Песок

Аэродром "Двоевка"

У Захарова был сегодня прекрасный день! Сегодня он и его летчики первый раз воевали по - новому. Накануне остаток дня и всю ночь его технический состав совместно с прибывшими специалистами занимались переоборудованием его самолетов. Летчики же, после ужина остались в столовой, где провели теоретическое занятие по брошюре привезенной специалистами с разбором различных схем организации и ведения воздушных боев. Официантки и повара со смехом смотрели, как дюжие мужики, ладонями изображая самолеты, водят хороводы по залу, освобожденному от столов и лавок. Причем все это сопровождается спорами, периодически переходящими на ненормативную лексику. И все же польза от этого была! Правда, от локатора и радиостанций ее было в разы больше. Но без них и цена этой брошюре была бы грош. Уже утром, когда была переоборудована одна эскадрилья, управление дивизией с КП переместилось в спецмашину возле локатора. Там на планшете отображалась обстановка, складывающаяся в небе. Теперь Захаров заранее знал откуда, на какой высоте, с какой скоростью и примерно какими силами действует противник. Одновременно он видел, где находятся его самолеты и мог ими управлять. Штаб дивизии действительно стал штабом, способным реально влиять на обстановку в воздухе. Уже утром они сумели предотвратить три налета на наши войска, встретив противника заранее и, зная его численность, смогли создать численное превосходство. После обеда Захаров лично принял участие в отражении налета восемнадцати бомбардировщиков под прикрытием двенадцати истребителей севернее Вязьмы. Причем комдив и его подчиненные постарались реализовать вчерашние эксперименты "пеший - по конному". Ударная группа в составе восьми Як-1 атаковала немцев на их высоте. Выше на полторы тысячи их прикрывала шестерка "Лаггов", снизу - восемь И-16-ых. Захаров же возглавил резервную группу тоже из восьми И-16. Уже в завязке боя, когда немецкое прикрытие атаковало ЯКи и привычно полезло на вертикаль, ЛАГГи сбили пару "мессеров" и сразу же атаковали сверху строй бомбардировщиков. Оставшееся истребительное прикрытие постаралось отсечь их, но тут снизу ударили И-16-ые, расстреливая бомбардировщики уже без помех. "Мессеры" попытались выйти из боя с истребителями и помочь бомбардировщикам, но Захаров ввел в бой резерв. Немцев просто растащили, не давая перегруппироваться. Итог боя - противник задачу не выполнил, потерял семь бомбардировщиков и шесть истребителей. Наши потери - один И-16. Захарову откровенно понравилось вести бой зряче и управляя им. Вечером, после подведение итогов дня, он задумался - может еще попросить самолетов? Ведь верхняя группа из МиГов будет даже сильнее. Только вот ... все зависит от пехоты. Сможет ли она фронт держать или нет? Если нет, что делать с техникой, которая теперь работает на аэродроме?

Район д. Хватов Завод.

На следующее утро после официальной передачи войск 20-ой армии штабу Рокоссовского, Ершаков во главе колонны выехал в место, обозначенное ему на карте. В место, куда ему надлежало прибыть для получения дальнейших указаний. Так звучал приказ. Без уточнений. В состав колонны входили кроме управления армии армейский госпиталь и батальон связи штаба армии. Происходило что-то непонятное, но за происходящим чувствовалась редкая в подобных случаях упорядоченность и настойчивость в проведении действий, не все из которых были понятны Филиппу Афанасьевичу. Была понятна идея организации обороны в районе Вязьмы - раз уж факт окружения становился очевидным. Наличие множества складов в окрестностях города давали возможность войскам оказать врагу сопротивление, выигрывая время для организации обороны Москвы на Можайском рубеже. Выбор Командующим Фронтом Рокоссовского в качестве командующего окружаемой группировкой войск тоже не подлежал обсуждению - Конев был в своем праве. Но почему тут присутствует Цанава в ранге представителя Ставки? Ершаков понимал лишь одно - здесь начинается какая-то игра совсем не армейского и даже не фронтового масштаба. Цанава - совсем не специалист в военном деле. Его умения относятся совсем к другой отрасли человеческой деятельности. И этот факт просто кричал о том, что здесь происходит все, что угодно, но не разгром окружаемых войск в ближайшей перспективе. Хотя и последнее вполне возможно - нельзя сбрасывать со счетов умения и навыки немецкого генералитета в достижении поставленных целей. Они уже несколько раз сумели доказать это за месяцы с начала войны. И тем не менее... Понятна операция по эвакуации штабов трех армий и нескольких дивизий. Их используют для формирования новых полноценных армий в тылу страны. За одного битого - двух небитых дают. Поговорка в данном случае абсолютно верна. Хотя тут нужно внимательно посмотреть на конкретных людей. Лично у Ершакова не было уверенности в том же начальнике штаба 24-ой армии Кондратьеве. Командующего 24-ой армией почему - то не было, а начштаба говорить на эту тему отказывался. Так вот, при общении с последним Филипп Афанасьевич почти осязаемо чувствовал страх генерала перед возможным окружением. Тот с трудом скрывал это и, похоже, его голова была практически занята этим страхом и борьбой с ним. Ершаков не хотел бы иметь возле себя такого начальника штаба в критической ситуации. Неизвестно, что победит - воля генерала или страх. То, что его штаб не эвакуировали, говорило о том, что ему отведена определенная роль в развивающихся событиях. Но почему забрали войска? Ведь на фоне дивизий соседних армий его смотрелись вполне прилично. Зачем нужен его штаб без войск? И почему точкой, куда он должен прибыть, является доселе ему неизвестная деревня Хватов Завод, расположенная южнее Вязьмы? Зачем там нужен штаб армии? Эти мысли бродили в голове генерала и наверняка не только в его. Все в штабе 20-ой армии мыслили примерно в том же ключе. Наконец, колонна прибыла в то место, где они могли получить ответы на свои вопросы. По крайней мере, они так надеялись. Колонна остановилась перед хорошо оборудованным в инженерном отношении посту войск охраны тыла. Ершаков вышел из машины, разминая тело после езды по дорогам, мало отличающимся от бездорожья, и обратил внимание, что к его машине от поста направляются несколько человек. Один из которых точно генерал. Через минуту он смог узнать их. К нему шел командующий, или бывший командующий - это в данный момент времени ему было неизвестно, 24-ой армией Резервного Фронта - Ракутин. Его сосед по фронту слева, с которым он имел встречу, когда они определяли порядок взаимодействия на смежных флангах. А рядом с ним вышагивал его, Ершакова, подчиненный - начальник Особого Отдела 20-ой армии и его тезка майор ГБ Воистинов Филипп Васильевич. И это было удивительно! Ершаков напряг память - когда он видел майора последний раз? Вспомнить не смог - не до того было. Зато появилась уверенность, что теперь-то он наконец получит ответы на мучающие его вопросы. В части касающейся 20-ой армии, разумеется.

г. Вязьма. Штаб 16-ой армии.

Весь сегодняшний день штаб 16-ой армии занимался тем, что распределял участки обороны подходившим дивизиям отступающих к Вязьме армий согласно ранее разработанному плана: от Путьково по реке Корея до Новых Нивок - 38 СД; от Новых Нивок далее до ее впадения в Осьму, пересекая Старую Смоленскую дорогу и до высоты 202,0 восточнее Изборово оборонялась 229-я стрелковая дивизия; от высоты на север железная дорога Вязьма - Смоленск - д. Гридино - 108-я дивизия; от Гридино - шоссе Москва-Минск в районе Якушкино - Козулино -д.Киево - 2-я стрелковая; д. Киево -Ломакино - Шутово -Орлянка - 152-я дивизия; правее 152-ой - Богородицкое - Мартюхи -Маслово -Лешутиха -50-я; от Лешутихи до Богданово и далее Касня(исключительно) - 18- я дивизия; станция Касня - совхоз Бровкино - 89-я; Бровкино - Шаховка железная дорога Москва - Вязьма, старая Смоленская дорога - Сосновка - 248-я, Сосновка - Минское шоссе - правый берег Жижала - Ермолинка - 129-я; далее по берегу Жижала до западнее Дуброво - 73-я; от Дуброво по правому берегу Жижала - Бариново - Новиково- Горы - Красино - 29-я; Красино - левый берег Угры - Станино -Дмитровка - отметка 176,7 южнее Неонилово - 19-я дивизия; отметка 222,0 восточнее Лядное - Карпово -Коньшино -Вешки - 309-я; Вешки - Ходнево - Андрияки -Дроздово - 214 -я дивизия. Далее от Коптева - до Путьково оборону держали три полка НКВД с "союзниками", как высказался комиссар. Тут по прямой было 20 километров, но Рокоссовский был уверен, что в реальности фронт обороны наверняка получается вдвое больше. Тем не менее, на этом направлении пока было тихо. Ширина участков обороны дивизий были в пределах нормы -10-12 км. Поэтому оборона строилась в два эшелона. Доклады о состоянии сил и средств подходящих дивизий штаб его армии получил своевременно и, исходя из этих данных, сделал расчет на основании которых и распределялись участки обороны. Но тут неожиданно в дело вмешался комиссар. Цанава положил на стол перед Рокоссовским пачку белых листов с текстом, напечатанным удивительно ровным и безукоризненным шрифтом с подробными характеристиками командиров передаваемых ему дивизий. В конце каждой характеристики был напечатан краткий вывод. С таким оформлением бумагами генерал еще ни разу не сталкивался. Кроме этого, напротив некоторых фамилий прямо стояла формулировка - "в распоряжение представителя Ставки". Таковыми оказались командир 144-ой СД генерал-майор Пронин, 134-ой СД Герой Советского Союза полковник Зашибалов, 244-ой СД полковник Красноштанов, 166-ой СД полковник Додонов и 101-ой МСД Герой Советского Союза полковник Михайлов. Просмотрев характеристики Рокоссовский понял, что у него забирают лучших комдивов. Но оспорить это было вряд ли возможно. Пришлось снова пересматривать уже не список подходивших дивизий, а командиров, которым следовало принять под управления участки обороны, исходя из характеристик и выводов по ним, сделанным кем-то для комиссара. Оспаривать мнение этих неизвестных Рокоссовский не мог, потому, как не обладал информацией по большей части персоналиев. Он знал лишь своих бывших комдивов. Кстати, именно по ним его мнение совпадало с выводами неизвестных. Кроме перечисленных дивизий Рокоссовский формировал оперативный резерв, в который он намеревался отрядить остатки 101-ой МСД, 140-ой стрелковой и 45-ой кавалерийской дивизий, 143-ей танковой бригады и дивизиона гвардейских минометов в 26 установок, зенитный - он же - противотанковый дивизион. Для оперативности пехоте резерва придавался автобат. Командиром резерва он решил поставить полковника Стученко, командира 45-ой кавдивизии. Исходя из темпа подхода дивизий, этот процесс должен был занять не менее двух дней. На сегодняшний день обстановка на участках обороны армии была такова: на северном направлении в междуречье Вязьмы и Бебри - 50 -я и 18-я дивизии ночью, прикрывшись заслонами и минными полями, отошли на рубеж река Вазуза - станция Касня. К сожалению, не хватило суток - двух, чтобы получить возможность укрепить подходящими дивизиями предыдущий рубеж. Противник - 7-я танковая дивизия еще вчера сместила направление удара восточнее - в полосу обороны 18-ой дивизии, концентрируя силы для удара вдоль шоссе Сычевка - Вязьма, а ее место в районе Хмелиты заняла 6-я танковая дивизия немцев. Накануне, во второй половине дня, на фронте обороны 16-ой армии случился кризис. Точнее их было два, но так как события произошли в разных местах, но почти в одно время, штаб их счел возможным считать одним кризисом. 6-я танковая, учитывая информацию полученную от передавшей ей позиции 7-ой, сумела преодолеть противотанковый ров южнее Хмелиты и атаковала позиции 50-ой стрелковой. Атака оказалась неудачной по нескольким причинам - неплохо стрелял по месту преодоления рва 49-ый КАП. Недостатка в снарядах у него не было и полк смог накрыть этот район плотным огнем. Одновременно с этим, командир 50-ой СД полковник Борейко перебросил на угрожаемый участок приданный зенитный дивизион. 85-миллиметровки сумели уничтожить двенадцать из тридцати атаковавших танков, потеряв при этом шесть своих орудий. Немцы, тем не менее, продолжили атаку, но тут на помощь обороняющимся подошел резерв во главе со 143-ей ТБр. Танкисты помогли зенитчикам и из засад подбили еще десять танков. Оставшиеся отошли. Тем более наступили уже сумерки. Примерно в это же время 10-я танковая дивизия, не сумев переправиться через Жижалу в районе дороги Вязьма-Темкино, обошла позиции 29-ой дивизии восточнее. Передовой отряд дивизии прикрыв огнем саперов, снявших мины на броде через Жижалу, атаковал и выбил не успевшее закрепиться в д.Твердуново подразделение 73-ей дивизии. Положение спас резерв 73-ей дивизии, удержавший брод в д.Большая Азаровка и связавший разведку немцев боем. В бою так же активно действовала батарея реактивных минометов капитана Флерова, нанесшая три огневых удара по противнику. Окончательную точку поставил командир 29-й дивизии комбриг Заикин, полк которого атаковал немцев во фланг и тыл. И тут тоже свою роль сыграла наступающая ночь. За ночь командир 73-ей перегруппировал войска, усилив правый фланг. На южном направлении части сводной дивизии вошли в состав сильно поредевших дивизий 24-ой армии. Тем не менее, четыре дивизии, понеся значительные потери в людях, сохранили то, чего как раз не было в сводных частях - тяжелое оружие. Пусть и не дотягивала сейчас оснащенность 19 -ой и 309-ой дивизий до штатных, но с учетом вооружения 8-ой и 139-ой дивизий, влившихся в них, давала возможность штабу армии учитывать их как вполне боеспособные соединения. Тем не менее, на данный момент счет шел на часы - кто раньше успеет - мы заткнуть дыры в обороне или враг, обнаружив и ударив в уязвимое место. Неожиданно в комнату вошел Цанава, то бишь полковник Абашидзе. - Здравствуй Константин Константинович! Работаешь? Придется мне тебя оторвать на не долго. И вызови начальников штаба, связи и артиллерии. -А что случилось? - пожимая руку, переспросил генерал. - В общем...наступил момент, когда ты и штаб 16-ой армии должен подписать очень серьезные обязательства по неразглашению. Но это сделаем чуть погодя, вечером. - Да куда уж более серьезные! Штаб армии! Тут все имеют определенные допуска и формы секретности. -Есть и более серьезные сведения. Гораздо более серьезные! Вот и оформим все как положено. Твои особисты уже мной озадачены.- Когда подошли вызванные Малинин, Казаков и начальник связи, все вышли вслед за комиссаром. Идти пришлось недалеко. До соседней улицы. А там... А там стояла длинная - во всю улицу и хвост ее терялся за поворотом - колонна невиданной доселе Рокоссовским и его подчиненными техники. И вдоль нее - фронтом к вышедшим, стоял двухшереножный строй в форме, принадлежность которой Рокоссовский и его сопровождающие определить не могли. От увиденного они остановились в замешательстве. Цанава, шедший первым, отступил за правое плечо генерала. Рокоссовский растерянно оглянулся на него. Тот лишь в ответ самодовольно улыбнулся. И тут же, стоявший перед строем человек, подал команду: - Группа! Смирно! Равнение на средину!- И привычно молодцевато повернувшись через левое плечо, четким строевым шагом подошел к Рокоссовскому и, приложив руку к папахе, доложил: -Товарищ генерал - лейтенант! Сводная группа Вооруженных Сил Российской Федерации прибыла в Ваше распоряжение. Командир группы полковник Матвеев.- Во время доклада Рокоссовский отметил про себя, что чисто автоматически ответил на приветствие. Скосив глаза влево и вправо, отметил про себя, что, и его подчиненные, и комиссар поступили так же. Однако, нужно было что-то отвечать, хотя генерал и не понимал ситуацию в целом. Лишь поведение комиссара убеждала его, что тот в курсе всего происходящего. Поэтому командарм решил действовать по предложенным правилам - по Уставу. Он сделал три шага по направлению к строю. Военный, представившийся полковником Матвеевым, сделав шаг влево и повернувшись лицом к строю, остался у него за левым плечом. Рокоссовский вгляделся в замерший перед ним строй. Десятки внимательных глаз, в свою очередь, неотрывно смотрели на него. Люди, стоявшие перед ним, были ему незнакомы. Незнакома была ему их форма, оружие, техника за их спинами. И одновременно, откуда-то из глубины пришло осознание, которое логикой он объяснить не смог бы - это свои! Он обвел строй глазами. Странно, но именно в эти минуты над городом висела удивительная тишина. Рокоссовский откашлялся и прервал ее. -Здравствуйте товарищи! - Здрав...желаем...тов -щ...генерал -лейтенант! - Дружно и бодро ответил строй. И напряжение спало! - Вольно! -Вольно! - Повторил команду Матвеев. Рокоссовский повернулся к нему и внимательно оглядев, сказал. -Товарищ полковник! Распустите строй и, пожалуйста, пройдемте в штаб. Нам необходимы пояснения.-