Страница 166 из 176
Раджаэль залезла под одеяло, чуть сжалась от прохлады, поежилась, нагревая место, и блаженно прикрыла глаза.
Она вернулась домой.
В дверь заскреблись, когда Раджаэль мечтала о завтрашнем дне, она планировала провести его на реке, бурной от весенних вод, звонкой из-за серебристых льдинок, ледяной. Всегда ледяной.
- Не заперто!
- Можно?
- Ты уже вошла.
- Могу выйти. – Буркнула Айрин, Жарка села. Лицо гостьи тонуло в тени, но голос у подруги был напряженный.
- Случилось что?
- Нет, пока нет. – Айрин села в кресло.
- Так что?
Айрин водила пальцем по подлокотнику. Карательница откинула одеяло, встала, сунула щепу в очаг и подождала, пока займется огонечек. Четыре свечи выявили грустную Айрин, продолжающую гладить кресло.
- У тебя нет кресла? Попроси Велора, он поставит парочку. – Съязвила Жарка, не решаясь повторить вопрос.
- У тебя всё равно лучше.
- Ты же не сидеть в нём пришла. Что-то с Майорином?
- Всё хорошо. Он сегодня сам дошел до стола, чертыхаясь, но дошел. Потребовал сделать ему костыль, постоянно ругается с лекарями, говорит, что дырка на месте выбитых зубов доводит его до бешенства.
- А ты как?
- А что я? – Айрин фыркнула. – Я…
- Говори, давай!
- Может, выдумываю…
- Айрин!
- Они должны были начаться в первых числах апреля, я списала все на бои. Мы тогда все были не в себе. Но теперь уже май. И уже три недели я сплю в кровати, ем по часам, никого не убиваю, и никто не убивает меня. А их так и нет.
- И что ты думаешь?
- Много чего… Ты живешь здесь всю жизнь, ведь есть же знахарка? Лекарка?
- Есть. Но сейчас она спит. Приходи утром.
- Не говори никому.
- Могила. – Жарка наморщила носик, став похожей на полевую мышку. – Не раскопанная.
К знахарке пошли на рассвете, собравшись как на речку. Стройная, еще очень привлекательная женщина окинула двух девушек опытным зеленым взглядом, быстро разгадала, кто пациентка, а кто моральная поддержка и выставила Жарку за дверь.
Айрин осталась в светлой приемной с выбеленными стенами и мягкой кожаной скамьей.
- Третий месяц. Тошнит?
Айрин кивнула.
- Часто?
Айрин кивнула.
Знахарка пощупала живот холодными пальцами и заключила:
- Ты не рада. Хочешь избавиться?
Айрин помотала головой, попыталась заплатить, но женщина не взяла с неё денег. Жарка мучилась от любопытства, но не спрашивала. Они действительно пошли на речку, сели на нависающую над водой березу, свесили разутые ноги.
- Истоки стерильны. – Сказала Айрин. – Истоки не могут иметь детей. За всю историю не было случая, чтобы исток мог зачать или выносить ребенка. Это невозможно.
- И что это значит?
- Это значит, что она ошибается. И я ошибаюсь. И мое тело ошибается. – Вытянутая ступня коснулась холодной воды. Плеснуло. Рядом с белыми эльфийскими ногами, смуглые человеческие казались темными.
- Она не ошибается Айрин. К ней ходят все женщины в ордене. Все до единой. И она никогда не ошибается. Даже пол определяет точно.
- Все бывает в первый раз. – Айрин спрыгнула, остренькие камешки впились в ступни, от холода онемели пальцы. Но дышать стало легче.
- Вот именно. В первый. Например, дитя истока. Тем более история еще не знала двух истоков, которые бы встретились и были бы вместе.
- Я спала с ним и раньше. Но ничего не было. Мы даже не думали об этом.
- Может что-то изменилось? Что произошло с тобой в Луаре? Почему ты вернулась. Говорили, ты сходишь с ума. Но ты стоишь здесь, ноешь, совершенно нормальная. А рассуждаешь, как любая здравомыслящая баба.
- Сама ты баба. – Обиделась Айрин. Полукровка разворошила белобрысый сноп на голове тоненькими белыми руками. – Я заключила сделку с драконом. Кровь. Во мне теперь есть драконья кровь. Сила истока обычно уничтожает всё на своем пути, недостаточно хрупкое, чтобы выстоять. Но драконья кровь смиряет исток. И… там та же история…
- Вот ты и ответила. Можно уже радоваться?
- Нет. – Айрин не посветлела лицом, она стояла и смотрела на собственные ступни, вокруг бурлила белая пена. Пальцы на ногах онемели. – Мне надо уехать. Срочно, чем скорее, тем лучше.
- Зачем? – опешила Жарка. – Ведь он здесь. Он тебя любит, это видно. И отец ребенка тоже он. Надо ему сказать.
- Не смей! – крикнула Айрин. Крик потонул в шуме воды, но Жарка невольно отпрянула назад, чуть не свалившись с дерева. – Никому ни слова! Никому! Ясно?
- Нет не ясно! – рявкнула полукровка на подругу. – Ты дура? Полная?
- Да! Послезавтра ты поможешь мне уехать. Ты откроешь мне ворота, или калитку, или окно. Что сможешь. Выведешь туда лошадь. И я уеду в Луар.
- Не буду помогать. Хочешь творить глупости, твори сама.
- Как скажешь. Только молчи. Молчи!
- Да что с тобой? От кого ты убегаешь?
- Я не та, кто ему нужен, Жарка. Я другая… Я видела слишком много его любовниц, слышала слишком много его откровений, я слишком много знаю. И единственное, что его удержит это ребенок, если он не испугается. Но я не хочу держать никого силой. Не говори никому. Не говори.
- Ты ошибаешься.
- Не в этот раз.
Они столкнулись в оружейной. Среди блестящих и темных от времени палашей, изогнутых ятаганов, в опасном мерцании зачарованных фальчионов. Груды метательных ножей разной формы и конструкции, арбалетов и луков, пращей, палиц, дубин, доспехов, кольчуг, кожаных лат и лат сделанных из чешуи дракона. Среди букетов из пик, копий, стрел, болтов. Стой с любом другом месте оружейная открытой, мигом бы растащили каждый к себе. Но в Ордене не воровали – в головы не приходило. При этом всё дружно стаскивали сюда и личное оружие. Оборудованные специально узкие полочки с номерами хранили в себе личные вещи Велора, Билдира, Жарки и других карателей. Айрин вытаскивала из своей ниши сверток плотной замши. С мечом, ножами и облегченной кольчужкой. Её девушка оставила, она больше не собиралась ни с кем воевать, тем более так, полка казалась заполненной.