Давид из Назарета

Рано утром Давид выбрался из-под шерстяного материнского плаща, который она надевала, когда было прохладно, а по ночам укрывала им детей. Младший брат недовольно хныкнул, но перевернулся на другой бок, уткнулся в плечо сестре и заснул. Родители еще спали, и даже мама, чей сон был чуток, не услышала, как Давид на цыпочках пробрался к двери. Мальчик взял в руки сандалии и выскользнул из дома.

Назарет все еще спал. Спали люди в своих домах, спали животные в своих стойлах, спали птицы. Спали даже уличные приятели Давида, которые, казалось, вовсе не нуждались в отдыхе.

Солнце еще не взошло, но день уже обещал быть жарким.

Несколько раз больно ударившись о камни, Давид решил обуться. Он сел на землю и тут обнаружилось, что его правая сандалия, вчера еще целая, пострадала от зубов деловитой мыши. Кожаный ремешок был перегрызен и в дело уже не годился. Это было так досадно, что мальчик закусил обе губы.

– Что же мне делать? – спросил Давид сам себя. – Если бы я только мог встретить эту мышь!..

Он осмотрелся вокруг, но мыши нигде не было.

В любой другой день Давид не обратил бы на сандалию ни малейшего внимания, ходил бы босым, только чаще смотрел бы под ноги, а потом нашел бы другой ремешок. Но сегодня начинался особенный день. Взрослые много готовились к этому дню, и Давид тоже готовился, только мысленно. Сегодня его дедушка по имени Иосиф, тот самый, который подарил ему эти замечательные сандалии с деревянными подошвами, должен был жениться.

Это и было самым необычным.

– Удивительно, но я не помню, чтобы кто-то из дедушек моих друзей женился. Я даже не помню, чтобы кто-то из Назарета женился в столь преклонном возрасте, – размышлял Давид. – И еще очень странно, что свадьба – такое веселое событие – словно окружено тайной. Когда выходила замуж тетя, все радовались и готовили ей приданое, а когда женился дядя Симеон, все тоже радовались и готовили дом к празднику. На сей раз все молчат, и даже отец, внимательный и разговорчивый отец, не отвечает на расспросы…

И в этот самый день Давид остался без обуви.

Раздался протяжный крик ослика, а всё сразу проснулось, закричал петух, защебетали птицы, заблеяли овцы, послышались сонные голоса людей. Так было каждый раз, когда Давид просыпался раньше всех в Назарете: осел будил петуха, петух – солнце, а солнце – всех остальных.

День только начался, но из-за сандалии уже пошел кувырком.

– Я так хотел сделать Иосифу подарок, – расстроенно подумал Давид, все еще сидя на земле с сандалиями в руках. Он знал, что на свадьбу дарят подарки и очень хотел порадовать дедушку. Деньги на подарок предстояло заработать, и он даже договорился со старым египтянином о том, что принесет ему необходимые травы с каменистых склонов горы. Но идти на гору без обуви было просто невозможно, и Давид отправился прямиком в лавку к старику.

– Кажется, приключения только начинаются, – сказал сам себе мальчик. В тихом Назарете их ему не хватало, и он выдумывал что-нибудь. Но в этот день ничего не пришлось выдумывать – деловитая мышка, сама того не ведая, подарила Давиду приключений на целый день.

Давид всю жизнь провел в Назарете, и его отец тоже, и дед. Многие, очень многие семьи жили в Назарете долгое время. Только римские солдаты были здесь чужаками да старый египтянин, который торговал маслами, благовониями и лечил людей. Люди сторонились солдат, пугали ими детей. Египтянин давно жил на краю Назарета, хорошо говорил по-арамейски, но его все равно держали за чужака.

Давид вошел в лавку. Старик уже не спал, перебирал какие-то мешочки. Мальчик с опаской посмотрел на крокодилью голову, которая неодобрительно всматривалась в каждого пришедшего.

– Я не смогу пойти сегодня за травами, – сказал Давид и показал египтянину свою сандалию.

Старик задумался, а потом проговорил:

– Раз ты не сможешь пойти в горы, то я дам тебе другое задание. И заплачу. Тебе надо будет отнести заказ. Вот это, – он указал скрюченным пальцем на небольшой запечатанный глиняный кувшинчик.

– Куда мне идти? – спросил Давид, надеясь, что скоро управится.

– Прямо к казармам, – ответил египтянин таким тоном, словно Давид каждый день ходил к римским солдатам с поручениями и заказами. – Постучишься в самый крайний дом, там живет скорняк.

– Что это? – спросил Давид, беря в руки кувшинчик и думая, как быстро он сможет дойти босым с одного края Назарета до другого.

– Не много ли ты хочешь знать? – проворчал египтянин, но все-таки ответил. – Это квасцы, будь осторожен и не разбей кувшин. И не забудь вытребовать с него деньги! – закричал он вслед мальчику.

Никогда раньше Давид не подходил так близко к казармам. Конечно, он, как и все остальные мальчишки, бегал сюда, чтобы издалека посмотреть на римлян, но родители запрещали это делать. И эти запреты были самыми строгими и самыми серьезными из всех, отцы грозились не взять никого с собой в Иерусалим на праздник, если хоть один будет замечен у казарм, поэтому решено было не приближаться к ним. И вот сейчас Давид не знал, действует ли родительский запрет, ведь он шел не ради развлечения, не ради любопытства, а по делу, за которое старый египтянин обещал заплатить ему.

Казармы располагались на возвышенности, и Давиду пришлось проделать большой путь. В одной руке у него был кувшинчик египтянина, под мышкой другой находились сандалии, и шел он не так быстро, как обычно. Давид шел и размышлял про себя.

– На свадьбу принято преподносить дары, – думал он, – и мои родители будут что-то дарить дедушке. И другие гости тоже что-то подарят. Но я тоже хочу сделать Иосифу подарок. Конечно, я не приглашен, я еще ребенок, но что бы такое ему подарить? Не знаю даже, на что хватит мне тех денег, что заплатит старый египтянин…

Давиду хотелось подарить Иосифу самый лучший подарок, достойный царя. В своих мыслях он перебирал дары, которые считал роскошными.

– Я бы мог подарить Иосифу настоящего льва, – думал Давид, – пошел бы в горы и нашел там льва. Конечно, он зарычал бы, но я бы не испугался. Я бы дал ему лепешку с медом, и лев пошел бы вместе со мной. А на заработанные деньги я бы купил для него красивый ошейник. Но как найти льва в горах, да еще без сандалий? – Давид даже покачал головой. – Какая-то мышь спутала все мои планы, – и тут его осенило. – Но где дедушка будет держать опасного хищника? У него не царский дворец, а маленький дом. К тому же белая козочка Иосифа вряд ли обрадуется соседству с большим львом. И ослик тоже.

И Давид уже хотел подарить Иосифу не льва, а красивого коня с шелковистой гривой.

– Надо будет пойти на рынок, – решил он, но тут же огорчился, – только в Назарете на рынке не продаются кони. Здесь можно было купить кур или коз, но только не коней. Что же делать?

Давид захотел подарить Иосифу золотую чашу. Он слышал от дедушки, что золотые чаши привезла в дар Соломону царица Савская.

– Иосиф, – размышлял мальчик, – ничем не хуже царя Соломона! Иосиф не уступает ему ни в мудрости, ни в доброте, ни в великодушии, – но Давид не знал, заплатит ли ему египтянин достаточно для того, чтобы купить золотую чашу. – Что ж, – решил про себя он, – сначала я получу за работу деньги, а уже потом найду что-нибудь подходящее.

Дома Назарета, расположенные на каменистых террасах, были похожи, как близнецы – белые стены, земляные завалинки с северной стороны дома, плоские кровли. Редкие дома имели окна, и свет проникал в жилища через распахнутые двери, которые закрывались только на ночь.

Улицы поднимались все выше и выше. Солнце поднималось выше и выше. Давид смотрел себе под ноги и шел, шел, шел. Крутые ступени вверх должны были вывести его на последнюю террасу, и Давид уже ступил на горячие камни лестницы, но тут же почти уперся носом в чьи-то ноги. Это были сильные ноги в чужеземных сандалиях с хорошими крепкими ремнями. Это были ноги, прошедшие множество дневных переходов. Давид поднял голову. Перед ним стоял римский солдат.