Страница 3 из 110
Виктор бывал на сходках в библиотеке редко. И, казалось, с каким-то своим собственным скрытым интересом. Являя собой постороннего наблюдателя. Чаще всего он занимал диван, который стоял у стены, в стороне от общего стола. Он располагался на этом диване с вызовом, полулежа, и скептически созерцал происходящее. Чаще всего Сергей заставал его не там, а у Матушки Марии. Виктор умудрялся на целые часы её заводить на бесконечные эзотерические споры, напоминающие споры древних схоластов.
Сергей как-то совсем не ожидал Виктора в гости, да и о том, что тот соберется на Поляну, совсем не догадывался.
Как оказалось, Виктор попросил адрес Сергея у Нины Викторовны, неизменной участницы группы. Она работала библиотекарем, и по формуляру прочитала адрес Сергея: в библиотеке тот, конечно, был записан. Виктор стихийно собрался на Поляну и знал, что Сергей туда тоже непременно поедет. Общего сбора в библиотеке до поездки уже не ожидалось, а Виктор хотел узнать место и время сбора тех из группы, кто выезжает вместе. Почему Виктор не наведался за информацией к Матушке Марии - Сергей так и не понял. Вдобавок, оказалось, что Виктор уже неоднократно бывал на Поляне, знал туда дорогу. Но, тем не менее, искал вероятных попутчиков. Хотя, был пока не уверен, удастся ли ему вырваться из города: мол, личные проблемы.
В общем, как показалось Сергею, он почему-то заинтересовал Виктора и тот решил выяснить, что это за фрукт. Учитывая, что дома у Сергея о его предстоящем походе в горы ничего не знали, а также то, что к нему (вдруг) заявилось аж двое гостей - а его гостей дома не любили, - Сергей весь вечер чувствовал себя, как на раскаленных угольях.
Виктор же, вальяжно развалившись прямо на ковре, около дивана, затеял словесную баталию с Василем. Сергей же являл собой молчаливого, но ерзающего на стуле свидетеля драмы. С единственной мыслью в голове: "Только бы родственники ничего не услышали!" Виктор же сцепился с Василем, что называется, на ровном месте: пошел спор о том, есть ли Бог, в чем состояло падение Люцифера и есть ли объективная истина. Положил Василя на обе лопатки; впрочем, Василь просто сильно растерялся от такой неожиданной схоластической дуэли.
Сидя на краю Поляны, Сергей почему-то вспомнил их: Василя, Виктора... Оба не приехали.
"Поговорить в ближайшее время с Василем, видимо, не удастся, - подумал он. Василь заинтересовался Поляной и Магнитами, даже изъявил желание присоединиться, если успеет... Но, на Ростовском вокзале, во время сбора группы, его не оказалось. Видать, не выбрался Василь - не случилось, так сказать, да и кто знает, чем он сейчас занят. Надеюсь, в городе мы потом всё же встретимся, главное - он из Москвы вернулся... А пока что... И так много за последние дни, всего и сразу..."
Глава 2. Андрей.
За несколько дней до приезда группы Матушки Марии, на Поляне уже не было пусто. Первой приехала группа Сан Саныча из Краснодара, да и так, всякие одиночки. Основная же толпа, из разных городов, главный заезд - ожидался сегодня.
Было еще раннее-раннее утро, солнце еще не встало.
Человек неопределенного возраста, с белой шелковистой бородой и курчавыми, длинными волосами, вылез из спальника, потянулся, вдохнул свежий, чистый лесной воздух. Расправив грудь, сделал несколько легких пассов. Над поляной, что просвечивалась между листвой деревьев, клубился густой белёсый туман. В лесу, под нависающими низко ветвями, было темно и тихо, и только-только начинали просыпаться первые птицы. Босиком, ощущая холодную влагу росы, Андрей легкими шагами неспешно подошел к потухшему костру. Зябко поежился.
Никто не мог бы сказать об Андрее, из какой он группы эзотериков. Не похож он был, однако, и на новичка, и, тем более, на случайного туриста. Хотя, иногда прибивались к эзотерикам и случайные туристы.
Впрочем, вопросов из серии "ты кто такой" здесь никому пока не задавали. Остановился на Поляне и живет... Некий субъект. Вокруг костра теснилось лишь несколько палаток. Причем их хозяева, похоже, будучи праведниками, ещё предавались лёгким и приятным снам.
Вскоре, конечно, первым встанет сам "Эс Эс". Сан Саныч... Сэнсэй из Краснодара. Скорее всего, он неспешно подогреет в котелке воду, чтобы заварить себе крепкий утренний чай. Добавит в заварку мелиссу и перечную мяту, что сорвал здесь, неподалёку. И потянется по лесу легкий сизый дымок костра, смешанный с запахом мятного чая. И потому, заранее решив "пособить" Сан Санычу, Андрей натаскал охапку сухих веток и сложил её около потухшего за ночь костра.
Его самого, не смотря на ранний час, уже манила к себе река. Горная, прохладная, стремительная, поначалу обжигающая своим холодом. Такое купание бодрит, а после него по телу разливается приятная теплота... Андрей знал неподалёку довольно глубокую лагуну с очень чистой, прозрачной до самого дна, водой.
Захватив в палатке свою вездесущую холщовую сумку с длинной ручкой, он повесил её через плечо и стал быстро спускаться вниз, по крутому склону. Преодолев спуск, прошел по бездорожью негустого пролеска, в котором Сан Саныч умудрялся найти молодые, крепенькие грибы. Потом через пустошь, заросшую высокой, местами колючей, травой вышел на грунтовую дорогу. Слегка пригладил непослушные волнистые волосы, доходящие до плеч, и шелковистую светлую бороду. И бодро, быстрыми бесшумными шагами, устремился вдаль.
В нужном ему месте, Андрей свернул с грунтовки, и по узкой, знакомой ему, тропе через лес вышел к берегу реки и вдоль нее - к живописной речной лагуне. Тут он сразу разделся и, зайдя в воду, шумно нырнул. Вода обожгла холодом, а затем он поплыл, разогреваясь движением. Накупавшись, вышел, стряхивая с себя воду, как пёс. Натянул футболку, штаны и олимпийку на мокрое тело. И долго сидел и смотрел, как восходит солнце, потягиваясь и делая дыхательные упражнения.
С этого места открывалась широкая панорама. Солнце вставало из-за гор. Речная вода спускалась всё ниже и ниже по каменным уступам. Потом - более широкое речное русло, деревянный мостик через реку близ посёлка, а следом за ним -- первые окраинные дома. А вдали, за подступающими к реке скалами, что наверху покрыты лесом, синели горы.
Андрей сидел на берегу небольшой реки...Чувствовал, как вода уносит в своем течении вдаль его мысли, погружает сознание в далёкие, ушедшие образы...
Когда-то он был поэтом. Нет, он не публиковал стихов. Он не работал поэтом - нет такой профессии. Он им просто был. И, как все поэты, тот молодой Андрей мечтал о чем-то недостижимом, далеком и прекрасном. Материально, конечно, он не обладал практически ничем. Но это его нисколько не смущало. Да и все люди тогда еще не были настолько зациклены на материальных соображениях. В общем, Андрей имел слишком мало для того, чтобы бояться терять. И слишком много для того, чтобы бояться жить. Чаще всего, это и составляет счастье.
Андрей относился к будничной повседневности легко; она не сильно давила его. Он был молод и любил странные, глупые компании. Внешне он казался человеком, не знавшим горя. И, действительно, Андрей с равнодушием встречал сонмы "укусов судьбы", о которых говорил Гамлет; как раз таки тогда он впервые прочел его в оригинале.
Конечно, он был странным человеком... Из числа тех, кто предпочитает с утра пить чай вприкуску с мыслями, вычитываемыми из книг, а не водку с пивом. Хотя, чаще всего, утро для него начиналось часов в двенадцать, поскольку он работал ночным сторожем. А еще, он говорил со звёздами по ночам, много размышлял и многое чувствовал. Андрей жил в своем собственном, замкнутом мире - и казалось, дышал только им. Этим миром своих иллюзий.