Страница 77 из 107
Осторожно забрала свою ладонь и отошла на шаг.
- Хотя, знаешь. Нечестно, когда всё всегда достаётся ему, - вдруг зло произнёс эссэр Дэрбиш. – Давай прогуляемся до кабинета нашего великолепного лорда.
Последние слова он буквально выплюнул.
Его лицо стало жёстким. Он взял меня за руку и потянул за собой, не давая возможности отступить. Куда он меня ведёт? Что он хочет? Я бы хотела так же читать людей, как делает это Асакуро, но по непроницаемой маске сказать что-то было попросту невозможно.
Мы спустились по лестнице, прошли пару пролётов и оказались возле резкой двери.
В душу закралось какое-то тошнотворное предчувствие. Оно безжалостно провело своими когтями по душе, оставляя кровавые борозды.
Эссэр встал прямо передо мной и подтолкнул к кабинету, не давая опомниться.
***
Прежде чем, я успела что-то сказать, эссэр подтолкнул меня, и я чуть не влетела в дерево, но, слава тьме, вовремя успела остановиться.
Я хорошо и отчётливо слышала, как заливисто смеялась Джулия внутри закрытого кабинета Асакуро. Какие-то невидимые силы шепнули, что мне нужно увидеть происходящее за дверью. Я осторожно её приоткрыла.
И моё сердце остановилось.
Вам когда-нибудь доводилось видеть, как тот, кого вы любите, целует другую или другого? Этот вид ни с чем не перепутать...
Он пробирает до костей.
Он вырывает сердце и вталкивает в бездну отчаянья.
Я застала Асакуро, вольготно развалившемся на мягком кожаном кресле. Какая-то другая я перевела взгляд на Джулию, сидящую у него на коленях. Её платье съехало, и высокая причёска не скрывала изящной обнажённой спины с тонкой талией. Не трудно догадаться, что видел Асакуро.
Другая я с холодной отстранённостью отметила, что лорд Бриаз тоже был без рубашки.
Они не замечали меня.
Руки Асакуро крепко прижимали к себе девушку. Практически обнажённую, вольготно и бесстыдно прижимающуюся к торсу мужчины. А губы, что недавно целовали меня, теперь целовали шею хрупкой блондинки.
Я зажмурилась. Подождала какое-то время, надеясь, что видение исчезнет, но ничего не изменилось. Мне кажется, что я разучилась дышать. Это в сто раз больнее, чем когда я узнала, что меня продали родители.
Асакуро подхватывает её под ягодицы и легко поднимает в воздух, а потом резко опускает. Мой взгляд устремляется на директора, я рассматриваю его напряженное лицо, замечаю бисеринки пота на лбу, скольжу глазами по его высоким скулам, по серебряным волосам, собранным в хвост.
Его движения становятся настойчивей, прикосновения жёстче.
- Лучше тебя нет, - шепчет Джулия. – Знаешь, чего я хочу?
- Даже не представляю, - смеется Асакуро, вытаскивая из причёски девушки шпильки. Каскад белоснежных, как снег, волос рассыпался по спине.
- Знаешь! – Тихий, переливчатый смех наполняет комнату.
Мужчина издал стон, когда пальчики Джулии запорхали по его мощной спине. И с каждым его стоном, нарастала боль в моей груди.
Я словно очнулась. Перед глазами поплыло, и изображение резко стало расплывчатым. Ноги задрожали. Из-за слабости в теле пришлось опереться о стену.
Стало так больно, будто кто-то невидимый безжалостно провёл ножом, задевая сердце. Я жадно открыла рот, стараясь набрать побольше воздуха.
- Ну же, Асакуро. Я хочу тебя, - капризно протянула Джулия, наклоняясь и скрывая белыми волосами их лица. Но я отчетливо слышала звуки поцелуя.
Гибкое холёное тело девушки прижималось к мужчине, будто Джулия – это кошка, требующая ласки от хозяина.
- Я скучаю по тебе! Ты так давно не уделял внимания своей невесте… - Голос чуть хриплый, недовольный.
Я вздрогнула.
Невесте…
Слезы ручьем потекли по моим щекам, но я не позволяла себе издать и звука. Слишком сильно желала посмотреть продолжение сцены.
Я утонула в своей глупости. Позволила себе поверить в то, что он что-то чувствует ко мне.
Он считал меня своей игрушкой. Игрушкой, с которой можно играться, как заблагорассудится хозяину.
Боль в груди просто разрывает меня, и я не могу справиться со слезами. Приходит горькое понимание того, что ко мне просто хотели забраться под юбку. Мной талантливо играли и изящно управляли, словно скрипач со скрипкой.
Тьма, какая же я наивная дурочка. Влюбилась в мужчину, которому и дела не до кого нет. В мужчину, с которым по своей жестокости никто не сравнится. И самое ужасное заключается в том, что, несмотря на предательство, я до сих пор чувствую привязанность. И вряд ли смогу вырвать свои чувства из груди.
Бабочка попала в лапы Чудовища, и тот сжал кулак, гася жизнь…
Сердце глухо ударилось о рёбра.
Асакуро воспринимал меня, как любовницу. А то и вовсе, как временную пассию.
Почувствовала себя грязной. Грязь была на губах, в которые он меня целовал, грязь была на шее, которую он так любил кусать. На ключице, на груди. Вцепилась в свои волосы, в надежде, что грязь исчезнет и оттуда, но разве это поможет?
Руки плетьми обвисли вдоль тела. Мои жуткие кошмары вырвались в реальность.
Из мрака пустоты, развернутой в моей душе, меня вывел недовольный голос Джулии:
- Что она здесь делает?!
Нет сил!!!
Мне стало так больно, что я готова была завыть раненым зверем, но вместо этого, я перевела безжизненный взгляд на Асакуро.
Горечь подкатила, и я сорвалась на слезы. Они катились по моему лицу, смешиваясь с холодным потом.
Наши глаза встретились.
Мне показалось, что его лицо побледнело. Асакуро хотел что-то сказать, но его отвлёк эссэр Дэрбиш, входя в кабинет и медленно, издевательски хлопая в ладоши.
- Какая картина! – Протянул он, улыбаясь. – Асакуро, не хочешь представить Рине свою невесту?