Страница 119 из 176
Майорин полежал, дожидаясь, пока перестанет колотиться сердце и успокоится дыхание.
Многим людям колдуны и маги казались всесильными, могли телепортироваться из одного места в другое за тысячи верст в считанные мгновения, врачевать других и себя, могли убить одним взмахом руки... Пожалуй, только последнее и было правдой.
Магия бесспорно помогала в медицине, облегчая боль, борясь с заразой, но вылечить легко и непринужденно не получалось ни у кого.
Телепортация же до сих пор оставалась вещью опасной и неизученной. Майорин предпочитал трястись в седле несколько недель, чем лезть в щели в мироздании, которые непонятно куда заведут.
Нет, не все так просто, как кажется необразованным и темным людям.
Он обтер бинтами сукровицу с живота и бока, сунул бинты в топку горящей печки. И вышел на крыльцо, как был - босой, в нижних портах и рубашке. Снег куснул кожу ступней, ветер обжег лицо, белая пыль обсыпала волосы серебром.
За избой звонко кололи дрова.
- Как у тебя выходит? - удивлялся Ивен.
- Что? - удар топора и звук разлетающихся чурок.
- С одного удара и ровно пополам!
- А как должно быть? - опять.
- У меня вязнет. - Маг растерянно постучал поленом по пню.
Майорин почувствовал себя шпионом, меньше всего ему хотелось подслушивать чужие разговоры.
- Покажи.
- Нечего показывать. Твой спутник встал.
- Откуда знаешь?
- Дом пустой. - Ответил отшельник.
Колдун чертыхнулся и зашел внутрь, в ногах тут же загорелось пламя.
Отшельник зашел с охапкой дров.
- Доброе утро. Затянул рану?
- Видишь силу?
- Нет. Вижу изменения. - Отшельник сгрузил дрова в поленницу под лавкой. - Любое действие меняет среду.
Отшельник придержал мохноногую лошадку. В рыжие щетки, прикрывающие копыта, набился снег, храп покрылся инеем. Лошадка была в недоуздке - трензель отсутствовал.
- След в след. - Предупредил отшельник.
Майорин направил коня следом, недовольный и настороженный. Вчера Отшельник сказал им, что намерен проводить их до Лусора. Ивен попытался его отговорить, Майорин несогласно помотал головой, на что хозяин маленького домика у затерянного в горах озерца пояснил:
- Есть дороги, по которым путь будет короче и легче. Зачем их упускать.
- К Цитадели одна дорога. Вниз. - Буркнул Майорин.
Но Ивен застыл с восхищенным лицом:
- Ты проводишь нас тропами?
- Да.
- Но почему?
- Я видел химер.
- Человеческих? - Майорин, казалось, впервые искренне заинтересовался тем, что говорит отшельник.
- Нет. Они зовут их нардиссами. Убивать их конечно не надо. Но остановить стоит.
- Нардиссов?
- Жителей Лусора. Не мне решать, но путь я покажу.
И вот теперь Майорин тащил коня через непролазные на первый взгляд кусты. Тропы отшельника, не являлись сверхъестественными тоннелями в пространстве, не заворачивали в небо. И ничем не отличались от плутания по бездорожью.
Отшельник сворачивал там, где на первый взгляд пройти было невозможно. На одном из таких поворотов он предостерег их:
- По левую руку курум. Следите за лошадями.
Со своей же лошади он не слез. Он удобно устроился на спине конька, подложив под зад только войлочный потник. На вопрос о седле Отшельник почти удивился:
- К чему?
- Чтобы не сбить ей спину. - Объяснил Ивен.
- Я не собью. Всадник и лошадь едины, они составляют одно существо, покуда работают в паре. Разве я могу сбить спину себе?
Колдун хмыкнул. Отшельник пристально посмотрел на него, но ничего не сказал. Майорин поймал себя на мысли, что Отшельник ведет себя так же как он сам, только в роли непонятливого теперь Майорин. Было непривычно.
В полдень они остановились перекусить.
- Почему ты ушел? - спросил Отшельника колдун.
- Я не задавался этим вопросом.
- Но ведь ты принял решение?
- Был солнечный летний день, я проходил мимо Озера, оно мне понравилось.
- И первым делом срубил скамейку. - Засмеялся Ивен, он знал эту историю, ведь сам не раз выпытывал у Отшельника, ради чего тот оставил обычную жизнь.
Ивен слышал о старцах, уходящих в скит, но те давали обеты, молились. Отмаливали грехи, но Отшельник никогда не молился. Хотя не раз Ивену казалось, что тот разговаривает со своим Озером или с птицами - те смело садились к нему на плечи. Но рта при этом Отшельник не раскрывал, а на расспросы улыбался, так улыбаются ребенку, когда не в силах объяснить что-то по-взрослому сложное.
- Вы не думали, за что воюете? - спросил их Отшельник в пути, мимолетом обернувшись. И Майорину показалось, что ответ Отшельнику не нужен. Совсем.
- Это очень сложно - поймать истину. А если поймаешь - отпусти, даже из крупицы может появиться чудовище. - Добавил Отшельник.
Майорин давно уже был не мальчиком. Очень давно. За его плечами был опыт, за его плечами были годы.
Но он не понял.
А потом показалось, что понял. Но понимание было неуловимым, и ответ выскальзывал из пальцев. Проскользнул в мыслях и исчез.