Страница 2 из 4
Мэри Лу Дэнли. Милый, ужин готов, ты будешь ужинать?
Стивен Пэддок. Спасибо, солнышко, что-то совсем не хочется есть. Я, пожалуй, выпью чашечку кофе и поработаю еще в интернете.
Мэри Лу Дэнли. Тебя расстроил кошмар, который тебе приснился?
Стивен Пэддок. Нет, я о нем уже забыл. Меня волнует кошмар, который творится наяву. (Показывает рукой в сторону ноутбука).
Мэри Лу Дэнли. Какие-то плохие новости?
Стивен Пэддок. Да. Помнишь, я тебе рассказывал, как принимал участие в выборах президента в 2008 году, когда я помогал собирать голоса и деньги для выдвижения кандидатов от республиканской партии?
Мэри Лу Дэнли. Да, помню. И что?
Стивен Пэддок. Тогда были побиты все рекорды по сбору средств от избирателей в поддержку одного порядочного политика, но благодаря большому количеству идиотов в республиканской партии и поддержке всех средств массовой информации кандидатом стал его соперник, проигравший потом выборы Обаме.
То же самое было в 2012 году. И все из-за этих идиотов, которых всегда поддерживают все газеты и все телеканалы,
Мэри Лу Дэнли. Ты говоришь о том, кого теперь называют «главным русофобом Америки»?
Стивен Пэддок. Ну, да. О нем.
Мэри Лу Дэнли. И чем он тебе испортил аппетит?
Стивен Пэддок. Представляешь, он теперь в Сенате председатель комитета по вооруженным силам. Пустили козла в огород! На днях он заказал Пентагону аналитический доклад, где они должны будут посчитать шансы Америки выжить при ядерном ответе России, если Америка нанесет ядерный удар первой. Как тебе это нравится?
Мэри Лу Дэнли. Это похоже на бред сумасшедшего.
Стивен Пэддок. Да, ты права, мне тоже порой кажется, что все наши военные сумасшедшие, начиная с первого министра обороны Форрестола.
Мэри Лу Дэнли. Это тот, который выбросился из окна госпиталя с 16-го этажа с криком «Русские идут!»?
Стивен Пэддок. Да, тот самый. Я тоже думаю, что только сумасшедшие могут надеяться уцелеть и отсидеться в своем ядерном бункере. Хотя, ты знаешь, это ведь на наш с тобой взгляд нормальных людей так кажется. А ведь у этого русофоба совсем другая психология. После того как он вдоволь насиделся в грязной яме во вьетнамском плену сбитый русской ракетой, где вьетнамцы его лупили каждый день, ему наверняка его ядерный бункер кажется фешенебельным люксом и он готов там находиться годами.
Мэри Лу Дэнли. Жаль, что вьетнамцы не прибили его тогда совсем, прости меня Господи, он бы сейчас не пугал нормальных людей в Америке.
Стивен Пэддок. Они может и прибили бы, если бы русские не подсказали им, с какой важной птицей они имеют дело.
Мэри Лу Дэнли. А в чем же заключалась эта его важность?
Стивен Пэддок. Нет, сам по себе этот недоучка никакой ценности не представлял. Он с грехом пополам закончил военную академию в 1958 году, где у него из 899 выпускников был 894-й результат. Важной птицей был его папаша, четырехзвездочный адмирал, который командовал всеми американскими войсками во Вьетнаме. У него и дед был четырехзвездочный адмирал. Он и сам мечтал пойти по их стопам, но русская ракета круто все изменила. После катапультирования он сломал себе обе руки и ногу и понял, что дорога в адмиралы ему закрыта. Тогда он решил стать …. Кем бы ты думала?
Мэри Лу Дэнли. Мне ни за что не догадаться.
Стивен Пэддок. Президентом Америки, ни больше, ни меньше. Он с 2000-го года трижды уже делал эти попытки. Ему не терпится дотянуться до ядерной кнопки и нажать на нее, чтобы свести свои личные счеты с этими ненавистными ему русскими.
Мэри Лу Дэнли. Милый, я лучше пойду, приготовлю тебе кофе, а то я не засну сегодня от всех этих ужасов.
Стивен Пэддок. Прости, солнышко, я тебя напугал?
Мэри Лу Дэнли. Да, милый, ты лучше не рассказывай мне таких страшных вещей, все равно мы с тобой ничего не изменим. Ты видишь, наши голоса на выборах ничего не значат.
Мэри Лу Дэнли в инвалидной коляске покидает комнату. Стивен Пэддок провожает ее глазами, затем после некоторого раздумья продолжает разговор сам с собой достаточно тихим голосом, чтобы его не было слышно на кухне.
Стивен Пэддок. Чертов маразматик! Какой настырный! На выборах 2020-го он точно прорвется к ядерной кнопке….
Нет, его надо как-то остановить….
Поубивал бы всех идиотов, помогающих избираться этому уроду, будь у меня такая возможность! …
А, впрочем, стоп! Что это я прибедняюсь насчет моих возможностей? Лично его мне, конечно, не пристрелить с моим зрением, а вот сделать хорошую прополку в рядах этих придурков, которые так упорно голосуют за него, мне вполне по силам. Или мне кто-то сможет это запретить? …
«Наш голос ничего не значит?» Ну, так пусть вместо нас заговорят винтовки!
А что? Хорошая идея!
Можно одним махом решить обе мои проблемы: выполнить свой долг перед первой женой и наказать этих идиотов. Я же знаю, где они любят тусоваться.
Только надо решить эти проблемы так громко, чтобы вся эта газетно-телевизионная сволочь не смогла об этом промолчать! Чтобы все средства массовой информации целую неделю были вынуждены говорить только об этом!
Это будет лучший способ подвести свой жизненный баланс, избавив себя от кошмаров во сне, а Америку от многих идиотов, голосующих за этого русофоба!
Вот так удачно и сойдутся у меня мой дебит и кредит! …
Надо будет только позаботиться о Мэри Лу …
Медленно гаснет свет. Звучит музыка.
Зажигается свет. Лас-Вегас за 3 дня до трагедии. На сцене просторный трехкомнатный люкс отеля-казино «Мандалай бэй». В первой и во второй комнате спинками к окну, параллельно краю сцены, но на достаточном расстоянии от края сцены, чтобы не мешать обозревать зрителям сцену, стоят по одному дивану. В третьей комнате диван стоит под некоторым углом к краю сцены, так как комната угловая, у задней ее стены стоит широкая кровать и ширма. Вдоль боковых стен, разделяющих комнаты в номере и представляющих собой прозрачные перегородки стоят такие же диваны. В центре первой комнаты стоят два кресла, внутренняя и верхняя поверхность которых обита белой кожей, а наружная кожей покрытой коричневыми пятнами по светло-коричневому фону, напоминающей шкуру леопарда. Такие же мягкие кресла стоят во второй комнате. У задней стенки первой комнаты ближе к третьей комнате видна дверь в ванную комнату.
Открывается дверь и в номер входит Стивен Пэддок. Он заметно располнел за год. На нем типичная одежда американского пенсионера: мягкая кофта серого цвета, черные спортивные брюки и синие кроссовки без шнурков. Он вкатывает в номер вслед за собой два огромных чемодана на колесиках, оставляет их прямо у двери и глядит как зачарованный на воображаемые окна «в пол» во всех трех комнатах, которые располагаются на «четвертой стене» между сценой и залом.
Стивен Пэддок. Какие замечательные окна!
Он проходит к дивану, стоящему у окна первой комнаты, обходит его слева, кладет руки на стекло, долго и внимательно смотрит через окно на улицу.
Стивен Пэддок. Отличный вид! То, что надо! Отсюда можно достать даже до тех баков с авиационным керосином на аэродроме за фестивальной площадкой. Хороший будет фейерверк, когда они взорвутся!
Затем он проходит к окну третьей комнаты, кладет руки на стекло и снова внимательно смотрит через окно на улицу.