Страница 2 из 4
Система честных граждан отторгает,
Для них не существует светских правил.
Коль в стае жить, по-волчьи надо выть.
На практике обычный прецедент,
Не выживет там честный элемент.
В истории известно, ведь давно:
Слаб человек, не каждому дано
Сойти достойно с властного Олимпа
Без прежнего сияющего нимба.
Большая редкость, если чист и свят,
Тогда он человек, не бюрократ,
Работает открыто, честно,
Приходит срок и оставляет место.
Но чаще резвый, будто мячик,
На сотни поколений нахомячит.
Дворцы и яхты, самолеты, дачи —
Прихватит все, от жадности шалея,
Не зная меры, совесть не имея.
Чтоб не изъяли залежи валюты
И псом, побитым не скулить,
Расчет на золотые парашюты
И за бугор стремительно кульбит…
Да, на Олимпе обитают боги,
Но ломится, туда толпа двуногих
И разумом, и в помыслах убогих.
Авантюристы, жулики и снобы,
Чтобы насытить алчные утробы,
А ведь карманов нет у гроба.
Не фараоны, чтоб забрать добро:
Дворцы и яхты, злато, серебро
В склеп, мавзолей и в пирамиду,
Где превратятся в корм для паразитов.
По сути, ничего не создавая,
Они пируют нагло в кущах рая.
Живут во лжи, сладкоречивой лести,
Не ведая ни совести, ни чести.
Сила убеждений
Дожили, снова за убеждения
Кара грозит, клевета и гонения.
Не остались без тайной работы
Филеры, агенты и сексоты…
Возникли снова интерес и спрос
На анонимный и явный донос.
Силовикам важны отчеты
Об успешной, незримой работе.
Если побед, результатов нет,
То будет урезан солидный бюджет
И оскудеет тогда звездопад
Из премий, званий и наград.
Радует то, что редко бывает,
ЦРУ теракт раскрыть помогает.
Откуда натиск тенденции хмурой,
По Конституции нет ведь цензуры.
Идеологии общей, железной нет.
Кто же тогда наложил запрет
На убеждения, свободу мысли.
Гарант, госдумцы или чекисты?
Молчит Конституционный суд,
Когда закон, как грушу, трясут.
Лукавый его председатель,
К праву давно интерес утратил.
Два срока гаранту и баста!
Но слился в экстазе с властью.
Прежде страной управлял ЦК,
А ныне Россией рулит ЧК.
Гражданам крупно повезло,
Их опекает тотальный надзор.
Пакет законов госпожи одной
Накрыл свободу черной волной.
Мысли и действия под контролем,
С властью опасно о чем-то спорить.
Прежде была страна Советов,
Ныне зона сплошных запретов.
Критике – нет и правде – табу!
Вылететь каждый рискует в трубу.
Быстро наклеит любой силовик,
Будто клеймо, позорный ярлык,
Мол, экстремист или боевик
И потому подлежит наказанию,
Чтобы прочим внедрить в сознание:
«Должен любить, почитать режим,
Иначе свободы и слова лишим».
Народ загнать пытаются в стойло,
Чтоб воровать не мешали спокойно.
Хоть Конституция выше устава,
Тот, кто в погонах, поэтому правый.
И не случайно в пределах страны
Зоны и тюрьмы укреплены.
Камеры строят для новых посадок.
Дым Отечества каждому сладок.
Даже на нарах за убеждения.
Не запугать, не сломить поколения,
Они одержимы высокой идеей:
Сделать в реальности нашу Россию
Сильной, свободною и красивой.
Чтобы легко и вольно дышалось
И не давили ни страх, ни усталость.
Ценностью главной стал человек
И канул в историю мрачный век.
Воля в единстве непобедима,
Будет свободной и мирной Россия!
Одержимость
После войны кровавой и жестокой
Народ сплочен задачей был высокой.
С руин поднялся за короткий срок
И власть с народом созидала впрок.
А ныне – пролетело четверть века.
Не ценят трудового человека.
Лишь олигархи, клепто-бюрократы
Довольны жизнью, сыты и богаты.
Крестьян, рабочих превратили в быдло,
Без микроскопа это очевидно.
А кто прозрел, гнетут силовиками,
Власть, оградив барьерами, штыками.
Живучий принцип: разделяй и властвуй
В античности родился не напрасно,
Дошел до наших смутных лет,
Как царский пряник и тугая плеть.
Держать народ в смирении и страхе
Всегда стремились грозные монархи.
Нередко гильотина или плаха
Секла тиранов, деспотов, монархов.
Да, рушились империи и царства
От алчности, пороков и коварства.
Народ свободой, правдой одержим.
Лавиною сметал с пути режим.
Потомкам в назидание времена
Оставили тиранов имена,
Покрытые позором и проклятием
За казни патриотов и распятия.
Страданиями, жертвами народы
В борьбе жестокой обрели свободу.
Народ России – хлебороб и воин
Прекрасной жизни на земле достоин.
По сути, выживал он, а не жил,
Давил его очередной режим.
И сколько душ высоких смерч унес,
И вечный тяготит людей вопрос:
Кто виноват, что дальше делать?
За справедливость подниматься смело.
Когда свобода брошена под пресс,
Народ имеет право на протест.
Он – власть и этот факт бесспорный,
К борьбе готов решительной, упорной.
Не устоять тирану и режиму,
Когда народ единством одержимый.
После войны кровавой и жестокой
Народ сплочен задачей был высокой.
Какие нынче цели и задачи?
Надежда на «авось» и на удачу.
Кладовая сырья
Россию нарекли бензоколонкой.
Но сказано, пожалуй, слишком громко.
Нефть, если б шла на переработку,
То меньше было б у страны заботы.
Бензин высокооктановый и дизель
Валюты поступление б повысил.
Из нефти гамма экспортных товаров,
А гоним нефть сырую, чуть недаром.
Цена на баррель постоянно скачет,
Казна от дефицита денег плачет,
Топ-менеджер становится богаче.
А где же государства интерес?
Кто по дрова, кто за бугор, кто в лес.
Чиновников попутал сущий бес.
С природным газом та же драма.
Газопроводы строятся упрямо,
Распродается в качестве сырья,
А говорят технологи, что зря.
Изделий можно изготовить много,
Но не волнует никого тревога,
Что истощится «голубой запас»,
Беспечно ведь транжирим газ.
За нефть и газ араб имеет ренту,
Тариф высокий россиянин бедный.
Хвала Творцу за нефть и газ.
Они от краха защищают нас.
Когда б не недра кладовые,
Что сталось с матушкой-Россией?
Для экспорта распахнуто окно.
Пшеницу гоним, прочее зерно.
А это тоже, почитай, сырье.
Причем, буржуям – высший сорт,
Фуражное вкушает свой народ.
А из пшеницы нашей янычары
Всегда имеют жирные навары.
Смолов муку, имеют прибыль,
В России то же самое, смогли бы.
Но продают по демпингу сырье
Латифундисты, прочее жулье.
Дошло от леса рубки до воды.
Байкал в плену очередной беды.
Китайцы сотворят большой завод
И озеро уйдет в трубопровод.
Ведь в Поднебесной боле миллиарда
Людей, томимых постоянно жаждой.
Священному Байкалу неохота
Стать, как Арал, большим болотом.