Страница 8 из 13
– Думай, что говоришь, – сказал стоматолог. – Наташа – не дура.
– Наташа – удивительная женщина! – добавил патологоанатом.
– А я не про Наташу!
Оказалось, что Елизаров уже успел объяснить моим бывшим, почему в свое время переметнулся от меня к Тоне. Я тогда догадалась правильно: на него большое впечатление произвел извиняющийся постовой и количество знакомых в органах. Если я нажалуюсь, его точно будут искать.
– И не только это! – с жаром добавил Елизаров. – Я с такими бабами, как ты, вообще никогда не связывался. Тебе лапшу на уши не очень-то повешаешь. И не горела у тебя на лбу надпись «Хочу замуж». Тебе просто секса хотелось. Отдохнуть с мужчиной от своей сумасшедшей работы, где ты пашешь как вол. Меня та санитарка с толку сбила! Но я быстро понял, что с тобой только время зря трачу. Уже думал вообще быстренько исчезнуть или на кого-то из твоих подружек переметнуться. А тут та поездка на дачу. Тебя на работу вызывают. Все сложилось просто отлично! Тонька замуж хотела и была готова мне ноги мыть и воду пить. А ты нет! И ты даже не порвала с ней отношения! Другая бы баба на твоем месте с ней больше никогда не разговаривала! Меня судьба от тебя спасла!
Оба моих бывших дружно хмыкнули.
– Детей-то много настрогал по городам и весям? – спросила я.
– Не знаю, – буркнул Елизаров. – Мне им в наследство все равно оставлять нечего.
– То есть как это нечего? А перстень Тониной прабабушки с изумрудом, а бабушкину брошь с рубиновым жуком?
– Наташа, ну неужели ты думаешь, что у меня что-то осталось? Не помню я ни перстень, ни брошь.
– А куда ты деньги-то девал? – спросил мой второй бывший.
– Жил я! Я так на жизнь зарабатываю! Кто-то слесарем, кто-то токарем, кто-то хирургом, а я…
– Альфонсом. И драгоценности, украденные у одной, дарил следующей.
– Те, которые в скупке не брали. Мне драгоценности не нужны! Я все сдавал.
– Своему человеку?
– Ну конечно! Хотя иногда и в обычную скупку сдавал – если вещь не старинная, не дизайнерская, а массового производства. И мой скупщик бы не взял, и процент у него большой.
– Неужели на квартиру не заработал?
– Какая квартира?! Наташа, ты просто не представляешь, какие маленькие суммы я получал! Только на жизнь!
– А почему ты ни у одной бабы не остался? – спросил патологоанатом.
– Надоедали они мне быстро. Вначале вроде ничего, а потом доставало. Я ни с одной долго жить не могу. Я вообще по натуре сожитель! И не хочу ничего подписывать в присутствии свидетелей и под прицелом видеокамер.
– Работать не хотел, – высказала свое мнение я. – Если жить с женщиной, надо деньги в дом регулярно приносить.
Андрей решил не отвечать.
Оставшуюся дорогу мы молчали.
Когда я припарковала машину, двое моих бывших вывели Андрея, и они все втроем пошли вперед. Я осталась в салоне автомобиля, позвонила знакомому следователю, объяснила ситуацию и спросила, как нам действовать. Я не помнила, кто вел Тонино дело и дела других обворованных Елизаровым женщин. С тем человеком я контактов не поддерживала и в круг моих друзей и близких знакомых он не входил.
– От вас больше ничего не требуется, Наталья Николаевна! Дальше мы уже сами. Сейчас я запишу все данные. Вы только проследите, чтобы он не сбежал.
– Об этом не беспокойтесь. Он же отец невесты. И я бы хотела вас попросить не забирать его из-за стола. Девчонка столько готовилась к этой свадьбе. И все-таки мой единственный сын женится.
– Сделаем все в лучшем виде. Знаете что, позвоните мне, когда у вас уже дело будет близиться к завершению. Или когда все напьются до поросячьего визга. Его бы тоже хорошо напоить, чтобы меньше сопротивлялся. И мы его тогда тихонечко заберем. А я пока тут с нужными людьми свяжусь, документики поднимем. Главное – не упустите. Хотя теперь человека найти гораздо проще, чем было одиннадцать лет назад.
Я рассмеялась, закрыла машину и пошла в ресторан.
Зал был убран роскошно – Настя с подружками на самом деле постарались. Мне было жалко девчонку. Но я уже заметила, что если чего-то очень ждешь, к чему-то очень долго готовишься, строишь большие планы, твои ожидания не оправдываются. А что-то очень хорошее может случиться тогда, когда этого совсем не загадываешь.
Также, осмотревшись в зале, я порадовалась, что у нас запрещены однополые браки и нет специальных залов для брачующихся лесбиянок, о которых я узнала от английского коллеги. Кстати, аренда такого зала обходится в полтора-два раза дороже обычного, как, впрочем, и свадьба лесбиянок. Так отреагировала соответствующая индустрия. Вообще-то организаторы торжеств правильно сделали, что придумали особые свадьбы для лесбиянок.
В Англии принято, чтобы отец вел дочь к алтарю или кто-то из старших родственников мужского пола, если отец умер или никогда не жил с матерью, или не признал дочь. Брак лесбиянок все-таки заключается не в церкви. В зал приглашают регистратора. В зале специально сделаны два одинаковых прохода, чтобы каждая невеста шла по своему к месту их встречи. Не всех ведут отцы. Тут уж у кого как получается. Бывают и матери, и тетушки. Но ни одна невеста не должна быть ущемлена!
На свадьбы лесбиянок приглашают двух фотографов. Ведь на свадебных фотографиях упор всегда делается на невесту. А тут невест две. Соответственно один фотограф фотографирует так, чтобы в центре внимания была одна, а второй – чтобы другая. У них одинаковые права!
Насчет свадьбы двух мужчин ничего сказать не могу. На моего знакомого англичанина большое впечатление произвели только свадьбы лесбиянок, и он меня развлекал рассказами о них.
Не могу сказать, что в нашем зале столы ломились от яств, но опять же, все было очень красиво. Больше всего внимания уделялось именно оформлению, а не количеству еды. Красивая невеста в красивом платье в красивом зале. Это останется на фотографиях, это будет выставлено в Интернет. Многие гости уже заняли места. Признаться, я ожидала большего количества. Вероятно, те, кто стоял перед ЗАГСом, были не с нашей свадьбы. Но невестка вроде бы раньше говорила про кучу родственников. Или сватья? Собралось максимум тридцать человек, большинство – молодежь. В зале оставалось много свободного места. Для танцев и конкурсов? Никакой ансамбль приглашен не был. Андрюша был посажен на место отца невесты рядом с ее матерью, сидевшей с кислой миной. Мои бывшие уже заняли места отцов жениха (специально был приготовлен лишний стул), я проследовала к ним, встретилась взглядом с Андрюшей и сказала тихо – так, что нас слышали только за этим столом:
– Только попробуй сбежать! В туалет будешь ходить вон с ними. – Я кивнула на бывших. – Слышали?
– Да-да, Наташенька! – ответили бывшие хором. – Мы с него глаз не спустим!
По их раскрасневшимся лицам я поняла, что они уже хорошо приняли на грудь и, вероятно, при входе в зал сразу же добавили.
– Мне можно напиться? – спросил у меня Андрей.
– Даже нужно, – ответила я.
– Не вздумай! – взвизгнула сватья. – Наташа, что вы ему такое говорите?
– Для него же лучше будет напиться.
– А для нас хуже! И не забывайте, что мы ему платим! А нам на свадьбе пьяный отец не нужен! Мы специально обговаривали этот пункт в контракте. Он еще должен помогать усмирять наших пьяных родственников!
– Мы усмирим, – сказал стоматолог. – И в любом случае такой драки, как была перед ЗАГСом, уже не будет.
– Вы, пожалуй, усмирите, – хмыкнула сватья. – Сами уже хороши!
– Дорогая будущая родственница, ты еще не знаешь, что такое «хороши» для патологоанатома и стоматолога, – расплылся в широкой улыбке третий бывший. – Я на автопилоте знаешь, сколько трупов вскрыл? И сколько истинных причин смерти просек? Трезвый бы, может, и не увидел, что там криминал.
– Еще скажите, что все великие открытия мужики совершали под мухой, – хмыкнула сватья.
– Немало было сделано под воздействием каких-то стимуляторов, – сказала я и привела в пример ЛСД.