Страница 2 из 10
– И кто я?
– Алик мне все уши прожужжал. Прохор то, Прохор се…
– А что конкретно?
– Стреляешь ты очень хорошо. И быстро… Может, я тоже так хочу?
– Зачем тебе?
– Уже незачем… Думаешь, я просто так за пистолет схватилась… Я тебя завлекала…
– Ты могла бы просто сказать, что хочешь меня, – усмехнулся он.
– Да, это было бы не так глупо… Ты ведь смотришь на меня, как на дуру.
– Я смотрю на тебя как на русалку… э-э… – Прохор на мгновение задумался. – С которой хочу счистить чешую.
– Ну, если нож острый… – Мила бросила на него многозначительный взгляд. – Острый… Я не знаю, как ты стреляешь, но заряжаешь быстро…
Прохор кивнул, с вожделением глядя на нее. Не всякая женщина вдохновляет, а с Милой в этом плане, кажется, все «хоккей»…
Женщина должна быть худенькой, стройной, изящной. И даже хрупкой. Во всяком случае, Прохор всерьез так считал. Именно таких женщин он и выбирал. Но Инна склоняла его к другому мнению. Она и в ранней молодости была девушкой, что называется, в теле. И сейчас такая же. Но тело у нее сбитое, упругое, целлюлита нет и в помине. И в купальнике она смотрелась очень даже ничего. Грудь высокая, живот не отвисает, кожа такая же нежная и гладкая… Может, и не питает Прохор к ней страсти, но в постель с ней ложиться совсем не противно. И как она выходит из бассейна, посмотреть приятно…
Обычно по утрам они плавали вместе, но сегодня он слегка припозднился. Боксерской грушей увлекся. Представил на ее месте Вагнера и замечтался. До сих пор кулаки гудят.
– Поплаваем? – спросил он.
– Да, конечно.
Прохор нырнул, и жена покорно присоединилась к нему. Бассейн у них не самый большой, но десяти метров в одну сторону им вполне хватает. А детям тем более. Они сейчас уже просыпаются. Старший Данилка бассейн терпеть не может, зато Мишку из воды не выгонишь. И Танюшка с ним в купальном павильоне частый гость.
– Сегодня с Вагнером разговор будет, – сказал он.
– Ты с ним поосторожней. Из себя не выходи.
– Да уж постараюсь.
Прохор помнил те времена, когда основными фигурами на шахматной доске были Вагнер, Михей и Афоныч. Михей наехал на Афоныча, Прохор помог отбить нападение, закрутилось, завертелось. Михей напирал, Пушкарь получил на него отмашку и взял с собой Прохора. Не было у него тогда другого выхода, как идти на дело. «Сделали» они тогда Михея. Пушкарь забросил гранату в его бронированный «Мерседес» через открытую дверь. Хоть бы одно стекло вылетело…
Владения Михея тогда поделили между собой Вагнер и Афоныч. А через год место Афоныча занял сам Прохор. Вагнер считал его выскочкой, но бросить ему вызов не рискнул. Все ждал, когда братва отвернется от него и команда начнет дробиться на мелкие части. Но Прохор крепко взял штурвал в свои руки. А сейчас он уже вовсе не молод. Тридцать два года как-никак. И возраст, и опыт, а главное, авторитет…
Времена, правда, уже не те. Менты вовсю диктуют свои правила, и с ними невозможно не считаться. На прошлое они еще закрывают глаза, а с настоящим мириться не хотят, и пацанов, если вдруг что, «принимают» за милую душу. И уже не подъедешь к начальнику ГУВД, не похлопаешь его панибратски по плечу. Хочешь делать дела – живи по закону… Впрочем, Прохор беспредел никогда не жаловал. И его пацаны давно уже не «быкуют» на людях, выбрасывая пальцы веером. И зубы не крошат кому ни попадя… Да и чего им кочевряжиться? Они все люди взрослые, степенные, семейные. И все при делах – при бизнесе, с которого они и кормятся…
У Вагнера все то же самое. Он и сам старается не плевать на закон, и пацанам своим не позволяет. Но это касается улицы, а в бизнесе – там, конечно же, много чего противоправного. Да и Прохор в этом плане далеко не святой…
Деньги любят тишину. По этому принципу они с Вагнером и стараются жить. Но деньги – не дети, появляющиеся от любви, их рождает прибавочная стоимость, которую дает бизнес. А в бизнесе правила соблюдать сложно… Не должен был Вагнер брать контракт с городской администрацией на благоустройство Советского проспекта, потому как это территория Прохора, но нет, влез в это дело с головой. А под это дело деньги выделили очень серьезные… И если бы это был первый «косяк» с его стороны.
– Он может не уступить, – сказала Инна.
– Если не нажму, не уступит.
– Сильно не дави. Но дай понять, что в следующий раз спуску не будет.
– В следующий раз?
– Не отдаст он тебе этот проект. Вагнер в это дело уже столько всего вложил… Мы больше потеряем, чем найдем, так что сильно не дави, это лишнее. Но на будущее дай понять. Еще раз перейдет границу, пусть пеняет на себя.
Прохор кивнул, соглашаясь с ней. Вагнера иногда заносит, но в целом он, как ни крути, мужик покладистый, так что палку лучше не перегибать, иначе как бы в разговоре с ним не рвануло… Хотя Прохор давно привык к мысли, что может умереть в любой момент…
Глава 2
Весна в этом году наступила рано, солнце в марте жарило уже вовсю, народ на маевку ездил толпами. Зато в мае в самую пору было праздновать Восьмое марта или даже Двадцать третье февраля.
– Лето в этом году обещает быть малоснежным, – сказал, поеживаясь, Вагнер.
Конец мая, а столбик термометра дрожит от холода под отметкой где-то ниже десяти градусов. А утром крупа с неба просыпалась. Но Вагнер намекал не столько на погоду, сколько на их с Прохором отношения. Если не зима в них, то как минимум поздняя осень.
– Главное, чтобы было.
– Да будет… И солнце будет.
– И на Советском проспекте народ гулять будет.
– Ко Дню города управлюсь, – не моргнув глазом, кивнул Вагнер.
– А если вдруг ночью плитку снимут?
– Ты этого не сделаешь.
– Я – нет, а кто-то – может.
– Это не твой проект.
– Это моя территория.
– Мне предложили, я не смог отказаться.
– Ты должен был спросить у меня.
– Зачем, если ты приходишь сам?
– Нарываешься! – внутренне напрягся Прохор.
Вагнер долго думал, пытаясь что-то рассмотреть сквозь туман в его глазах.
– Давай решим вопрос, – наконец сказал он.
– Как?
– Ты даешь «добро», и мы расходимся.
– Это не мы расходимся, это ты идешь, куда я пошлю.
– Теперь ты нарываешься, – хищно усмехнулся Вагнер.
– Нарываюсь, – кивнул Прохор, неподвижно глядя на него.
– Из-за какой-то байды будем ссориться?
– Это не байда. Это нарушенный договор… Будем воевать.
– Вот прямо сейчас и начнем? – Вагнер все еще пытался свести разговор к шутке.
Но Прохор вдруг повел плечом, как будто собирался сунуть руку под куртку, где у него находился пистолет, и Вагнер вдруг пугливо дернулся, удивленно глянул на Прохора. Он удивлялся самому себе. Ведь не робкого десятка, может, просто нервы ни к черту? Сорок восемь лет уже как-никак.
– Прямо сейчас и начнем.
– Что ты предлагаешь?
– Будем работать по этому проекту вместе.
– Исключено! – возразил Вагнер. Он уже сумел взять себя в руки. Если достать сейчас пистолет и приставить к его голове, он даже не моргнет со страха. Потому что всерьез настроил себя на реальное противостояние.
– Тогда заключим новый договор… На прежних условиях, но с новой оговоркой. Если ты нарушаешь условие, мы сходимся раз на раз. На этом самом месте. Без свиты. Ты меня понимаешь? – Прохор в упор смотрел на Вагнера. – Можно прямо сейчас.
Вагнер ухмыльнулся, давая понять, что его не напугать. Но взгляд поплыл, и плечи опустились. Он, конечно, крутой мужик, но поединок против Прохора ему не потянуть. И хорошо, что он это понимал.
– Мне бы твои годы…
– Мне бы твою наглость.
– Могу занять.
– Меняемся. Мои мозги на твою наглость. Кому чего не хватает…
– Хочешь раз на раз?.. – вскипел Вагнер. – Будет!.. В следующий раз!..
– Договор принят?
– Да. И ты об этом пожалеешь!
Вагнер уходил с таким видом, как будто последнее слово осталось за ним. На самом деле он все сказал. И Прохор его понял. Не будет никаких «раз на раз». Потому что не станет он больше нарушать договор…