Конспирология бытия

Г. Гегель в аналогичной ситуации отдает предпочтение содержательной стороне дела, поэтому "бо'льшая" теория у него соотносится с меньшей не как "общее" и "частное", а как "целое" и "часть": "Всякое содержание получает оправдание лишь как момент целого, вне же этого целого оно есть необоснованное предположение, или субъективная достоверность. <...> Отдельный круг, именно потому, что он есть внутри себя целостность, прорывает границу своего элемента и служит основанием более обширной сферы; целое есть поэтому круг, состоящий из кругов, каждый из которых есть необходимый момент, так что система их своеобразных элементов составляет всю идею, которая вместе с тем проявляется также и в каждом из них.". Гегелевские "круги" тоже являются "мирами", но очень специфическими. С одной стороны, все "круги" осуществляют одну и ту же программу диалектической логики, и в этом отношении тут имеем полную аналогию с принципом Н. Бора. С другой стороны, разделяются они не по уровням организации, как у Н. Бора, а по стадиям процесса. Они различаются так, как различаются "почка" и "цветок" или "куколка" с "бабочкой" (эти примеры приводит сам Г. Гегель). "Куколка" с "бабочкой", при всем генетическом тождестве, несоизмеримы по образу жизни, поэтому здесь не один двусложный мир, а все-таки два разных.

Этим убеждаемся, что самая близкая, даже "интимная" родственная связь ничуть не мешает чужести миров. То же и в религии. Самые жестокие межрелигиозные распри вспыхивают часто в одной и той же конфессии между ортодоксами и раскольниками.

Возьмем также примеры из других областей. Волна и частица. Речь идет об одном и том же объекте, поэтому, казалось бы, и теория должна быть одна. Однако, определения "одного и того же" в качестве "волны" и "частицы" в теории дополнительны. Или, еще пример: душа и тело - бывает ли что-нибудь ближе друг другу? Но, в то же время, насколько они далекие и непохожие друг на друга!

А что общего между теорией и фактом? Соотносясь как реальность и символ, они несравнимы, но, с другой стороны, теория отражает реальность, а факты теоретически нагружены. По сходному поводу А. Эйнштейн как-то сказал: "Я не считаю правильным скрывать логическую независимость понятия от чувственного восприятия. Отношение между ними аналогично не отношению бульона к говядине, а скорее - отношению гардеробного номера к пальто".

Относительно всех этих множеств несоизмеримых миров можно сделать следующие заключения:

-- Несоизмеримость миров, явлений не исключает их внутреннего родства.

-- Несоизмеримое может относиться к одному и тому же миру, явлению.

(Несколько глубже этот вопрос будет рассмотрен в главе "Проблема несоизмеримости".)

Проблема субъекта. В тезисе "нет иной Вселенной, кроме Вселенной для нас" акцентирован субъект. То, что существует - существует относительно "нас". Очень важно отметить, что связь "существования" с субъектом тут необходимая, но не креативная. В данном случае нет той ситуации, когда деятельный субъект конструирует свой объект. Здесь, следовательно, нет той проблемы субъекта, какую мы знаем со времен Р. Декарта и И. Канта.

Картезианско-кантовский субъект творит мир по своему образу и подобию. Или, как говорит И. Кант, "мы сами вносим порядок и закономерность в явления, называемые нами природой, и их нельзя было бы найти в явлениях, если бы мы или природа нашей души не вложили их первоначально".

Классическая наука с этой проблемой не сталкивалась, поэтому не могла оценить "коперниканский переворот", совершенный И. Кантом. Но в начале ХХ в. аналогичная "проблема субъекта" оказалась в центре внимания физиков-теоретиков. И теперь уже А. Эйнштейн в своей статье "Физика и реальность" почти дословно повторяет идею И. Канта: "Вопрос о том, какие теоремы должны считаться определениями, а какие - законами природы, зависит в большой мере от выбранных представлений. В действительности, установление этого различия становится совершенно необходимым только при определении того, не является ли вся система понятий с физической точки зрения бессодержательной...".

Здесь меняется само понятие реальности. Смысл приведенных слов А. Эйнштейна мог бы шокировать современного школяра, воспитанного на более "твердых" истинах. Реальность ("законы природы") в толковании А. Эйнштейна, по-сути, ирреализовалась, если понимать ее в традиционном смысле, поскольку есть она или нет, уже зависит "от выбранных представлений". Также и в цитированной выше эйнштейновской шутке с "номерком" и "пальто": теория здесь независима от реальности, данной нам в ощущениях. Чем такая реальность отличается от иллюзиона Дэвида Коппеpфильда?

Таким образом, "коперниканский переворот", о котором так долго говорили кантианцы, совершился - вначале в теоретической физике, а затем в других областях, А то, что значительная часть научной общественности пока его не признала, не есть критерий истины. Достаточно того, что он признан В. Гейзенбергом, Н. Бором, А. Эйнштейном. Речь идет о глубинном метафизическом сдвиге, который в прикладных отраслях далеко не всегда осознается. Суть кантианского метафизического сдвига состоит в перемене понятия реального. При таком понимании трансцендентная реальность ("вещь-в-себе") есть то, что находится за границей любых (всегда относительных) ее логических определений. Однако, если сравнить кантовскую трансценденцию с той, которая звучит в эйнштейновском постулате "нет иной Вселенной, кроме Вселенной для нас", то можно заметить, что если первая опирается на принцип деятельности, то вторая исходит из совершенно другого основания. Она основывается на принципе синхронии. В древней китайской традиции аналогичный принцип получил название принцип "у-вэй".

***

Мы столь часто ссылались на трансценденцию, что не избежать рассмотрения ее самой. В чем суть трансценденции? Является ли она панацеей? Когда именно необходима и т. п.? Лучшим ответом на все эти вопросы могли бы послужить идеи первой "Книги Простеца" Николая Кузанского, фрагмент из которой мы здесь приводим:

"Простец. Не знаю, дозволено ли раскрывать такие тайны и вскользь касаться столь бездонной глубины. Но все же я не могу удержаться, дабы не доставить тебе удовольствие. Смотри брат: высшая мудрость состоит в том, чтобы знать, каким образом... непостижимо постигается непостижимое.

Ритор. Ты говоришь что-то удивительное и нелепое.

Простец. В этом тоже причина, почему тайное нельзя сообщать всем людям. <...> Начало же всех вещей есть то, через что, в чем и из чего производится все способное быть произведенным, и однако же начала нельзя достигнуть посредством какой бы то ни было произведенной вещи. Начало есть то, через что, в чем и из чего познается все познаваемое, и все же оно остается недоступным для разума. Подобным же образом оно есть то, через чего и в чем выражается все выразимое, и все же оно невыразимо никакими словами. Оно есть также то, через что, в чем и из чего определяется все определимое ..., и все же оно остается неопределимым через определение...".

Опираясь на идеи Н. Кузанского (а также учитывая положения современной герменевтики), можно выделить следующие основные черты трансценденции: