двенадцать лет, разглядывая падающие снежинки, она внезапно поняла, что так же, как их кристаллическая структура, так и человеческая жизнь уникальна и ужасно хрупка в руках неумолимого времени. Хрупкий мир, и даден он напрасно, и уйдет, конечно, в никуда, без смысла, не оставив след.

Она настолько давно жила одна, была поглощена собственным одиночеством, чувствуя себя песчинкой на пляже в недрах любимого ею города, что совершенно не задумывалась ни о будущем, ни о прошлом, ни о том, кто она есть... Жила, как лист на ветру, оторванный от дерева, вечно свободный, но никому не нужный. И находила некое подобие себя и определённость, логическую оформленность личности лишь в те часы, когда выходила в интернет, где и проистекала её вторая, и, наверное, более реальная жизнь в более близком ей по духу мире... Она знала, что, когда она создаст своего интела, он уживётся там легко и просто... Многие созданные людьми интелы не могли достаточно прочно освоиться в мире чистого интеллекта, и погибали, но её интел будет здесь, как рыба в воде... Впрочем, с созданием интела Фанни не спешила, хотя эта услуга была бесплатной и доступной каждому. Её не волновала судьба своих интеллектуальных заслуг, а интернет она любила не потому, что он делал её в какой-то степени известной другому, внешнему, миру. Нет, она любила его лишь потому, что только там был безразличен всем её возраст и груз личной истории: там можно было облегчиться от этого груза, забыть навсегда тот пресловутый "жизненный опыт", о котором талдычат глупцы, и который не даёт человеку ничего, кроме усталости от жизни и права умереть. Фанни хорошо знала, что нет и не может быть никакого "жизненного опыта". Нас выручают мозги и интуиция, которые либо есть, либо их нет. А то, что зовётся "жизненным опытом" - просто старость и разочарование в жизни. Мы можем удерживать в голове лишь определённое количество информации, и оно постоянно меняется. Изучая новое, мы забываем или отвергаем старое. И потому, годы не делают нас умнее. Умение выживать и ориентироваться в окружающем мире тоже не растёт с годами, поскольку мир постоянно меняется, и старые правила перестают в нём работать. Лучше всех в окружающем мире ориентируются люди молодые, поскольку гораздо лучше знают этот мир... Их мир.