Страница 2 из 14
ВПА – это и первый педагогический опыт, к тому же весьма необычный. Моими первыми учениками были студенты Школы-студии при МХАТ (вуз). Храню до сих пор книгу «Утопия» Томаса Мора, подаренную мне студентами актерского факультета в 1966 году с очень теплой дарственной надписью.
Первый опыт преподавания в вузе, как и вообще все совершившееся в первый раз, остается в памяти надолго, а может быть, и навсегда (как в данном случае).
Академия – это незабываемые годы учебы в адъюнктуре. Сейчас можно услышать много нелестных слов по поводу научного коммунизма как учебной дисциплины. Но мы, адъюнкты (аспиранты), посвятившие всю свою научную деятельность этой дисциплине, испытывали чувство гордости, поскольку она выносилась на госэкзамены (начиная с 1964 года). Знающих этот предмет достаточно досконально было в то время немного. И спрос на специалистов данного профиля был велик и в преподавании, и в пропагандистской деятельности. Так, мне в свое время было поручено, например, вести методологический семинар у актеров МХАТ и в Большом театре, читать лекции на курсах при МГК КПСС и в университете марксизма-ленинизма. Подобная нагрузка была и у моих коллег.
ВПА – это и первая научная публикация в сборнике научных статей «Труды академии». Издаваемый с 1939 года, он приобрел значительную популярность среди военных политработников.
Академия – это и высокое воинское звание полковника, полученное мною в том же 1974 году, это награды и поощрения. Это и годы преподавания, причем не только для слушателей − офицеров Вооруженных сил СССР, но и для офицеров социалистических и развивающихся стран, это и научное руководство адъюнктами. Это и активное участие в работе общества «Знание», это и вступление в 1967 году в Советскую социологическую ассоциацию. Конечно, я не думал в то время, что занятие социологией станет главным в моей профессиональной деятельности.
Свое первое социологическое исследование я провел на полигоне (космодроме) Байконур, где мы, слушатели факультета ракетных войск стратегического назначения ВПА им. В.И. Ленина, проходили обучение на новый тип ракеты-носителя. Оно было посвящено проблеме эстетического воспитания воинов (тема моей курсовой работы, которую предстояло защитить на кафедре психологии). По утвержденной на этой кафедре методике я провел опрос личного состава одного из подразделений стартового комплекса и членов литературного кружка при Доме офицеров, расположенном в административном и жилом центре полигона г. Ленинске (переименованном в 1995 году указом президента Казахстана в Байконур). Правда, не обошлось без происшествий. Когда опрос был закончен и все анкеты собраны, появился представитель военной контрразведки и предложил мне передать их ему. Я был в некоторой растерянности. Хотя понимал, что секретов никаких в моих анкетах нет, но полигон в то время был закрытым во всех отношениях, а разрешения на подобного рода деятельность у меня не было. Приближались дни нашего отъезда в Москву, и я уже было собрался обратиться в политотдел полигона с просьбой вмешаться в ситуацию, но тут появился тот же офицер и вернул мне анкеты с извинениями.
Вспоминая учебу и работу в академии, я вспоминаю о своих коллегах и друзьях, которым я многим обязан в этой жизни.
В первую очередь хочется вспомнить начальника кафедры научного коммунизма, д.ф.н., профессора, генерал-майора Сулимова Ефима Федоровича. Человек широкой эрудиции, неординарных организаторских способностей. Он сумел сформировать коллектив преподавателей-единомышленников, любящих и творчески относящихся к своему делу. Сумел создать на кафедре атмосферу постоянного научного поиска, доброжелательства и взаимной поддержки. Неслучайно, как только он ушел по возрасту в запас, он сразу же был приглашен на должность завкафедрой теории коммунистического воспитания в отделении научного коммунизма философского факультета МГУ им. М.В. Ломоносова.
Многое делал для утверждения на кафедре творческой атмосферы его заместитель, д.ф.н., профессор, полковник Б.М. Сапунов. Человек увлеченный и увлекающийся, он демонстрировал часто свой поэтический дар, пытаясь привязать свои стихи к нашей повседневности. Чаще всего получалось удачно. Этим он как бы провоцировал нас, молодых преподавателей и адъюнктов, попробовать свои силы в художественном творчестве.
Но душой кафедры, ее любимцем был другой профессор – Всеволод Александрович Карамышев. Журналист по своему базовому образованию, человек много знающий, много видевший в жизни, добрый и внимательный, умеющий вовремя помочь тому, кто в этой помощи нуждался.
Оставил о себе добрую память Александр Митрофанович Ковалев, руководитель отделения научного коммунизма на философском факультете МГУ им М.В. Ломоносова. Он был, по существу, полноправным членом коллектива нашей кафедры. Его отличало какое-то особое, очень уважительное, заботливое отношение к адъюнктам. Мы все были по возрасту, как правило, старше университетских аспирантов. К тому же все имели воинское звание не ниже капитана или майора. Он, общаясь с нами, часто шутил, повторяя, что он всего лишь старший лейтенант (именно в этом звании он демобилизовался после окончания Великой Отечественной войны, активным участником которой ему довелось быть).
Общение с каждым членом кафедрального коллектива было, как правило, интересным и надолго оставалось в памяти.
Мои однокашники, с которыми я поступал в адъюнктуру, к моменту моего ухода тоже перешли на другую работу. Полковник Владимир Иванович Коробов, защитив кандидатскую диссертацию, перешел на практическую работу и вскоре возглавил политотдел одной из военных академий и получил воинское звание генерала. Капитан первого ранга Алексей Александрович Беляев, защитивший докторскую диссертацию, перешел на работу в академию МВД и стал заместителем начальника академии. Связь с ними я поддерживал чаще всего по телефону. Иногда встречались на каких-то крупных мероприятиях общеполитического характера. Но встречи становились все реже.
Конечно, с академией было связано многое. И с этим всем приходилось расстаться. Но жизнь устроена так, что для грусти, как правило, времени не остается. Предстояло освоить новое для меня дело и попробовать свои силы на новом поприще.
В первые же дни работы на новой должности я побеседовал с каждым сотрудником отдела, руководить которым мне было поручено. От каждого из моих собеседников я услышал немало интересного, были высказаны и некоторые просьбы, выполнить которые мне предстояло.
В отделе до моего прихода был создан ученый совет, в состав которого входили только сотрудники отдела, в основном руководители секторов. Я пригласил для работы в ученом совете ученых со стороны: из Академии общественных наук при ЦК КПСС, из Института государства и права АН СССР, из Военно-политической академии им. В.И. Ленина. Были избраны новые руководители партбюро отдела (В.Н. Бедненко), комсомольского бюро (С.В. Бабакаев), новый руководитель профсоюзной организации (И.В. Ладодо).
Должен сказать, что в коллективе профсоюзный лидер Ирина Владимировна Ладодо пользовалась особым уважением и любовью. По ее инициативе в отделе регулярно проводились праздничные вечера и экскурсии. Совместно проводимый досуг сплачивал коллектив, помогал сотрудникам лучше узнать друг друга. На одной из таких экскурсий в блоковское Шахматово меня заставили читать стихи. Сначала Блока, потом мои. Кто-то каким-то образом узнал, что я пишу «в стол».
Поскольку в наших исследованиях был весьма заинтересован отдел пропаганды ЦК КПСС, мы, опираясь на его помощь, сумели провести опросы населения и экспертов в большинстве союзных республик. Нам удалось получить разрешение издавать сборники научных статей с грифом «Для служебного пользования». Последнее обстоятельство было с большим энтузиазмом встречено сотрудниками отдела, поскольку решало в какой-то мере проблему публикации. В целом в довольно небольшие сроки работу отдела удалось наладить. Наши исследования получили положительную оценку как руководства Академии наук, так и партийных инстанций. В феврале 1977 года я был назначен заместителем директора института (по совместительству). Это назначение не столько повышало мой личный статус, сколько создавало возможности для более оперативного решения текущих организационных вопросов и прямого обращения в различные инстанции.