Страница 104 из 116
- Сочиняешь ты всё, Сашка! Пошли домой, уже поздно.
Домой шли всей толпой. Ребят спрашивали, приду ли я завтра на пляж, на что я ответил, что завтра уезжаю. Пацаны огорчились, им понравилась игра в «а ну-ка, отними!».
В нашем дворе жили несколько мальчишек и девочек. Они тепло с нами попрощались, и разбежались по домам.
Дома мы помылись, горячая вода была, я переоделся в свой серенький костюмчик, купленный по совету Лиски, с шовчиком поперёк пуза.
Мы ужинали салатом из свежих овощей, а Света рассказывала маме, какой я ловкий и смелый мальчик, как помирил всех ребят на пляже, которые долгое время не ладили друг с другом.
Я слушал и ел, даже не краснея.
Наконец я отвалил от стола, охлопав себя по животику:
- Всё, больше не могу!
- Чем думаете заняться? – спросила мама.
- Мало ли занятий? У Светы куча журналов, книги есть, просто поговорить можем, нам не скучно вдвоём!
- Неужели за день не наговорились? – удивилась Софья Васильевна. Мы со Светой удивлённо переглянулись и отрицательно покачали головами.
- Как я вам завидую, - вздохнула мама Светы, - а я сейчас пойду смотреть телевизор.
Что там смотреть? – подумал я, - Показывают с девятнадцати до двадцати трёх, московские передачи. И, кажется, вторая программа, местная работает. Нет, мы лучше так, вживую пообщаемся.
- Софья Васильевна! – обратился я к ней, - Если не сложно, узнайте адрес детского дома, куда мне можно попроситься.
- Саша! – укоризненно произнесла Света.
- Саша правильно говорит, он очень практически смотрит на вещи. Хорошо, я узнаю, Саша.
- Мама! – вскочила Света, - Ты отдашь Сашу в детский дом?!
Света сорвалась с места и убежала в свою комнату, хлопнув дверью.
- Зачем ты при ней завёл этот разговор? – упрекнула меня её мама, - Теперь иди, успокаивай свою принцессу.
- Всё равно узнает, - пожал я плечами. – Может, лучше, когда уже будет готова к такому?
- Я думала, страшней того, что я пережила, не бывает, - задумчиво произнесла Софья Васильевна, - но, послушав тебя, не представляю, как так можно жить?
- Как? – я уже направился к Свете, но остановился.
- Если всё, что ты рассказал, правда, ты живёшь в постоянном напряжении, так?
- Вы правы, стоит мне расслабиться, и мне конец. - согласился я, - Это одна из причин, по которой я не могу у вас остаться надолго, - Софья Васильевна тяжело вздохнула, кивнув, и отвернулась к окну.
Света лежала на своей кровати, свернувшись клубком и отвернувшись к стене.
Я сел рядом с ней, стал гладить её по мягким волосам.
- Предатели! – глухо бормотнула она. Девочка не плакала, но видно было, что была сильно расстроена.
- Светик, сядь со мною рядом, - ласково попросил я, зная, что девочке очень нравится, когда я её так называю. Света поднялась, села рядом, привалившись ко мне плечом. Глаза всё-таки были на мокром месте.
- Светик! – мягко сказал я, обнимая её за плечи, - Ты же умная девочка! Дело не в твоей маме, не в твоём папе, даже не во мне. Я же не котёнок, которого можно взять на улице, и оставить у себя жить! Пойми, я сейчас даже себе не принадлежу. Боюсь, меня даже в этом детском доме не оставят, отправят по месту жительства… - меня передёрнуло, когда я представил, что меня отправляют в «Столыпинском» вагоне. - Даже если твои родители подадут заявление на моё усыновление, сначала надо меня положить на место, понимаешь? И сам процесс очень длительный. Светик?
- А нельзя, что ли, чтобы ты всё это время пожил у нас?
- Нельзя. Это будет расценено, как похищение. У твоей мамы будут неприятности. У нас всё делается для детей. Когда меня поймают, я не говорю о своих врагах, я говорю об опекунском отделе, об отделе по делам несовершеннолетних, меня поместят в приёмник-распределитель, под замок, вместе с малолетними преступниками, для выяснения личности. Потом отправят, как беглеца, под конвоем, в мой родной детский дом. Там посижу недельку на хлебе и воде в сыром карцере, чтобы неповадно было бегать, и пойду в спецшколу. А вот если я сам приду, будет совсем другой разговор. Поэтому, Светик, не расстраивайся, не могу я долго задерживаться на одном месте, человек не иголка, участковый уже завтра будет знать, что у вас живёт какой-то малолетний родственник. А у них на меня ориентировка! Поняла, маленькая моя?
- Поняла, не такая я глупая. Но лучше было бы, если бы ты был котёнком… - Света приникла ко мне, я уткнулся в её чистые волосы лицом, не смея поцеловать девочку.
- Я очень опасный котёнок, Светик, но, если меня оставят в городе, мы сможем встречаться, тебе разрешат приходить ко мне в гости, и мне, к тебе, если буду себя хорошо вести.
- Правда? – отстранилась девочка от меня, с надеждой посмотрев в глаза.
- Правда! – улыбнулся я, - Главное, чтобы оставили.
- Я буду очень просить маму! – воскликнула Света, обрадовавшись.
- Ну вот, и решили! – мне тоже стало радостно от того, что Света успокоилась. – Может, пойдём, попьём чай? А то забыли! – и мы побежали на кухню, допивать остывший чай.
В этот вечер нам было не до книг и журналов, мы сидели рядышком, или разговаривая о всяких мелочах, или просто молчали, нам было хорошо вместе.
Одновременно с этим я прокручивал в голове сегодняшнюю покупку билета на автобус.
То, что я раскрылся, очевидно. Зачем, спрашивается, я поднял скандал? Опозорился перед девочкой, люди обратили внимание на то, что я хочу уехать один, без взрослых. Одно дело, когда в автобус тебя сажает взрослый человек, просит водителя присмотреть за ребёнком, и совсем другое дело, когда ребёнок проявляет самостоятельность. Много вы видели таких детей в мирное время?
Что бы я сделал на месте своего брата? Который мой смертный враг?
В автобусе, в такой тесноте, даже не узнаешь, кто тебе сделал укол. Соседу это делать легче всего. Вколол снотворное, и спи, мальчик, до конечной остановки!
«Что с ребёнком?».
«Он смертельно устал!».
Совершенно расхотелось мне ехать этим рейсом. Тревожно, а ехатьуезжать надо, чувствую, скоро найдут меня, не те, так другие.
- Саша, ты о чём задумался? – встревожилась Света.
- Надо всё переиграть! – решительно сказал я, вставая.
- Что переиграть? – растерялась девочка, - Мы ни во что не играли…
- Я имею в виду другую игру, пошли к маме.
Выслушав меня, мама вызвала такси и уехала на вокзал. Я сидел, как на иголках. Работает ли касса? Остались ли билеты на утренний рейс?
Все сомнения разрешились, когда вернулась мама и велела мне собираться. Поеду поездом.
Света не выдержала и расплакалась. Она надеялась, что ещё у нас будет целая ночь вместе.
- Будешь плакать, не возьму тебя с собой! – нахмурилась мама. Глаза у Светы тут же высохли.
- А тебе надо опять стать девочкой, - обратилась она ко мне. Я был согласен на всё.
Софья Васильевна усадила меня перед трельяжем, и нарисовала лицо симпатичной девочки, мне надели очки, поправили причёску. Потом я переоделся в клетчатый костюм с тесными плавочками и колготками, чтобы, даже случайно, не выдать то, что я вовсе не девочка.
Интересно было бы узнать, напрасны мои страхи, или нет? Думаю, узнаю, я ведь назвал свой конечный пункт, придурок!
Я вдруг вспомнил лицо, мелькнувшее в зеркале, и где его видел. В поезде, где он задирал юбку рыжей Саши! Всё же основательно за меня взялись! У меня даже ноги на миг ослабели.
А дядя Саша? Который мне билет покупал? Вполне может быть, что он ни причём. Долго ли взять билет на тот же автобус, и по-тихому сесть рядом со мной:
«Это место занято… ой!» - говорю я, почувствовав укол.
«Извините, перепутал!» - отвечает мужчина, вставая.
А я уже сплю, с глупой улыбкой на устах.
На ночной вокзал мы поехали все вместе. Зашли забрать мой рюкзак, который хранился в автоматических камерах хранения, благо, время хранения ещё не вышло.
Затем пошли ждать, когда подадут поезд под посадку. Света не отпускала мою руку, как будто я мог убежать раньше времени.