Правила боя. Колдун

   Ничего, авось не погонит, - решила девушка и открыла дверь наружу. Ветер зло взвыл, хлестнул ледяной порошей по лицу, расцарапав щеки, Айрин уцепилась за кованые перильца и, забыв дышать, уставилась вниз. Башня летела над горами. Перед ней раскинулась Велмания - в зимней пурге прекрасная и суровая. Видно было верст на сто, а может и больше. Вон болота, по которым они ехали, лежат, как ни в чем не бывало, желто-белыми пятнами посреди черного леса. А чуть северней озеро, около Развилок, где пропал ее брат. По перильцам ни на секунду не отрываясь, она прошла на юг, смотря, как впереди вьется древним змием фиолетово-черный хребет в белом зимнем костюме. Город под башней и вовсе казался крохотным, как на ладошке лежал, да и на поверхности того города одна седьмая от силы. Там на юго-востоке далеко, так что ни с одной башни не посмотришь, стоит Инесса. Родная Инесса, маленькая - тоже как на ладони... Слишком далекая. Айрин больно сжала перила. Ей вдруг страшно захотелось домой, так захотелось, как хочется в детстве бежать к маме, пусть возьмет на руки, прогонит всех чудовищ, попросит папу поднять меч, и они вдвоем - самые сильные, самые смелые - все исправят. Соберут разбитый горшок, вернут соседу козу, прогонят злую простуду или буку из-под кровати. Когда она болела, ей разрешали зимой спать на печке, и она лежала под теплой меховой шкурой и слушала, как родители сидят за полночь, разговаривают. И совсем было не страшно, а если болел Фил, то и ему разрешали, и тогда маленькая Айрин ввинчивалась к брату, какое-то время они пыхтели - Филипп пытался спихнуть сестру, а та всеми силами удерживала завоеванные позиции. Брат всегда сдавался первым.

   - Липучая козявка. - Ворчал он, делясь одеялом. Где он сейчас?

   Айрин почувствовала, как леденеет мокрая дорожка, пробежавшая по щеке, отпустила перила и осторожно пошла на восток.

   Видно ли отсюда?

   И было видно.

   В призрачном лунном свете, в пурге хлесткой и злой, она светилась факелами на стенах - только одна третья - знала теперь Айрин. Цитадель магов.

   И домой захотелось еще больше.

   - Что ты здесь делаешь? - Айрин вздрогнула и обернулась, а кто же еще...

   Под глубоко надвинутым капюшоном глаз не разглядишь, слез не заметишь, но девушка все равно воровато оттерла щеку. Видел, нет?

   - А ты?

   - Я в дозоре. Сменщик спит.

   - Ты? Кто тебя пустил?

   - Старейшина пустил. - Майорин поправил шарф, закрывая нос.

   - Я сейчас уйду. - Пообещала девушка.

   - Да стой уж, коль охота мерзнуть.

   Метель вконец рассвирепела, закрыв собой сначала Цитадель, а потом и горы. Башня парила в белой пурге, ни земли, ни неба.

   - Плохая метель. - Сказал колдун. - Не нравится она мне.

   Она не отвечала. Метель лютовала, будто в середине зимы, будто до весны еще надо дожить. А может и так?

   - Получится ли? - спросила она у себя, не думала, что слова вылетят наружу.

   - Не знаю... - Майорин пытливо смотрел вниз, перевесившись через перила, казалось еще чуть и белые плети пурги скинут его с башни, подхватят и унесут. Как перышко на ветру. Ему не было дело до грусти Айрин, острое чутье что-то заметило. Насторожено, пытаясь смотреть через пляску снега, колдун старался увидеть хоть что-нибудь. - Хотелось бы... Идем отсюда!

   - Зачем? Что случилось?

   Колдун не слушал, таща ее к двери в куполе-шишечке. Снег все привязчивей вился у лиц, зло жалясь и грубо хватая за руки-ноги. Они ввалились в дверь, и Майорин со скрежетом задвинул щеколду.

   - Я не вижу через снег. - Ответил он на немой вопрос. - Я не вижу через снег, потому что кто-то закрывает мне им глаза. Эй! Паря!

   Дозорный перестал храпеть.

   - Сдаю пост. - Продолжал колдун, торопливо надевая перевязь с мечом. - Наружу не выходи, покуда гудеть не перестанет, если через полчаса не перестанет, бей тревогу.

   - Дак... а чо? А куда?

   - Удачи! - пожелал ему колдун и поспешил вниз. - Ты идешь или остаешься?

   - И ты даже не запретишь мне?

   - Как? За тебя же нельзя решать! - ноги ритмично считали ступеньки, руки скользили по перилам. - Оружие-то есть с собой?

   - Нет. - Раздраженно ответила Айрин. - Мы же в гостях!

   - А мясо за обедом порезать? - колдун щелкнул по оголовью меча. - Или хлебушка?

   - Или руку кому отрубить?

   - Как повезет. На! - в трофей ей достался длинный изогнутый кинжал. - Пойдет?

   - Пойдет.

   В отличие от нее, колдун прекрасно ориентировался в коридорах, нисколько не плутая среди множества разветвлений. Он бежал, без лишних движений, только ноги ровно и сильно двигались, неся вперед. Айрин отставала, а потом сдвигала брови, делала над собой усилие и нагоняла. Как раньше...

   На шаг впереди, на голову выше, на ход верней. Всегда. И приходиться прыгнуть, чтобы достать, вытащить из закромов все силы, чтобы успеть...

   Рывок.

   И они уже бегут вровень, а из щелей-отдушин тянет свои лапы заколдованный снег.

   Гномы-старатели лежали у стены.

   - Мертвые?

   - Нет. Чары.

   Майорин остановился, коснулся лба каждого ладонью. Гномы зашевелились, стряхивая сон.

   - Встать можете?

   - Что за? - один из гномов выругался и поднялся, опираясь на кирку.

   - Не знаю. - Майорин протянул руки двум другим. - Оружия нет?