Мертвому - смерть

- Там никого нет, - Ольга подошла вплотную и крепко ухватила Данилу за руку. Теперь, чтобы освободиться, ему пришлось бы применить силу. - Это призраки вашей вины и страданий. Отпустите их и возвращайтесь туда, где вас ждут живые.

- Ольга, уйди! Ты не понимаешь!

- Понимаю, вы даже не представляете насколько. Я бы тоже хотела уйти туда, за черту, вместо другого человека, но все вышло иначе! А значит, так было для чего-то нужно!

- Для чего? - Данила выкрикнул эту фразу, ухватив Волкову левой рукой за плечо, и встряхнул девушку, потеряв над собой контроль. Сейчас погибшие товарищи были для него ближе и реальнее, чем казавшаяся призрачной Ольга. - Почему я тогда уцелел? На мне даже ран серьезных не было! Чтобы жить и страдать от мысли, что не смог уберечь вверившихся мне ребят? Мое место здесь, с ними!

- Глупости. Он были бойцами и знали, на что шли. Как и вы. Хватит дурить, пора возвращаться в реальность! - Ольга подвернулась под левую руку Данилы, обхватила его за талию и, не выпуская его правой руки, буквально потащила обратно, туда, где, словно две статуи, замерли Уводящий и лисица.

Звезды и светящиеся цветы перемешались между собой, земля будто растворилась под ногами. Данила вдруг понял, что стоит посреди бескрайнего космоса, опираясь лишь на сотканную из света дорогу. И только прижимавшаяся к нему Ольга напоминала о том, что где-то далеко есть другой мир. Она все еще не выпустила его правую руку и продолжала обнимать за пояс, и Данила подумал, что со стороны они должны быть похожи на пару неумелых танцоров или возлюбленных, слившихся в страстных объятьях. Он дернулся в сторону, отпихивая Ольгу, но та только немного переместилась, еще ближе придвигаясь к нему.

- Ольга, не пытайся меня остановить! У тебя ничего не выйдет!

- Вы меня недооцениваете! Учтите - если сейчас же не прекратите, я сделаю то, о чем вы будете долго жалеть!

- Ноги покалечишь? - хмыкнул Данила, еще раз пытаясь отпихнуть назойливую девушку. Он все уже решил для себя, и отступать от этого решения не собирался.

- Хуже, - Ольга лукаво сверкнула глазами и прижалась к нему еще теснее, - исполню одну вашу маааленькую фантазию.

 Данила неожиданно почувствовал тепло ее тела, проникающее даже через плотную ткань его костюма. Ольга бросила его руку, перенесла свою на его волосы, легонько по ним провела и тихо проговорила:

- Потому что есть мечты, в которых мы боимся себе признаться.

И она поцеловала Данилу. Очень легко и нежно, только коснувшись губами. Где-то там, глубоко-глубоко в подсознании, у него действительно жила такая мечта. Конечно, он любил Хейфец и никогда бы ей не изменил, она полностью устраивала его и как любовница, и как возможная спутница жизни. Данила несколько раз даже чувствовал себя обязанным сделать Оле предложение, но она пока что никак не стремилась к браку и от совместного проживания отказалась категорически. На данном этапе необременительные и свободные отношения ее устраивали полностью. Впрочем, как и Данилу.

Но с Ольгой все было совсем иначе. Она была умной, хитрой, сильной и привлекательной даже в своем «сером» облике. А когда она сняла с себя эту маску - или, наоборот, надела новую? - она стала манить, как запретный плод. Тот, что мечтаешь и боишься попробовать.

И сейчас она его поцеловала! Совсем не таким страстным и долгим поцелуем, как он представлял в своих фантазиях, нет - скорее уж невинным и почти детским, но при этом волнующим и настолько точно сочетающим сладость и недоступность, что он взволновал Данилу не меньше, чем некоторые эпизоды из его сексуального опыта.

Все окружающее уплыло на второй план, сметенное внутренними переживаниями и эмоциями, а когда Ольга отстранилась от него, Данила понял, что стоит все в том же лесу, а вокруг него клубится темный, с непонятной синевой туман.

- Хейфец ни слова! - быстро проговорила Ольга, будто бы побледневшая и осунувшаяся за то время, пока они не виделись в реальном мире.

Данила кивнул, сам краснея от смущения: могла бы и не говорить этого.

Темнота и туман словно бы поглотили лес, оставив видимым лишь небольшой его кусок вокруг Данилы. В темном мареве мерцали и перемещались какие-то тени, слышались приглушенные крики и стоны. Внезапно туман словно бы дернулся и начал стремительно истаивать. Будто верный пес, спешивший на зов хозяина.

Когда туман исчез, Данила увидел, что все стоящие вокруг «птички» подберезовики валяются на земле, не подавая признаков жизни. Данила попытался прощупать пульс ближайшему конторщику, но от прикосновения тот сразу же зашевелился и начал медленно подниматься с земли. Следом за ним, охая и ругаясь, приходили в себя и остальные новоявленные жрецы. Впрочем, взывание к загадочной сущности не прошло для подберезовиков даром: за прошедшие минуты они состарились на пару десятилетий, а волосы каждого теперь украшала ярко-синяя прядь. Уводящий, по всей видимости, решил таким образом пометить своих новообретенных жрецов.

Данила испуганно посмотрел на свои руки, но каких-либо следов старения на них не заметил, как и на подошедшем Арсене. Начальник волкодавов непонятно чему кивнул, потом принюхался и уставился на микроавтобус.

Набежавшие конторщики вытащили из машины полностью седого водителя, на его место сразу же вскочил другой парень, завел двигатель и со всей возможной поспешностью погнал машину в сторону дороги.

Данила развернулся и побежал вглубь леса, туда, где остались сотрудники его бригады. И только увидев их в относительно целом, хоть и несколько оглушенном состоянии, Данила смог облегченно выдохнуть. Но кое-кого не хватало.

***

После суток проведенных в неподвижном состоянии, Елисей каждую минуту дергался и шевелился: переминался с ноги на ногу, делал лишние вдохи-выдохи, беспрестанно моргал, стремясь согнать с глаз сухость. Хорошо еще, что большую часть времени он проспал. Коллеги тогда перевезла его в городскую квартиру, Ольга откуда-то притащила своего желтоглазого друга. И как только Елисей просыпался, Лучик подсаживался поближе, начинал что-то брынчать на своей гитаре, и сон возвращался снова.

Елисей был им за это очень благодарен: так, во сне, было проще переносить свое неподвижно-беспомощное состояние. А когда система наконец позволила ему вновь шевелиться - это было настоящее счастье. Елисей сразу же вскочил и, не слушая причитаний Лучика, побежал в ванную. Чтобы там, в одиночестве, пережить накатившую на него истерику.

То способности Ольгиного друга достали его и там, иначе как можно объяснить спокойствие и непонятную радость, быстро охватившие Елисея. Выйдя из ванной, он хотел поругаться на Лучика, но тот успел первым:

- Все хорошо. Уже все хорошо. Плохое осталось в прошлом, - Лучик подошел и попытался обнять Елисея.

Тот быстро отпихнул Ольгиного друга: не настолько ему плохо, чтобы обниматься с другим мужиком. Лучик развел руками и засмеялся:

- Сразу видно, что тебе стало лучше!..

Елисей мотнул головой, отгоняя воспоминания о вчерашнем дне. Не дело расслабляться перед грядущей битвой. Он сделал короткий шаг в сторону, вытащил пистолеты-пулеметы, потом вернул их на место. Все-таки не вызывало у него доверия сообщение начальства, о новом сверхсильном оружии против некросов: слишком он хорошо помнил, как трудно было победить «Никиту». Да и Данила Сергеевич, разделял его скепсис, потому как сразу же после сообщения отправился посмотреть на это уникальное оружие.

Несмотря на то, что по календарю было лето, сегодняшний вечер выдался на редкость холодным. Елисей уже весь продрог, но система упорно не замечала его состояния и не спешила помочь с обогревом. Да и по ее показаниям температура воздуха держалась на вполне приемлемом уровне в двадцать пять градусов. Рядом стучала зубами Хейфец, Вадим потирал плечи, приплясывал на месте Йети, даже Илья, согреваемый своим внутренним огнем, зябко поежился.

Внезапно откуда-то с опушки словно бы подул ледяной ветер, и отовсюду стал проступать синий туман. Система завопила о приближении некросов, и Елисей бросился вперед, стремясь разобраться с врагами. До цели он добрался меньше чем через пару минут, и сразу же стал палить по неясно проступающей через туман фигуре, полагаясь только на подсвеченный системой контур.