Страница 8 из 16
Во второй комнате находились устройства и приборы, работающие на принципах афотической технологии.
Приближаюсь.
Из этой комнаты вышел другой одноклассник Франклина, один из первых «Рыцарей» Эдгар Сноу. Этого человека Уилл знал как мистера Хоббса и главу Черных Шапок. Лысый, упругий, как натянутая колючая проволока, со злыми глазами. Уилл не видел его уже много недель. Он должен был быть ровесником Франклина, но выглядел на сорок, ни на день старше. Жестокий сорокалетний подонок.
– Привет, Уилл, – сказал Хоббс с улыбкой в удивительно мягком голосе.
– Эдгар, – ответил Уилл.
– Я попросил Эдгара присоединиться к нам, чтобы он показал и объяснил тебе, как функционирует кое-что из недавних даров, полученных от Иных, – сказал Франклин.
– Звучит неплохо, – вежливо ответил Уилл.
Уилл моргнул, включая Сеть, и сразу за дверью увидел тепловые следы еще троих. Мгновение спустя двое из них вошли в комнату. Это была команда уродов – Тодд и Кортни Ходак, брат с сестрой. В шортах, футболках и кроссовках для бега, с напряженными мышцами, в глазах тот же мрачный блеск, оба воинственно улыбаются. Уилл и их не видел уже несколько недель.
– Ах, красавчики, – сказал Уилл.
Франклин вежливо усмехнулся.
– Привет, Вест, – сказала Кортни с чуть менее ядовитой улыбкой, чем обычно.
Тодд лишь кивнул, враждебность в его взгляде не требовала словесного выражения.
– Рад вас видеть, ребята, – сказал Уилл.
Последним в комнату вошел Лемюэль Клегг, угрюмый дворецкий Элиота.
Будет сложнее, чем могло показаться. А ведь он и так считал, что это почти невозможно.
Через несколько секунд после того, как они пришли на восточный берег, Аджай показал на скрытую в ветвях дерева камеру.
– Прикреплен к ней микрофон? – спросила Элиза, глядя на нее.
– Отсюда не вижу ни одного.
– Они близко? – спросила Элиза, поворачиваясь к озеру.
Раскрыв пошире глаза, Аджай быстро осмотрел воды у северного берега и сосредоточился на необычной ряби.
– Менее чем в двух минутах, – сказал он.
– Скажи, когда они доберутся до поверхности, – велела Элиза.
Она подошла к дереву, ухватилась за ветку и быстро поднялась на десять футов к креплению камеры. Камера, посаженная на шарнире, медленно поворачивалась туда и сюда, обеспечивая обзор большей части поверхности озера. Элиза посмотрела вниз, ожидая сигнала от Аджая.
Он поднял руку. Когда рябь на воде оказалась в двадцати футах до берега, Аджай опустил руку.
Элиза наклонилась к камере, сложила губы трубочкой и засвистела на низкой, устойчивой, почти неслышной частоте. Камера издала тревожный скрежет, перебирая заложенные в память электронные сигналы.
Мгновение спустя из воды показался Ник. Первым, кого он увидел, был Аджай, лихорадочно машущий руками с берега, за границами обзора камеры. Ник быстро вышел на сушу и присоединился к друзьям на опушке леса.
Вслед за Ником на поверхности показалось что-то поменьше. Вначале Аджаю показалось, что он видит голову выдры, но потом волнующаяся вода скрыла это, а когда оно стало видно снова, это оказался человек.
Тренер Айра Джерико вышел из воды и вслед за Ником быстро прошел в укрытие под деревья. Аджай поспешил за ними, гадая, что же он сейчас видел. Догнав их, Аджай уставился на Джерико, пытаясь понять, чему минуту назад стал свидетелем и теперь не может забыть.
– Глазеть невежливо, – сказал Джерико, не оборачиваясь.
– А я глазею? Мне кажется, нет… То есть я не собирался глазеть, если действительно глазел. Сейчас я просто смотрю…
– Аджай, это тренер, – представил Ник. – Тренер, это Аджай.
– Не имел удовольствия, – сказал Аджай, пожимая пальцы Джерико.
– Наверное, поэтому он нас познакомил, – сказал Джерико.
– Ну да, очень маловероятно, что мы встретимся на стадионе, – сказал Аджай. – Понимаете, я совсем неспортивный.
– Не согласен, – возразил Ник. – Я бы сказал, что в спорте ты просто ужасен.
– Неважно, – сказал Аджай.
Элиза спустилась с дерева и присоединилась к ним.
– Давайте начнем.
Она повела их через лес обратно к мавзолею, низко пригибаясь на ходу. Джерико шел рядом с ней, Ник и Аджай – сзади.
– Есть новости от Уилла? – спросил Джерико.
– Пока нет, – ответила Элиза, посмотрев на часы. – Но мы должны быть поблизости от лифта, когда они придут.
– Ник, остальные связались с тобой, как планировалось? – спросил Аджай.
– Первым делом сегодня утром, – ответил Ник, взглянув на часы. – Профессор сказал, что они будут на месте точно в срок.
– Ты им доверяешь? – спросила Элиза, оглянувшись.
– Да, я верю, что они сделают то, что он обещал. А ты разве нет?
– Я давно перестала доверять кому бы то ни было.
– Мне нравится ход твоих мыслей, – сказал Джерико.
Франклин провел Ника в помещение с приборами. Клегг вошел за ними, а Хоббс и Ходаки остались у дверей. Уилл окружил себя самой прочной мысленной защитой и держался от них как можно дальше; он полностью закрыл мозг, чтобы они не догадались о его намерениях ни по мыслям, ни по словам, ни по поведению. Больше всего он опасался Клегга, от которого у него всегда бегали по телу мурашки и который был способен доставить ему не только физические неприятности.
– Нам несказанно повезло, Уилл, что Иные в ходе наших давних и взаимовыгодных отношений были так щедры, – сказал Франклин, протягивая руку к контрольной панели у двери.
– Как это?
– Они предоставили нам множество чудес. С окончания Второй мировой войны доктор Эйблсон и его исследовательская группа превратили десятки этих даров в потрясающие научные и промышленные патенты.
При этих словах доктора Франклина белая стена комнаты осветилась, как экран. Вокруг сменяли друг друга множество слайдов с изображениями современных технологических достижений. Многие приборы на них казались чисто техническими и непонятными, но кое-что: машина для факсов, микроволновая печь, сотовый телефон – было знакомо – обычные потребительские товары.
– Ты, должно быть, шутишь, – сказал Уилл.
– Нисколько. С их стороны это было сделано намеренно: коммерческая эксплуатация самых прозаических их даров дала нам неограниченные средства для другой… более амбициозной работы.
Они подошли к двум блестящим стальным цилиндрам в центре комнаты (их Уилл уже обнаружил во время последнего спуска). Клегг расположился сразу за левым плечом Уилла, в слепой зоне.
Может, Франклин доверяет мне меньше, чем я считал.
– За последние три десятилетия они вывели нас на приборы, более подходящие для наших в высшей степени честолюбивых целей, – сказал Франклин, проведя рукой по одному из гладких сверкающих цилиндров.
– Позволяющие вам начать осуществление Пророчества Паладина, – сказал Уилл.
– Совершенно верно, – ответил Франклин и поднял указательный палец. – Но это была не только их работа. Могу с гордостью сказать, что именно исследования твоего отца дали нам ключ к пониманию того, как претворить наши притязания в жизнь. Несмотря на последующее предательство, я не умаляю его заслуг.
– Что за предательство? – спросил Уилл как можно небрежнее.
– Когда он совершил свой прорыв, я подумал, что Хью имеет право знать, как мы намерены использовать его достижение. Мои надежды, мои естественные ожидания заключались в том, что он встанет рядом с нами, когда мы будем двигаться вперед, и мы вместе реализуем плоды нашей работы. Но твой отец решил сбежать.
Уилл заметил на губах Лемюэля Клегга насмешливую улыбку. Ему захотелось ударить его.
– Почему, по-твоему, он это сделал?
Глаза Франклина затуманились, и он отвел взгляд; очевидно, для него эта тема по-прежнему оставалась болезненной.
– В то время, Уилл, твоя мать была беременна тобой. Они много лет не могли зачать ребенка. У нее неоднократно были выкидыши. Очень печально. Поэтому я… я принял решение за них… и включил их в нашу программу.