Страница 3 из 16
В общем, паузу я выдерживать не стал. Звоню Михаилу в понедельник. Быстро увольняюсь из Внешторгбанка и уже 10 апреля выхожу на новое место работы. Я теперь – советник генерального директора ИФК «Метрополь» по проекту в Конго. Обалдеть!
Начинаю входить в курс дела, смотреть, кто такой этот «Метрополь», чем занимается. Многие на меня смотрят настороженно, но, чувствую, с уважением и некоторым удивлением. Думали, наверное, как нормальный человек может на это решиться? А может, ничего и не думали. Каждый сидит на своем месте и не сильно интересуется чужими делами. В компании повстречал несколько знакомых по университету ребят, которые мне помогли лучше понять, что и как происходит в «Метрополе». Но я сильно и не вникал тогда. Ведь приближался час икс.
Отъезд занимал все мои мысли. Надо было до отъезда много чего организовать дома по хозяйству, плюс, оказывается, надо было делать прививку от желтой лихорадки. Говорили еще что-то про малярию, гепатит А, В, С (или такого нет?) и еще много чего. Но, как оказалось, от малярии прививок нет, ее больше трехсот видов, а про гепатит в итоге вообще забыли. Взяли с собой спиртовой гель в пузырьках – «Санитель» называется (очень практичная вещь). Каждый час или после каждого рукопожатия (а их по сто в день бывало) – протирать.
От малярии, сказали, надо все время пить таблетки – лориам. Неделю до приезда в Африку, во время всего пребывания и неделю после возвращения. Таблетки с большим трудом нашли. Но, забегая вперед, скажу, что пили мы их только первые три месяца. Таблетки заглушали симптомы болезни, и малярию можно было проспать, что, по словам опытных «африканцев», могло плохо кончиться. Малярию, или маляру, как ее там называют, надо ловить и гасить в первые два дня. Если опоздал – может быть хуже, а через неделю, если пропустил, можно и не всплыть. К тому же лориам оказывает очень вредное воздействие на организм – депрессия, склероз, ухудшение зрения, снижение потенции, бессонница. В общем, этот перечень побочных явлений нас совсем не вдохновил, и мы решили прекратить издевательство над организмом. За все четыре с половиной года нахождения в Африке я болел малярией три раза (причем первые три года вообще не болел) и каждый раз ловил и гасил ее сразу. Симптомы проявляются очень быстро, и их не спутаешь ни с чем. Хотя они частично и разнятся – у одних температура под 40, у других, наоборот, – 35, но общее у всех одно – с организмом происходит что-то неладное и необычное, с ярко выраженными симптомами – болит шея, локти, все мышцы, как будто накануне перезанимался в тренажерном зале, озноб, понос, слабость, сонливость, и при этом с высокой отрицательной динамикой.
Кроме того, в Москве до отъезда надо было успеть решить много других важных вопросов. В Конго планировалась встреча МВС (Михаила Викторовича Слипенчука. – Ред.) с президентом ДРК Жозефом Кабилой, и мы все дни до отъезда были заняты попыткой внятно организовать эту встречу. Там нас должна была встретить некая Иоланда Молека, как мне сказали, жена какого-то местного то ли бандита, то ли олигарха, которого за крупные махинации с алмазами выслали несколько лет назад из страны. Семья Молека была очень влиятельна и известна в Конго, да и вообще во всей Центральной Африке, собственно, поэтому его не грохнули, как многих, а вроде как просто выслали.
Иоланда даже была, поговаривали, дальней родственницей одной из самых одиозных личностей в истории Африки, бывшего президента Центрально-Африканской Республики, императора и… людоеда Жана Бокассы. Врагов он ел, чтобы быть сильнее и храбрее, молодых и красивых женщин – чтобы стать хитрее и умнее, детей – чтобы быть здоровым… И все это, как говорил император и людоед Бокасса, делалось в интересах всего народа!!! Вот такая вот жуткая теория.
Иоланда клялась и божилась, что встречу с президентом она организует, но дату называть отказывалась. МВС же требовал от нас дать точную дату встречи, без чего ехать отказывался. У него был очень плотный график. Так мы и метались по телефону и по электронке туда-сюда. Иоланда в итоге все же убедила нас, что надо сначала приехать, а уже на месте определять дату встречи с президентом. В Конго, говорит, по-другому не бывает. Впоследствии мы не раз в этом убеждались – если человека нет, то ничего и не делается, все стоит. Как стало ясно позднее, встречу с президентом она и не собиралась организовывать. У нее были свои планы на «Метрополь» и на МВС.
В итоге отъезд назначили на 25 апреля. Сразу после дня рождения моего сына Антона (24 апреля) я должен был отплыть в неизвестность.
Еще до отъезда придумали название банку – «Mining Bank of Congo», что по сути можно перевести как «Банк, работающий с горнорудными проектами». То есть название говорило само за себя, что нам и требовалось. Связать название банка с горной добычей посоветовали в самом Конго. Сказали, что так легче будет лицензию местного Центробанка получить (МВС до моей поездки уже был в Конго и встречался там с влиятельными людьми). Таких банков в Конго еще не было. Плюс английская аббревиатура названия банка – МВС – совпадала с русской аббревиатурой имени генерального директора ИФК «Метрополь»: МВС – Михаил Викторович Слипенчук. Уж и не знаю, что тут сыграло бóльшую роль, но подошли очень креативно. В любом случае, «корабль» назвали вроде неплохо, оставалось его построить и посмотреть, как он поплывет.
За несколько дней до отъезда написали письмо в наш МИД с информацией, что представители группы «Метрополь» едут в Киншасу с целью открыть банк, который должен послужить в дальнейшем плацдармом для вхождения российского бизнеса в Конго. Просим дать указание посольству России в ДРК нас не обижать и оказывать в случае чего всяческое содействие.
Наконец все. Час икс настал. Такси приехало в 4–30 утра 25 апреля 2006 года. Слегка потряхивала нервенная дрожь.
ПОЕХАЛИ.
Глава 2
Полет вокруг Земли с интервалом в 45 лет – 12 минут и 12 часов
С Петром Кущем мы встретились в Шереметьево. Оба в костюмах, еще портпледы, по два чемодана. Выдали нам корпоративную вип-карту, летели бизнес-классом.
Вещей у нас было много. Кроме личных везли кучу рекламной продукции и сорок комплектов кимоно (шесть больших коробок), так как заходили мы в Конго через президента Федерации каратэ киокушинкан Африки Хенни Босмана из ЮАР, с которым МВС познакомился в Японии. МВС, будучи ко всему еще и президентом Федерации карате киокушинкан России, не раз использовал этот прием в дальнейшем – заход в страны, где он собирался делать бизнес, через спорт, в нашем случае – через каратэ.
Все-таки спорт и бизнес объединяют, и в результате может получиться очень интересное сотрудничество. Вроде бы это совсем разные виды деятельности, но у них есть важные общие черты. Спорт и бизнес, с одной стороны, – это противоборство, конкуренция, где действует принцип «сильный побеждает», с другой – это умение выстраивать отношения между отдельными личностями или в команде, способность налаживать диалог. И то и другое крайне важно как в бизнесе, так и в спорте. Да, собственно, и в жизни тоже.
Например, «Метрополь» в результате такого подхода стал первой российской компанией в Японии, имеющей там действующий бизнес. И сейчас с Японией у «Метрополя» имеются очень серьезные бизнес-проекты. Может быть, они дойдут и до Африки. Кто знает?
До нас, кстати, в 2005 году одна японская компания пыталась открыть банк в Конго, но она за полтора года не смогла получить ни лицензию местного центрального банка, ни декрет президента, хотя успела построить здание. С формулировкой «отмывка капитала» японские представители были вынуждены покинуть Конго.
МВС должен был с нами встретиться в Париже. Он летел из Лондона, где подписывал с известной горнорудной канадской компанией «Лундинг Майнинг» крупную сделку, над которой бился несколько лет. В вип-салоне аэропорта в Париже мы стали искать МВСа, поскольку самолет из Лондона уже приземлился. Настроение было слегка приподнятое. Эйфория от необычности предстоящего, выпитого шампанского, да и вообще жизнь казалась прекрасной и удивительной. Собственно, так оно и было.