Страница 46 из 110
- Никола, а ты мне скажи прямо: как ты думаешь, что нас всех ждёт... В смысле - Россию? - спросил вдруг дядя Юра.
- Не знаю. Никто этого не знает... Да, нас победили. Взяли в свои руки все средства массовой информации, создали свою "культуру", свой язык... Промыли всем мозги и отлично процветают... Но, всё равно дрожат и боятся, что в любой момент их господство может рухнуть, как карточный домик. Потому что глубоко в душе они чувствуют, что не имеют никакого права, что заняли везде чужие места. И потому - злятся. И устраивают пир во время чумы. И это уже не остановить. У них во всём круговая порука, в их структуру не внедриться. Но они - лишь иллюзия людей. Тени. Развернись, ударь, плюнь посильней, и этот виртуальный мир рассыплется в прах. Только всё дело в том, что ударять нельзя. Надо ждать. Ждать, когда эта каша сама протухнет. Слишком далеко всё зашло. Только тронь - и тебя разъест эта гниль.
- Ну, теперь понятно: ты здесь лежишь и ждешь, Никола? - спросил Юра.
- Жду... Я не дурак играть в чужую игру по чужим правилам, - ответил Николай. - А ещё, не люблю общаться с трупами. Воняют сильно. А я не некромант...
Он замолчал, и повисла гнетущая тишина. Молчал, глядя в костер, и дядя Юра.
- Я говорил уже, что считаюсь чо-орным, - снова начал беседу Николай.
- А когда и где ты считался белым и пушистым? - перебил его дядя Юра.
- Ты прав: нигде. Об этом речь и завел. Лишний я, неприкаянный. Вдобавок, меня-то здесь и раньше, благодаря Евграфию, люди чурались. Но теперь ещё и Витёк ко мне прибился, для пущего антуражу. Видел его? Он недавно из зоны вышел: отсидел, в смысле. За что сидел - про такое не спрашивают, да и, скорее всего, за какую-нибудь мальчишескую глупость, не похож он на злодея. Возвращаться ему некуда. Как попал именно в эти места - не знаю. Сложный он в общении. Как ни странно, замкнутый, даже стеснительный. И расписанный, как Третьяковская галерея ходячая... Сплошь в татуировках. Жил он здесь со мной всю прошедшую зиму, даже в лютые морозы. Мы тогда в строительный вагончик, что у лесопилки, к мужикам напросились. Пустили нас. Заодно, как сторожей использовали: сами по домам уходили. Почти всю зиму мы так и отзимовали. В самом конце только с семьей я одной познакомился, они в строительном вагончике живут. К ним ушел. Не скажу, что в эту зиму было приятно и просто. Своего рода - тяжелый эксперимент...
- Неконтактный ты человек, Никола, - заметил дядя Юра.
- Почему - неконтактный? - вздохнул Николай. - Очень даже контактный. У меня три месяца назад сын родился.
- Поздравляю.
- А как тебе место, где я стою? - спросил Николай. - Что здесь могло быть раньше? Почему-то всех отсюда вышибает, совсем мало людей могут тут находиться. И в основном - мужчины. Быть может, в этом месте когда-то жили колдуны? Маги?
- Очень даже может быть, - помолчав, ответил Юра.
В это время из леса вынырнула одинокая фигура: это был вернувшийся с "шабашки" лёгкий на помине Витёк. У Витька в руках была, неизвестно каким чудом завалявшаяся у кого-то в сарае, старая советская авоська, наполненная теперь картошкой. И полиэтиленовый пакет, в котором вырисовывалась бутылка и торчал хвостик довольно крупной сушёной рыбы. Витёк выглядел чрезвычайно довольным.
- Ну, как дела? - спросил у него Николай.
- Вот, держи - это я заработал. - И Витёк протянул ему авоську с картошкой. - А то, я тебя несколько дней уже на харчи раскручиваю... А ещё, тут у меня вино домашнее есть. Вкусное. Мне на пробу налили стаканчик. Давайте, разопьём! Наливать?
- Мы с Николой, по традиции, в первый день моего приезда ночуем на дольмене, прямо сейчас и выдвинемся, только чай допьем. Пора уже,- сказал дядя Юра.
- А ты - приобщайся, не обижай старину Вакха, - добавил Николай. - Василя и Виктора кликни -- они где-то поблизости. И рыбу обязательно съедайте, а то ночью, сам знаешь, дикие коты, а вернее, одичавшие домашние, сбегутся на запах.
Витёк и "кликнул". Василь и Виктор, будучи, действительно, неподалёку, тут же поспешили к костру с охапками сухих веток.
- Ну, что? Мы с дядей Юрой ночуем сегодня на дольмене. Это у нас традиция такая, - повторил Николай, теперь для Виктора и Василя. - Ты, Виктор, видел этот дольмен. Так что, если захотите -- приходи с Василем к нам попозже. А мы пока место наработаем. Да, и составьте Витьку компанию: он вина принес. Витёк, тебя на дольмен не зову: устал ты, наверное?
- Устал, намаялся. Больше никуда не пойду. Не сегодня, - отозвался Витёк. - Вина вот выпью, расслаблюсь немного с ребятами - и спать пойду. Да и жутко там, наверное. На дольмене вашем. Это точно не для меня.
* * *
Немного погодя, Витек налил всем оставшимся вина в кружки. Выпили понемногу. У Василя в голове сразу зашумело. Потом - как выключило. Начал снова воспринимать мир, как только услышал:
- Ну что, друзья? По последней?
Разливал уже Виктор. Он же сказал:
- Знаете ли, очень люблю наблюдать за тем, как алкоголь действует на разных людей. Если они не пьяницы, конечно.
- А он - что, как-то по-разному действует? - удивился Витек.
- Ну... Иногда приходилось наблюдать, как народ по пьяни откалывает совершенно невозможные вещи. Например, человек может такую позу принять - какая там йога! По трезвому ни за что не повторит. Или, помню, как ребята по пьяни вдевятером на одном мотоцикле ехали... С люлькой, конечно.
- Что-то меня уже совсем сморило. Спать пойду. Я сегодня на огороде напахался, потом по строительству помогал. А вы допивайте остатки, - сказал Витёк.
- А как же классический пьяный треугольник? - усмехнулся Виктор.
- Простите, ребята, просто уже - сил никаких нет, - ответил Витёк и пошел к своей "палатке" - сооружению из веток и прозрачной клеёнки.
Когда он растворился в темноте, Василь, неожиданно схватив бутылку, выпил изрядно, все остатки, прямо из горла. Одним прыжком вскочил на лавочку и заорал:
- У тебя - спид, и значит мы - умрём!!!
И, соскочив с лавочки, устремился в сторону леса.
- Эй, ты куда! - не понял Виктор.
- Щас вернусь! А вощще - двинем, что ли, на большую Поляну? Посмотрим, что там происходит? - крикнул издали Василь.
Вернулся он действительно быстро. Только достал из рюкзака старый пионерский горн... Вскочил на лавочку - и протрубил отбой. Для бодрости духа, наверное.
- Ну, что ж! Хочешь на Поляну - пошли, - неожиданно принял его предложение Виктор. - Только, сам выведи меня на окраину поселка. Откуда мы путь начинали, когда приехали. А там - покажу тогда тебе дорогу на Ромашковую. Не слабо?
- Двинули! - решительно сказал Василь.
Блуждали по лесу довольно долго. Василь почти сразу сбился с верной дороги, и шел куда-то наудачу.
- Странно действует это вино, - пробормотал он, ворочая слегка заплетающимся языком. - От того, что организм уже успел стать "экологически чистым", что ли? Но это же совсем мало: бутылка вина на троих... А ноги - совсем не слушаются. Такого я раньше не испытывал. Но слышал о действии молодого домашнего вина. Может, оно молодое, а?
- Интересно, куда это мы идём? - пробормотал в ответ Виктор. - Не видно ни зги. Но мне кажется, что об этот пень я уже спотыкался.
- Мало ли пней на дороге? А вот, кажется, колея от трактора, её раньше ещё не было. Мы правильно идём! - ответил неунывающий Василь.
Дорога иногда слегка освещалась отдалёнными вспышками молний. Вновь, скорее всего, очень далеко отсюда, где-то над морем, шла гроза.
- Пробирался я куда-то,
Что-то локтем задевал, - запел вдруг Василь.
- Скажи, только честно, а чего ты хочешь от жизни? - перебил его Виктор.
- Ну вот, опять ты со своей философией! Где-то далеко-далеко, на краю галактики, есть цивилизация серебряных струн. Я хочу увидеть её одним глазком, - усмехнулся Василь.