Страница 130 из 132
Нейтральный ноус, очищенный от посторонних примесей, словно духовный шуруп ввинтился в мою душу прямиком в седьмое начало. Он словно пустил корни в мою энергетику, но пока не стал с ней единым целым. Мне было понятно, что воспользоваться приживлённым магическим началом я смогу уже скоро, всего через несколько дней, но ноус полностью интегрируется в мою душу лет через десять, став с ней единым целым.
Единственным неприятным последствием ритуала стало то, что от пламени пожара загорелись онгоны, которые говоря простым языком, были сделаны из палок и г… В общем, дома для духов, не будучи зачарованными на прочность, заполыхали так, что к окончанию ритуала они сгорели. Это послужило причиной резкой отправки духов в астральный план. Мне по связи донеслись эмоции разочарования и обиды. Логика духов сложна для понимания, поэтому тот факт, что оба духа отчего-то посчитали меня виновным в их отправке «домой», не стал для меня откровением, хоть и удивил.
В общем, улетая, оба духа передали мне массу мыслеобразов, которые расшифровывались примерно так: «Ты виноват в том, что мы отправляемся в «дом духов». Мы благодарны тебе за вкусную и обильную еду, но обижены за сломанные «дома» (онгоны). Поэтому больше с тобой дел иметь не будем, а если попытаешься призвать нас, то сделаем плохо».
Ритуал, после приживления мне ноуса, прекратил своё действие, в результате чего душа жертвы более не удерживалась магической печатью. С Леной произошло то, что недавно пережил я. К сожалению, с уходом духов, я потерял возможность духовного восприятия, поэтому мог наблюдать всё через дым в инфракрасном зрении в виде расплывающихся контуров фигуры кошки, появившейся на теле мумии. Кошка тут же испугалась пожара, она была полностью обессилена и деморализована, из-за чего она даже не смогла встать. Ещё немного, и животное задохнулось бы. Поэтому я схватил кошку за шиворот, выбил окно, и тут же вылетел на улицу, широко распахнув крылья.
Звон разбитого стекла привлёк внимание нескольких прохожих, которые задрали головы и увидели… демона!
Я рванул в сторону стоящей поблизости старинной часовни девятнадцатого века постройки* — это была высокая башня из красного кирпича, который выглядел потемневшим от времени. Башня на вершине заканчивалась колокольней, которая снизу даже в зимнее время плохо просматривалась из-за веток деревьев. Я летел так быстро, что немногочисленные зрители потеряли меня из виду в тот момент, когда залетел за часовню. Люди переводили взгляды в ту сторону, откуда я предположительно должен буду вылететь, но меня там не было, поскольку я подлетел к часовне и аккуратно приземлился на площадку колокольни. По счастью, часовня оказалась заперта и внутри никого не было. По всей видимости её отпирают исключительно по выходным, чтобы позвенеть в колокола и провести воскресную службу.
В одной из рук у меня продолжала висеть обессиленная едва живая кошка. Да, теперь это точно была кошка, а не оборотень. Из всей души у Лены осталось всего пять начал и огрызок шестого. Это означает, что девушка навечно останется в шкуре животного и проживёт столько же, сколько прожила бы обычная кошка, разве что она будет очень умной для животного, примерно на уровне обезьяны вроде шимпанзе. Для кошки это невероятно высокий уровень интеллекта, но для человека… Воспоминаний у неё не должно было остаться, только эмоции. Эмоции молодой девушки вполне подходят её новому телу.
— И что мне с тобой делать? — повернув кошку к себе мордочкой, вопросил я.
— Мя… — очень тихо выдало животное.
— Ах, Лена… Животное ты, пушистое. Ты же совершенно не предназначена для выживания в дикой городской среде, да и выглядишь так, словно вот-вот вслед за духами отправишься.
Кошка, судя по виду, действительно готова была вот-вот помереть, но я не желал ей столь лёгкой участи, пусть мучается, в смысле живёт в теле кошки как можно дольше. Пусть Лена и потеряла разум и магию, но это всё ещё она, мне об этом известно…
Поэтому я сосредоточился, зачерпнул самую малость праны, которую тут же влил в животное. Этого хватило, чтобы кошка задышала чаще и даже начала ворочаться, что говорило о том, что теперь она выживет. Но у меня такая процедура вызвала чувство голода, пока ещё терпимое.
Опустив животное на пол, я оглянулся и посмотрел на пятиэтажку. Из окна третьего этажа квартиры, расположенной в первом подъезде, вырывались языки пламени. На улицу выбегали взбудораженные люди, возле здания стала собираться толпа.
— М-да… Ну и заварушка. Да и я в таком виде по городу не полетаю. Зато от тараканов в отдельно взятой жилплощади точно избавился! Вот оказывается, как надо пользоваться мелком «Машенька»…
Что хорошо, из вещей у меня были распиханы по карманам рваных камуфляжных брюк — амулеты и пульт скольжения. И если первые были бесполезны, то вот пульт оказался в тему. Я достал его, установил координаты пустынного мира. Затем, подхватив на руки кошку, открыл портал и перенёсся в мир шестнадцатого века. В этом мире я вышел из портала на высоте пары десятков метров, но благодаря крыльям и быстрой реакции даже не достиг земли. Долетев до места, где примерно должно находиться поместье отца, я перешёл обратно в мир «2012».
***
О том, как я в шкуре яцхена с кошкой на руках, скрываясь от охраны, пробирался внутрь дома, лучше никому не рассказывать. Это было не эпично, а скорее попахивало безумием. Но главное результат — меня никто не заметил, пока я не показался на глаза Анимесову.
Разговор с отцом вышел нелёгким, мне пришлось поведать ему всю историю без прикрас. Ох, как же он на меня ругался…
Больше всех досталось шишек охране. Как выяснилось, ко мне приставили не профессиональных телохранителей, а новичков, прошедших укороченные курсы. Единственным плюсом парней была солидная спортивная внешность. Виновного нашли быстро, им оказался новый заместитель начальника службы безопасности, который решил провернуть схему по набиванию кармана деньгами. Всё было предельно просто — зам главы СБ набирал в регионах парней в личные телохранители, предлагая им огромную по меркам регионов зарплату в полторы-две тысячи долларов. Они проходили обучение и получали корочку телохранителя или даже не учились, а корочка покупалась, затем этих неучей-качков отправляли меня охранять. Поскольку зарплата у телохранителя пять тысяч долларов, разницу начальничек клал себе в карман. Хорошо ещё, что у этого без пяти минут трупа, который вскоре заболеет неизлечимым переломом всего, что может сломаться, хватило ума не экономить на охране самого Анимесова.
Короче говоря, мои телохранители скорее выполняли работу для галочки, а не как положено. А положено им было, как минимум зайти в помещение, которое охраняемое ими лицо, должно было посетить. Они должны были осмотреть квартиру, заглянуть во все щели: под диваны, в шкафы, в туалет. А также они должны были проверить всё на подслушивающие и подглядывающие устройства и так далее. Дальше они должны были ждать меня, устроив дежурство в подъезде и у подъезда, и уж точно не должны были слушать глупого приказа охраняемого объекта, с радостью уезжая от него. Я, откровенно говоря, не разбираюсь в том, как должна работать охрана, но понял, что моя действовала хреново, пусть их переломы срастаются долго.
Анимесов строил бизнес в девяностые в кооперации с организованной преступностью, так что методы воздействия на преступно нерадивый персонал и тех, кто покушается на его имущество или не дай боги родственников, у него не отличаются всепрощением и добротой. С одной стороны, мне жаль парней-секьюрити, они вроде как обычные парни, решившие заработать денег. Но с другой стороны, они не выполнили свою работу, что послужило причиной моей смерти.