Маша минус Вася, или Новый матриархат (сборник)

Утром успел еще сказать, что я той что-то не то сказала. Что, мол, ты той сказала? Видимо, я виновата у них. А я то и сказала, когда та звонила со своей любовью, чтоб та не лезла в нашу семейную жизнь. Пусть себе сначала заведет семейную жизнь и поживет с мужем и потом посмотрит, когда кто-то придет и начнет разбивать ее семью. В общем, опять мы с мужем вместе.

И я лежала уже одна и думала, что все же я его люблю, видимо, сильно почему-то. Я это почувствовала в себе. Вот когда его голову обняла и прижала к груди. И он так покорно и так благодарно прижался ко мне. Что не выгнала, что люблю его, что не брошу. И он, видимо, меня любит сильно. Иначе убежал бы к той еще тогда, ведь у них была прямо страсть. А он все же себя переломил, а ему, это, видно, было трудно. И вот до сих пор еще ходит к той. Но это уже на излете. И скоро осень глубокая, безрадостная. И надо работать, делать ремонт в доме.

В общем, покой и тишина. Как в семье и должно быть. Тебе спасибо, моя подруга, ты всегда поддерживаешь меня и направляешь в позитивную сторону. И я смиряюсь и начинаю в этом направлении думать. Что разбивать семью нельзя. В ней всякие перепады случаются: от любви до ненависти, от близости – самой-самой – к полному равнодушию. Очень же тяжело жить вдвоем с другим человеком. Даже с мамой трудно было. А уж с мужчиной! В общем, надо уже учиться мудрости и не сходить с ума по его загулам. У него это бывает редко, и надо привыкнуть. Что они ему почему-то нужны, чтобы кровь разогнать, что ли. Ну вот такой он. И ведь старается не изменять. Полгода старался. И вот сорвался.

Я ж у него слишком духовная, и правда, духовные же у нас с ним отношения постепенно получились. И надо нам с ним жить тихо-тихо и работать много-много. И больше не срываться и его не возить в город, где у него соблазны одни. Ведь он вчера не собирался ехать, а я его повезла, думая, что уже все, победили ту. Вот тут мне Бог и дал по башке, мол, загордилась ты рано. Не вози мужа в Москву. Пусть сидит дома и играет в шахматы.

Вчера ходила в институт красоты, и мне там так понравилось. Вчера была новая косметологиня, и она делала и пилинг, и маски, и много чего. Старая врачиха меня доставала рассказами о своих несчастиях в семейной жизни (муж получил инсульт, свекровь обвинила в этом ее, двое маленьких детей от этого престарелого мужа, с которыми некому сидеть, т. к. она – приезжая, из Белоруссии, и ее мать тоже не может приехать в Москву и т. д.), а эта делает все молча и говорит только по делу. Видно, старую прогнали, потому что она всех клиенток достала своими страшными и безысходными рассказами из своей жизни-чернухи.

Потом массаж мне делала женщина из Бали по имени Путу, она мне очень нравится, такая сильная и трудолюбивая. С ней мы разговариваем по-английски. Она все время жалуется на холод. Ей очень холодно в Москве. «Колд!» – говорит она, и ее всю передергивает от воображаемого холода. На Бали у нее всегда – «хот» – жарко.

Вышла я из этого института совершенно другой человечихой. Входила туда несчастной, с проблемами, как у той врачихи, а вышла словно новорожденная.

Потом пришла на работу, там был день рождения у нашей секретарши Вали, и она принесла вкусные и необычные блюда из грибов и картошки, которые сама приготовила, мы ели и пили белое чилийское вино. Я стала очень любить белое вино. А раньше любила только красное. А теперь вот только белое. И никто нам не мешал.

Потом посмотрела по скайпу, сидит ли мой муж в компе, не ушел ли на семинар, так как я же ушла, когда он спал. Он был в скайпе, горел зеленый огонек. Значит, дома. Потом пришел наш сотрудник Витя и сказал, что заберет меня с работы на машине, он тоже живет в том же поселке, где живем и мы, но сначала заедет за своей девушкой Ксюшей, она в каком-то салоне делает маникюр.

И я сидела и ждала его допоздна, а потом он позвонил, и оказалось, что он очень далеко, на Соколе, и я ему сказала, чтоб уже не ехал в центр, а то попадет в пробку, а пусть уже едет домой через Крылатское, а я поеду на электричке, как поется в песне, – «опять домой по привычке». И написала мужу, чтоб встретил.

И он встретил. И так была я ему рада. Он стоял в клетчатой байковой рубахе, желтой кепочке и с самокатом.

«И вот это мой муж, такой смешной и милый, – подумала я, – а я распаляюсь на него и веду переписку в соцсетях с другими мужчинами». И мы пошли домой, о чем-то разговаривая.

Правда, он сначала как-то настороженно ко мне отнесся, я ведь ему не написала, куда поехала с утра, но, когда сказала ему про Витю, что они с Ксюхой хотели меня везти домой, да далеко оказались, и я, мол, поехала сама, поездами, – он оттаял.

Потом взял деньги и поехал на самокате в дальний магазин покупать талончики на Интернет, а я пошла в ближний магазин, купила хлеб, яйца и пряники, встретила соседа, который радостно со мной стал здороваться, а до этого не здоровался года три, и пошла домой.

И вот я ночью оказалась одна в нашем доме, и так мне одной стало страшно, везде мерещились какие-то шаги, скрипы и т. д., и я подумала, что вот если муж вдруг уйдет, то ведь я не смогу жить здесь ни дня. Ведь он никогда не уходил на ночь. А ночью я просто здесь со страха умру.

И так я была рада, когда он пришел! И так весело к нему и с нежностью бросилась, а он же не привыкший, но потом расслабился. Даже руки дал, чтоб я его обняла, когда он сидел за компом, играл уже в свои шахматы бесконечные, и вот я его обняла и так постояла недолго, его обняв. И пошла еду готовить, борщ, его кормить.

Потом уже в три ночи погнала его спать, он все играл, сказала, чтобы глаза свои берег, и он сразу послушался. Он ко мне, конечно, приглядывался, что-то во мне было необычное, но я была такая легкая и веселая, – естественная, и он понял, что это не игра.

Он думает, что я все время играю с ним, не верит мне.

В общем, я поняла, что с мужчинами надо быть нежной и ласковой. А я либо ревную, кричу, выгоняю, либо, когда все уляжется, хожу сама собой довольная. А надо мужика ублажать. Порхать, смеяться, петь песни, обнимать, но так немножко – поверхностно, не страстно. И вот он же оттаял. А то был напряжен, когда встречал.

И надо иногда, хоть раз в месяц, ходить в институт красоты. Чтобы выходить оттуда словно бы новорожденной.

И еще надо – любить своего мужчину, которого тебе дала судьба.

Все так просто.

Легко и просто.

Ну вот такие утренние размышления, которыми, как я поняла, в фейсбуке делиться не надо.

…сегодня позвонила мама, сказала, что ее выписали из больницы. Муж прислал эсэмэску, что сел в поезд и скоро уже, через несколько суток, приедет. Позвонил сын и несказанно меня обрадовал, сказав, что… (ну, это уж совсем личное, об этом промолчу). Позвонили от режиссера и продюсера, что сценарный договор со мной подписан. Из Питера звонила моя лучшая подруга. И только один человек, засевший в моем сердце занозой, – не позвонил.

Ночью муж объявил, что уходит от нее.

– Мне что, ему морду набить?! – спросил он, этот чрезмерный человек.

Она промолчала и молча ушла в свою комнату. Всю ночь слушала, как там, в соседней комнате, собирают ли вещи. Не испугалась, нет. Даже интересно было.

Утром тихо выскользнула из дома и поехала на работу.

День начинался странно. Приехала на работу, а там лежит на столе заявление от ее заместительницы на увольнение. Лежит еще со вчерашнего дня. То есть, когда уходил от нее муж, в это же время ее заместительница писала заявление тоже на уход от нее.

Потом пришел очень приятный человек из Литвы, бывший католический монах, он жил во Франции, в ордене молчальников, потом у иезуитов. Принес рукопись.