Мертвому - смерть

Джай недоверчиво хохотнул, но предпринимать что-то посущественнее не стал. Лефф на пару мгновений задумался, проводя все необходимые расчеты, после чего на висках Велль зазмеились светящиеся татуировки, постепенно сросшиеся в некое подобие короны, опоясав всю голову. Свечение быстро угасло, оставив кожу чистой. Но теперь недоразвитая девка больше не могла пользоваться своей магией.

- О, Лефф, спасибо, самому бы мне было сложно справиться с расчетами! - Мор сделал несколько шагов к Велль, но пространство вокруг нее сложилось в складку, и девчонка исчезла. - Зачем? Где она теперь?

- На крыльце одной из больниц этого закрытого города, Солежа. Бестолочи будет полезно немного побарахтаться в грязи. Судя по имусу, на которого вы угрохали четверть нашего запаса, жизненные трудности здорово способствуют росту интеллекта. Я надеюсь, что эта полоумная, когда вернется к нам, будет больше походить на прим-леди.

- А если не вернется? - робко поинтересовался присмиревший Джай, на что Лефф только пожал плечами - убить прима не так-то просто, а за обретение жизненного опыта порой приходилось дорого платить. В конце концов, он же ее не на Атрокс отправил, а во вполне себе цивилизованный город к довольно мирным альтерам.

- Как будем ловить этого имуса? - Мор снова уселся на свое место и скрестил руки на груди, выжидательно посматривая на Леффа. И этот признал его лидерство, отлично.

- Никак. Я уже отдал приказ усилить охрану всех переходов из этого мира на Рубеж. Он сам к нам придет, хитрый ублюдок. - Весь облик Мора излучал недоверие, и Леффу пришлось пояснить:

- Чхать он хотел на всех нас, на некросов и прочие проблемы этого мира. Он хочет вернуться домой. А если он чего-то хочет, то непременно добивается.

***

- Он не станет вам помогать. Это не нормальный человек, которого можно запугать, уговорить или как-то еще склонить на свою сторону. Скорее уж все мы начнем плясать под его дудку. Он - психически нездоровая личность, со своими собственными целями и четким планом по их достижению.

Петр встал со своего места, перемещаясь поближе к Генке. Он почувствовал злость, закипевшую в Викторе, и не собирался позволить ему выплеснуть ее на «профессора Николаева». Он не жалел предателя, однако понимал, какие выгоды сулит их сообществу поддержка мастера разбирать чужое сознание на запчасти.

 Виктор нахмурился. После того, как Генка побывал в застенках Надзора, сбежал и пару месяцев скрывался ото всех, в том числе и от бывших соратников, доверия к менталисту не было. А Виктор, по натуре своей, не доверял вообще никому, даже Петру, многократно доказывавшему свою преданность. Наверное, настоящий лидер и должен быть таким: всегда стоящим чуть выше подвластных ему людей.

- Это пока. Я уверен, нам удастся склонить его на свою сторону. К каждому можно подобрать свой рычаг давления.

Генка хмыкнул, отправляя в свой рот еще одно печенье из стоявшей на столе пачки. Последнее время он только и делал, что жрал. Целый день, без перерывов, словно бы задался целью удвоить свой вес. Или уничтожить весь запас провизии в их убежище.

- Нет у него никаких рычагов. Поверь, он тебе не по зубам. Самое лучшее для нас - отпустить этого шизофреника на свободу и сделать вид, что его вообще никогда у нас не было.

Петр вытаращился на Профессора - тот уже совсем потерял стыд, раз осмеливается болтать такое при рядовых бойцах. Те тоже недовольно зароптали. Здесь почти у каждого были свои счеты и к Надзору, и к его высоким покровителям, а Вендетта обещал, что незнакомец поможет уничтожить и саму организацию, и загадочных существ, за ней стоящих. Вендетта не мог ошибаться.

- Лжешь, - бросил Виктор, поднимаясь со стула, - каждого можно взять за яйца и научить плясать!

Он развернулся и вышел из столовой, бросив напоследок взгляд в сторону Петра. Вот черт! А он только собирался пойти передохнуть пару часов. Хорошо быть начальством: Виктор все это время просидел в убежище, якобы координируя операцию, а Петр бешеным зайцем промотался по городу, выискивая этого «особо ценного союзника». Наткнулись на которого они случайно, и в этом происшествии Петр подозревал вмешательство странной Силы Верки. Все-таки хорошо, когда у тебя есть союзник, способный вмешиваться в естественный ход событий, повышая вероятность на благоприятный исход.

После чего им вместе с Пулей пришлось в спешном порядке везти незнакомого парня в убежище, поминутно переживая, как бы тот не сдох от потери крови в дороге. Пуле было проще - он вел машину, а вот Петр еще и пытался по пути подлатать еле живого незнакомца. Передохнуть он смог только в убежище, когда сдал окровавленный полутруп на руки Профессору. Тот все-таки врач, больше понимает в оказании первой помощи. Затем - сразу же побежал к Виктору с докладом. Главарь их ячейки стребовал максимально подробный рассказ, задал множество вопросов касательно привезенного ими парня. В конце концов, Петр не выдержал и, используя емкие матерные выражения, разъяснил, как непросто разговаривать с человеком, когда тот без сознания. Виктор на время успокоился, пока они не дошли до Профессора. Генка к этому времени уже успел закончить перевязывать незнакомца, а заодно и копаться у того в голове.

Но раз после всего этого Генка пошел в столовую, а не прямиком в кабинет Виктора - полученные знания Профессора не обрадовали.

И кто знает, возможно, в озвученной им фразе содержалась доля правды. Но Виктор ничего не принимал на веру, поэтому они сейчас быстро шли по длинному коридору, направляясь в сторону бывшего медпункта, где ныне располагался их импровизированный госпиталь.

Петр мысленно обругал начальника, даже не забеспокоившись на тему того, не сдаст ли его Профессор. Удивительно, но к их приходу нежданный союзник с невозмутимым видом сидел на кушетке, аккуратно свесив выпрямленную руку вниз, чтобы не выдернуть иголку от капельницы.

Кисть и запястье его правой руки целиком закрывал гипс. Незнакомца покрывала плохо замытая грязь и кровь, поверх которой особенно ярко выделялись белоснежные бинты, из одежды на нем остались только похожие на тряпку брюки, но у Петра появилось чувство, что они с Виктором незваными вторглись в покои царственной особы. И теперь от них ждали доклада, извинений и скорейшего исчезновения. Даже Виктор затормозил в замешательстве.

- Воды принесите.

Петр, как и всякий носитель Хаоса, чисто интуитивно понимал значение слов, больше похожих на приказ. Он быстро подошел к столу, за которым обычно сидел Генка, взял из ящика кружку, после чего направился к раковине, тщательно вымыл посудину, - почему-то ему было невообразимо стыдно за ее непотребный вид и темные пятна от чая на стенках, - набрал воды из бутылки и отнес незнакомцу.

- Благодарствую.

Пил он быстро, но аристократично, что ли. Опустошив кружку, парень вернул ее Петру и снова заговорил:

- Спросите у вашего лекаря, можно ли выдернуть эти трубки, - он кивнул головой на капельницу, - Если да, то мне хотелось бы вымыться и сменить одежду.

- Что он там болтает?

Виктор мотнул головой, словно сгоняя наваждение, и со злостью уставился на Петра.

- Спрашивает, можно ли снять капельницу, и если - да, тогда он хочет вымыться и поменять одежду.

- Да ты охренел? - Виктор подошел вплотную к незнакомцу и встал так, чтобы смотреть тому прямо в глаза. Парень несколько секунд молчал, немного наклонив голову влево, словно прислушивался, затем совершенно спокойно ответил Виктору.

- Вам нужна моя помощь, мне ваша - уже нет. А я настроен на переговоры, только когда сносно выгляжу.

Петр поспешил перевести его последнюю фразу.

- А ты не много на себя берешь? Здесь моя территория, вокруг толпа моих бойцов и без моей помощи ты бы не сбежал от подберезовиков. И в данный момент, ты полностью зависишь от меня!

Интуиция заставила Петра обратиться к своей Силе. Хаос, вырвавшийся наружу, сделал тело мягким и податливым, полностью подвластным образам, слепленным сознанием. Но прежде, чем трансформация успела закончиться, ситуация в «палате» изменилась: незнакомый хмырь стоял над валявшимся на полу Виктором и выкручивал тому руку.