Цена мечты

Ее родителей такая впечатлительность поначалу даже радовала - девочка определенно росла любознательной и целеустремленной, а это никогда не помешает в жизни. Барон заказывал для дочери яркие альбомы с изображениями парящих драконов, баронесса умилялась, видя сияющие глаза Кассандры и ее радость, когда она прижимала к груди какую-нибудь очередную ящерку, которую ей разрешили оставить. Даже горничные со временем свыклись с причудами младшей барышни - что взять с ребенка? Однако время шло, а энтузиазм Кэсси не затухал. Семь лет, восемь, девять - и все те же горящие глаза, все те же ящерицы, все те же мечты о полетах. На каждый свой день рождения девочка просила у родителей только одно - дракона. Своего дракона. И даже уверения дяди в том, что это невозможно, что драконы - общее достояние всей страны, что их, в конце концов, нельзя держать дома, не могли ее переубедить. 'А как же Неро?- требовательно спросила она у дяди на свой одиннадцатый день рождения.- Твой черный? Ты ведь на нем воевал, и до сих пор на парады выезжаешь! Он ведь живет у тебя в поместье?' Маркиз улыбнулся: 'Война и парад - это другое, Кэсси. Это не навсегда. Мы с Неро прошли через многое, вместе учились, вместе служили, но наездник - не хозяин своему дракону. Он просто не может им быть. Неро, как и все остальные, принадлежит Геону. Для шествия на параде победы зверей свозят со всей страны, даже из Даккарая, а потом отправляют обратно. Неро приписан к моей пограничной заставе, а не к поместью. Он живет не со мной. А собственных, личных драконов нет даже у их величеств!' Тут Астор, конечно, слегка покривил душой - по крайней мере у одного из членов королевской семьи Геона свой дракон все-таки был, только Кассандре, по мнению дяди, знать об этом не стоило. Впрочем, его маленькая ложь положения все равно не спасла. Племянница задумчиво склонила голову набок: 'Даккарай? Военная школа, ты ведь там учился, да, дядя?..' Астор кивнул. Присутствовавшая при разговоре баронесса метнула на брата предупреждающий взгляд, но опоздала - Кассандра, помолчав, победно вскинула голову: 'Значит, я тоже поеду туда! И стану наездником! Как ты!' Сколько ни бились мать и отец, сколько ни твердили, что драконы - это война, а война - не женское дело, что учеба в высшей школе Даккарая по силам не каждому мужчине и девушек туда почти не берут, все было впустую. Даже откровенные рассказы маркиза о его собственном нелегком ученичестве не отпугнули Кассандру - пусть ей нельзя завести себе дракона, пусть он никогда не станет ее насовсем, но там, в Даккарае, он у нее все-таки будет! И она будет летать!

Барон и баронесса забеспокоились уже всерьез. Одиннадцать лет - не шесть, а Даккарайская пустошь - не место для юной мечтательной девушки, пусть она даже упряма, как вол. Военная школа! Боги! Что за глупая, опасная блажь!.. Госпожа Д'Элтар сгоряча едва не приказала немедленно очистить дом от всего, что хоть как-то напоминает о драконах, но брат отсоветовал. 'Не лезь в бутылку, Инес,- сказал он, оставшись с ней наедине.- Сделаешь только хуже. У Кассандры сейчас самый опасный возраст, и любое 'нет' она воспримет как руководство к действию. В конце концов, мечтать ты ей не запретишь! Прояви терпение, подожди немного - детство рано или поздно заканчивается' Баронесса нехотя согласилась с его доводами. Барон, которому супруга позже передала слова брата, тоже. 'Я бы сказал тебе то же самое, милая,- утешая жену, повторял он.- Не расстраивайся раньше времени! Кто из нас в юности не грезил о чем-то несбыточном?.. Это у нее пройдет. Через несколько лет она начнет выезжать в свет - а там балы, первые увлечения, поклонники... Мы, слава богам, можем себе позволить выдать дочерей за тех, кто придется им по сердцу! Кэсси вырастет, влюбится и забудет о драконах. Астор совершенно прав'

Однако сам маркиз вовсе не был так уверен в своих прогнозах. И уехал на следующий день с тяжелым сердцем, до краев переполненным дурными предчувствиями. Да, он искренне надеялся, что все обойдется, но... Одержимость племянницы драконами и решимость, горевшая в синих глазах, когда девочка заявила, что намерена пойти по его, Астора, стопам, не давали ему покоя. Пусть Кассандра была еще ребенком, но в ее жилах текла кровь Д'Алваро! Кому, как не Астору, было знать, чем это чревато? Фамильное упрямство, часто переходящее в поистине бычью упертость, дало их семье не одного фанатика, а уж скольких оно погубило? Девиз рода: 'И в смерти стоим за свое!' ни словом не грешил против правды. Д'Алваро испокон веков стояли на южных границах, и пробить этот заслон считалось почти невозможным - за всю историю Геона такое случалось лишь однажды. Д'Алваро не сдавались. До последнего человека, до последнего вздоха, они насмерть дрались за то, что считали своим по праву, и неважно, чем было это 'свое'. Вернувшись в поместье, Астор, не входя в дом, первым делом отправился в семейное святилище. С трудом преклонив колена у алтаря, он всматривался в грозный лик Антара и молил сурового бога войны и неба уберечь Кассандру: от нее самой, от семейного проклятия рода Д'Алваро - никогда ни перед кем не склоняться, даже ценой собственной жизни...

Не помогло.

Одиннадцатилетняя Кэсси ничего не знала о тревогах родных. Дракона ей, конечно, не подарили, да и заявление о том, что она хочет стать наездником, тоже восприняли без особенной радости, но что с того? В высшие школы все равно не берут до полного совершеннолетия - а когда ей, Кассандре, исполнится шестнадцать, она будет вольна делать все, что пожелает! Может, когда-то давно девушке и шагу было не ступить без позволения отца или старшего брата, но теперь в Геоне все по-другому... Братьев у Кэсси не было, а в отцовской любви она никогда не сомневалась. Конечно же, он поймет! И отпустит ее в Даккарай, что бы там ни говорила мама! Осталось подождать всего каких-то пять лет, а уж потом... Исполненная радужных надежд девочка достала из шкафа с игрушками растрепанную энциклопедию 'Драконы. Роды и виды' и принялась увлеченно штудировать ее заново. Раньше она рассматривала только картинки, не утруждая себя чтением, это занятие ей всегда казалось скучным. Но ведь то раньше! Стыдно наезднику ничего не знать о том, на кого он собирается надеть седло - драконы ведь не только по размеру да цвету друг от друга отличаются.

Текста, к вящему неудовольствию будущей наездницы, в книге оказалась неизмеримо больше, чем красивых картинок. Да и сложных, длинных, совершенно незнакомых слов там встречалось великое множество - часто даже на других языках. Кассандра сердито сопела, злилась, иногда, бывало, срывалась и на несколько дней забрасывала энциклопедию куда-нибудь под кровать, но знаменитое упрямство Д'Алваро, помноженное на силу мечты, так или иначе заставляло ее возвращаться к чтению. Домашний наставник, преподающий юным баронессам языки и давно махнувший рукой на свою младшую ученицу, в голове у которой были одни драконы, теперь не мог на нее нарадоваться: девочка вдруг взялась за зубрежку и словари. Кристобель, которой с детства не было покою от шалостей сестры, вздохнула с облегчением - Кэсси с утра до вечера сидела над книгами и больше не конфузила ее перед подругами шумной беготней. 'Еще бы ящериц оставила в покое!'- вздыхала Крис. Она терпеть их не могла. Старая няня, что от души радовалась происходящим с младшенькой переменам, утешала старшую как могла: 'Не бывает всего и сразу, деточка, это уж как водится!.. Сестрица твоя помаленьку в ум входит. Вон уж и книжки читает, вчера у мэтра Инмара какую-то новую выпросила, сидела, выписывала из нее чего-то, весь вечер пером скрипела. Ты уж ее не трогай! Что там тех ящериц? Скребется одна в коробке, да и пусть ее!' Кристобель, все так же вздыхая, соглашалась. В доме настала благословенная тишина, только барон и баронесса тревожно переглядывались при виде склонившейся над очередной книгой кудрявой головки дочери...

Когда количество прочитанных и выученных наизусть страниц старой энциклопедии перевалило за первую треть, Кассандра встретила Нейла. Драконами он не слишком интересовался, зато слушать подружку мог часами - жаль только, ящерицы никогда не давались ему в руки. И ладно бы дикие, которых Кэсси все так же продолжала ловить в саду, - они и ее, случалось, кусали. Но даже старая Шишша, одна из первых, что жила в доме уже без малого три года и давно стала совершенно ручной, при виде сына герцога свирепо раздувала капюшон и выворачивалась из рук хозяйки. 'Не мучай ты ее,- в конце концов сказал Кассандре Нейл,- она ко мне все равно не пойдет. Боится. Я уже привык' Девочка снисходительно улыбнулась: 'Потому что маленькая и глупая! Уж дракон-то не испугался бы!' Товарищ медленно кивнул. 'Это верно,- отчего-то хмуро согласился он.- Дракон бы не испугался'. Будь Кэсси не так занята в тот момент отчаянно царапающейся Шишшей, она бы заметила странную отчужденность, сквозившую в его голосе, но ей было не до того, а в энциклопедии 'Роды и виды' ничего не говорилось о магах... 'Дались ей те драконы!'- с горечью думал Нейл, раз за разом выслушивая длинные сентенции подруги относительно формы чешуи или среды обитания какой-нибудь очередной летучей твари. Ему было решительно все равно, чем отличается 'пустынный ползучий' от 'когтекрыла пещерного', но в своем истинном отношении к предмету страсти Кассандры он ни признался бы ей ни за что. Сначала из вежливости, потом - из-за того, что ее любовь к драконам, как и его проклятый дар, большинству окружающих не очень-то были по нраву, а после... Сын герцога появился на свет магом, но это не делало его нелюдем. Родители держали Нейла в строгости, младший брат тогда еще не родился, а жили эль Хаарты замкнуто. У него никогда не было друзей. И эта шумная, своенравная девчонка, которая не побоялась ночью пробраться в чужой сад и заявить в лицо магу: 'Ничего ты мне не сделаешь' - она ворвалась в его тоскливую жизнь подобно порыву шквального ветра, что одним ударом распахивает окно старого дома. А вместе с ней пришло детство, которого у Нейла, в сущности, тоже не было. Веселье, шалости, ссоры и примирения, маленькие смешные тайны - может, и глупо так радоваться всему этому в тринадцать лет, но Нейлу было все равно. Дружба с юной баронессой понемногу примирила его с самим собой, но главное - навсегда избавила от одиночества. Даже когда Кассандры не было рядом, он всегда чувствовал ее незримое присутствие, и ничто в целом мире уже не могло у него этого отнять. Драконы? Да боги с ними, с драконами, есть в жизни вещи куда как хуже!