Страница 13 из 17
– Да вроде бы, ещё рановато!.. – оглядываясь по сторонам, нет ли рядом с ним некой скрытой камеры, испуганно ответил начальник СИЗО.
– Рано, так рано!.. – как-то зло улыбнулся генерал. – …В таком случае рассказывай, чем собираешься меня нынче порадовать?.. Не иначе наш киллер, соизволил разговориться?
– Особого повода для радости пока нет!.. – поёжился Караулов. – …Молчит сука!.. Как рыба об лёд!.. Человечка своего к нему подсадил!.. Да, только все бес толку!.. Ничего, гад, не желает подписывать!
– А ты говоришь: дескать, на пенсию рано!.. Коль затянем мы с этим делом, так и всем нам впору будет задуматься о дачных домиках, домашних тапочках и воспитании внуков!.. Не забывай о том, что данное убийство на личном Президентском контроле!.. Потому бросай все свои дела и занимайся исключительно Кузнецовым!..
На сей раз Караулова охватила уже не паника, а самый настоящий ужас.
«Да что ж этому козлу ещё от меня надо?.. С какой целью он, вообще, вернулся?.. Собрался «добить» меня, решил окончательно расшатать мои нервы?.. Ну, давай-давай!.. Вот только и я, вовсе не лыком шит!.. И на всякого рода провокации вовсе не поддамся!..»
– Извиняйте, товарищ генерал!.. Но вопрос ваш задан, совсем не по адресу!.. Скорее, это мне следует поинтересоваться у вас о разговорчивости уже вашего подследственного!
– Федор! Ты чего это мелешь?.. – усмехнулся Усачёв. – …С чего это вдруг я должен отвечать за твоих узников?
– Да ведь ты, Саша, пятью минутами ранее сам и забрал его! – не выдержав напряжения, выкрикнул Караулов.
– Полковник, ты в своем уме?.. – в том же тоне гаркнул на Караулова Александр Геннадьевич. – …С какой стати я бы стал его забирать?.. Да, и куда ты прикажешь мне его везти?.. В свой служебный кабинет?
– Одну минуту!.. – начальник СИЗО с трудом пытался разобраться в абсурдности, ныне сложившейся ситуации. Лишь одно ему было абсолютно ясно: кто-то из них двоих, был сейчас не в ладах со своей головой. И чтоб доказать (и прежде всего самому себе) своё благоразумие, Караулов вынул из ящика письменного стола, припасенный для подобного случая рукописный документ. – …Вот!.. Это твоя расписка!.. Расписка в том, что всю ответственность за подследственного Кузнецова, ты берешь на себя!.. Можешь ознакомиться!
Генерал был в полном недоумении. Он не понимал, в чем «прикол»; плакать ему или смеяться. Но для начала он все же глянул в текст переданного ему листа.
– Никак с перепоя, ты эту херню нацарапал? – Александр Геннадьевич пристально уставился в глаза Круглова.
Тот потупил взгляд и, уже сам пробежался по написанному тексту.
Усачёв, сука!
Оставь мальчишку в покое. Ведь ты и сам знаете, что он тут не причём. Займись настоящим убийцей. Его имя: Илья Горбач. Любые попытки тронуть Кузнецова будут жестоко пресекаться. И помни, дважды я не предупреждаю.
МАГИСТР
– А кто такой, этот Горбач? – принимая поражение, Караулов попытался хоть что-то сказать в своё оправдание. Сейчас у Федора Михайловича было пепельного цвета лицо. Скулы его, казалось, были готовы ринуться в пляс против воли хозяина.
– Федя! Ты, в самом деле, просрал убийцу? Скажи, что это не так!.. Будь другом, признайся! Ведь ты, правда, сейчас пошутил?.. – растерявшийся генерал, в буквальном смысле, умолял Караулова. Он был готов даже упасть перед ним на колени, лишь бы тот вселил в него хоть какую-то надежду.
В ответ, полковник отрицательно покачал головой. Он усиленно припоминал подробности случившегося. В его памяти зафиксировалась странная машина, отъехавшая от крыльца СИЗО с псевдо генералом и подозреваемым. Странная, потому как была это видавшая виды белая «Победа» с легко запоминающимися цифрами на старом госномере: «99-99»…
= 6 =
Признаться, я был в полнейшем недоумении от тех невероятных событий, произошедших со мной сразу после подписанного мною договора со своим новоявленным адвокатом. В начале, меня вернули в камеру. Однако спустя, каких-то пятнадцать-двадцать минут, вновь пригласить на выход. На сей раз, уже с вещами!
Не поверите, но сам начальник СИЗО (тот самый, что пару раз активно участвовал в моих допросах) вдруг вышел из своего кабинета, дабы проводить нас с Виталием Зиновьевичем до автомобиля. На прощание он дружески пожал руку адвокату и отпустил в мой адрес почти дружеское напутствие. Дескать, не переживай: побои и переломы заживут на мне, как на кошке.
Чуть позже, с некоторой неохотой и весьма пространно мой адвокат объяснил мне и причину моего внезапного освобождения. Дескать, дал он на «лапу» следователя крупную взятку. И, якобы, тот изменил мне меру пресечения на подписку о не выезде. На мой осторожный вопрос, в какую сумму вылилась та взятка, Виталий Зиновьевич усмехнулся: мол, не бери в голову, после сочтемся.
Впрочем, сейчас это было и не столь важно. Главное, что мы сели в старенькую «Победу» поджидавшую нас у самого крыльца и помчались прочь от этого, Богом проклятого места…
Генерал Усачёв вернулся в Управление полностью опустошённым. О побеге подозреваемого в убийстве директора завода, конечно же, ему следовало немедленно сообщить в Москву. Однако, вопреки вышеозначенной субординации, Александр Геннадьевич предпочел взять двухчасовой тайм-аут, дабы своими собственными силами попытаться выправить неприятную ситуацию. И лишь в случае провала и этих спешно принятых оперативно-розыскных мероприятий «рапортовать» о ЧП в столицу. Да, потихоньку начинать готовиться к своей вынужденной отставке.
В срочном порядке по городу был объявлен план «Перехват». Каждые десять минут, доклады по розыску автомобиля «Победа», поступали непосредственно в кабинет начальника УВД. Об том распорядился сам Александр Геннадьевич. И вот оно, долгожданное…
– Товарищ генерал! Только что, от одного из дежурных патрульно-постового наряда поступило сообщение о том, что на пересечении улиц Масленникова и Богдана Хмельницкого, тремя минутами ранее, было зафиксировано передвижение разыскиваемой автомашины с госномером: 99-99 ОМК!.. За данным автомобилем установлено скрытое наблюдение, определено его направление движения!
– Спасибо!.. – облегчённо вздохнул Усачёв. – …Задействуйте все силы и средства для последующего задержания!.. Учитывая то обстоятельство, что в салоне автомобиля находятся особо опасные преступники, разрешаю открыть огонь на поражение!.. Хотя, нет!.. Отбой!.. Преступники мне нужны живыми!.. О любых изменениях в проведении операции, либо иных непредвиденных обстоятельствах докладывать немедленно!
При любых иных обстоятельствах, Александр Геннадьевич уж давно посчитал бы это дело о побеге Кузнецова из следственного изолятора, фактически закрытым. Потому как его завершение, по сути, было лишь делом техники и выучки опер состава.