Страница 6 из 8
Учительница замолчала, но ничего не произошло. Юля просто смотрела на нас и улыбалась. Некоторые начали посмеиваться.
– Ах, да, я и забыла, – после этих слов учительница легонько толкнула её.
Юля сразу же ожила и начала рыться в сумке. После небольших поисков, она достала толстую тетрадь из сумки. Тут уже заинтересовался и я нашей новой одноклассницей, стал внимательно смотреть. Она подняла тетрадь на уровне со своей головой и поочерёдно перевернула три листа. На них большими буквами (её почерк) были три надписи: «Меня зовут Юля», «Рада с вами познакомиться», «Я глухая». После последней записи, мои глаза округлились от неожиданности.
– Ребята, Юля немного не такая как вы, но это не значит, что нужно общаться с ней по-другому. Будьте дружны. А теперь начнём урок.
Учительница указала сесть на свободное место. Как раз передо мной. В итоге вся следующая перемена была посвящена только Юле. Огромное количество народу собралось вокруг её парты, и все хотели узнать поподробнее о ней. Меня это немного раздражало. Хотя, я уже тогда заметил, что она красивая. Лучше многих в нашем классе. Со всеми ребятами Юля общалась с помощью своей тетради. Ей писали вопросы, а она отвечала. Юля улыбалась всем и каждому, старалась на всё отвечать, хоть немного и было заметно, что непривычно и боязно здесь. Некоторые (особенно Катя) забывали, что она глухая, и пытались разговаривать с ней просто так. Но Юля сразу подносила тетрадь. «Эта её улыбка и глаза, которые всё время просят». Меня это бесило. А ещё она несколько раз пыталась пообщаться со мной, но безуспешно. На уроках она не могла понять, что ей говорят учителя, поэтому другие писали ей в тетрадь. Часто это делала Катя, так как сидела рядом. На уроке музыки Юля пыталась запеть, но это было ужасно. Она не могла нормально выговорить слова. Это выглядело глупо и смешно. Но стало заметно, что она пытается быть как все, не смотря ни на что. Как мы узнали, у её матери не было денег, чтобы обучаться девочке в специальной школе, поэтому она была здесь. С ней общались многие девочки, но это лишь ширма. За спиной говорили гадости. Юлю никто не любил.
На одном из уроков к нам пришёл педагог по языку жестов. Она пыталась объяснить, что так будет проще общаться с Юлей.
– А зачем нам это? Я могу общаться с ней и с помощью тетради, – Катя была явно недовольна этой новостью.
– Но ведь ей тяжело всё время писать.
– Мне удобней в тетради.
Никто не горел желанием заниматься этим. Юля стояла рядом с педагогом и с доброй улыбкой смотрела на всех. Руку подняла только одна девочка, Света. Она особо ни с кем не общалась никогда. Не очень красивая, чуть полноватая. После того, как она начала всё время быть с Юлей, девочку стали травить.
– Смотрите, опять с ней идёт. Подлизывается всё время. Ненавижу таких, – такие голоса только и слышались вокруг.
Меня это тоже всё сильно раздражало. И в итоге Света перешла в другую школу. Причину никто не знал, но все решили, что поводом послужили последние события. После уроков я с ребятами написал на доске, что это Юля виновата в уходе Светы. Мы позвали её в класс. Она увидела эту надпись, но никак не отреагировала, а просто продолжала смотреть. Я сделал вид, что это не моя работа и стал стирать с доски. Юля взяла у меня из рук мел и написала «спасибо». «Снова эта непринуждённая улыбка, как это бесит». Я не понимал, почему она такая. Её никто не любит, а ей словно плевать. А меня это бесило, потому что после событий, произошедших в моей жизни с родителями, я так себя вести не мог.
Физкультура у нас стала проходить на улице. На футбольном поле всегда играли Женя с пацанами, а я всё пытался туда смотреть. Меня начинало всего трясти. Юля же всё время старалась быть рядом с другими девочками, но те её словно не замечали и держали расстояние. Только один раз окликнули, когда закончился урок, попрощавшись. Больше занятий не было. Я сидел на лавочке и тупо смотрел на небо. Совершенно ничего не хотелось. Юля подошла ко мне очень тихо, что я сразу и не заметил. Когда обернулся в её сторону, то увидел в руках футбольный мяч. И опять со своей улыбкой протянула его мне. Возможно, Юля видела, с каким я интересом наблюдал за игрой, но это было неважно совсем. Мои глаза округлились от ужаса. Перед глазами всплыл отец.
– Ты…ты что, специально, да! – закричал я. Выхватив мяч из её рук, как можно дальше кинул отсюда. Меня пробило на пот.
Но Юля продолжала стоять и смотреть на меня.
– Ну что тебе ещё нужно?!
Она указала на меня, потом на себя, сомкнула руки, как при приветствии, и легонько потрясла передо мной.
– Ду-я, – с улыбкой сказала она.
Тут я уже не выдержал. Схватив горсть земли, кинул в неё.
– Достала! Бесишь!
После этого я ушёл, оставив её одну на площадке. Юля просто смотрела мне вслед.
На следующий день, после уроков, она снова решила пообщаться со мной. Попросила пойти со мной куда-то. Я совершенно не хотел, но в итоге согласился, с надеждой, что после этого отстанет. Юля привела меня в музыкальный класс. Она встала напротив пианино и с радостью на лице похлопала по нему. Я встал как вкопанный. «Она же не может знать, что я играл раньше. И вообще, какого чёрта ей надо». Меня всего затрясло. Я подошёл к ней и с яростью толкнул. Юля упала.
– Ты дура! Издеваешься надо мной! Бесишь! Специально делаешь мне больно, да?! Хватит уже улыбаться! Ненавижу тебя! – развернулся и ушёл.
Именно этот случай и стал отправной точкой, когда я начал издеваться над ней. Каждый день старался что-то сделать плохое. Толкал, ставил подножки, писал всякие гадости на доске или парте. При том, что с ней никто по сути не общался особо, это было больше похоже на травлю. Но при этом ни разу я не увидел её слёз. Она бесила. Просто бесила. Своим спокойствием. В один из дней девочки заметили, что Юля мало спрашивает у других и старается понимать сама. Как оказалось, у неё в ушах были слуховые аппараты. Правда, от них толку практически не было, она всё равно почти не слышала, но это было хоть что-то.
– Можно посмотреть? – спросила Катя.
Юля без боязни вытащила их из ушей и передала ей. Я в это время стоял у окна и болтал с пацанами.
– Кать, это что у тебя?
Она словно бы ждала этого вопроса от меня и хитро заулыбалась. А потом кинула их мне. Юля смотрела на нас уже с другим выражением лица.
– Фу, гадость то какая, – сказал я и выкинул их на улицу. Они разбились.
Так продолжалось несколько раз. Я всё время срывал их и выкидывал куда угодно. Никто ничего не говорил. Один раз я так сильно дёрнул за слуховые аппараты, что из ушей Юли пошла кровь. Я испугался, но извиняться не стал. На следующий день, когда мы с пацанами шли из школы, она ждала меня.
– Что тебе надо?
Юля достала свою тетрадь и написала: «Прости». Я снова взбесился.
– Бесишь! Если хочешь сказать, говори. Бесит твоя тетрадь.
После этих слов я выхватил тетрадь и бросил её в лужу на клумбе. Мы уже пошли дальше, как увидели, что Юля полезла туда за ней. Ведь тетрадь уже была испорчена, да и теперь она была вся грязная и мокрая. Что-то кольнула у меня в груди, но тут же прошло.
Не знаю, каким образом, но эта тетрадь оказалась у меня в портфеле на следующий день. Я заметил её только после уроков. При том, что Юлю я не видел в тот день. И в другие дни. А затем к нам на занятия пришёл директор.
– Ребята, насколько вы знаете, у Юли были проблемы со здоровьем. И несмотря на это она старалась жить как и все. Но с сегодняшнего дня Юля переводится в другую школу. Насколько мне стало известно, не все относились к ней хорошо. Обижали. За время учёбы у неё сломалось или потерялось семь слуховых аппаратов. У девочки только мама из родителей, живут они небогато. Эти слуховые аппараты очень дорогие. Поэтому, пожалуйста, если вы что-то знаете о тех случаях, сообщите мне.
Весь класс молчал. Я сидел в полном шоке. Только сейчас я по-настоящему понял, что натворил. «Неужели я такой? Как мог до такого докатиться? Я же раньше не был таким злым. Что со мной стало?»