Жвачка

Поскольку изображать процедуру торжественного жевания было не перед кем, а жевать впустую такую ценность не хотелось, Витя решил отложить ритуал жевания, но тут заметил приближавшегося к ним Мишку с соседнего двора. Тот шёл как по минному полю. Медленно и оглядываясь. Шастать в чужих дворах не запрещалось, но и не приветствовалось. Можно было и из рогатки схлопотать.

- У вас тут котов под рукой нет? - Смахнув пот со лба облегчённо спросил Мишка.

- А зачем тебе наши коты? - Подозрительно прищурился Толик.

- Для спаривания!

- А чего это? - Удивлённо спросил Генка. Ему это представилось как задачка по арифметике. Спаривать это как удваивать, только пары. Дважды два - четыре! Значит спаривание связано с арифметикой. Маленький урочек среди летних каникул? Бедный Мишка на каникулах ничего другого не нашёл, как заняться арифметикой!

- Деревня. Если не знаешь, значит мал, чтобы знать! - Пренебрежительно покосился в его сторону Миша. Он тоже не знал. Для того, чтобы узнать, подрядился кота найти для соседской кошки, у которой внезапно началась течка.

- Не... нечего на каникулах задачки решать...

- Мы тут жвачку жуём! - Глядя в сторону произнёс Витя. Это было сказано таким тоном словно эту американскую жвачку он вместо масла каждый день намазывает на хлеб.

Он открыл рот и положил пластинку на язык. Жвачка прилипла к нёбу. Пришлось языком сдвигать на зубы. Только после этого зачавкалось.

- Смотри! - Крикнул Генка и показал на забор. От этого крика жвачка чуть не проскользнула в горло Вити и он поперхнулся. Наглая усатая морда лениво передвигалась по заострённым планкам штакетника. Самоуспокоенность подвела кошатину. Её чуть на разорвали пополам мальчишечьи руки.

- А как понять, кошка или кот? - Философски спросил Толик и подмигнул Вите.

- Да это все знают! - Ответил Мишка. - Хвост кверху - кот. Вниз - кошка. Спасибо тебе Генка. Замолвлю за тебя словечко может и тебя допустят на спаривание.

Мишке этого тоже никто не обещал. Он поудобнее сжал лапки зверушки и поспешил в свой двор.

Жвачка особенного впечатления на Витю не произвела. Лучше, чем карамель, зато глотать нельзя.

- Ты так и будешь всю её жевать? - Возмутился Толик. - Тоже мне друг!

- На! - Нехотя, всю в слюнях, протянул комок резинки Витя.

- Пойду из рогатки постреляю! - Спрыгнул со стола Генка.

- А мне дашь? - Поскольку Витя лишился жвачки делать ему тоже было нечего, так у него ещё и день рождения. Должен же Генка уважуху проявить!.

- С какой радости? Ты жвачку жуёшь, а я из рогатки стреляю! - Вышел из беседки Гена.

Но тут из подъезда вывалили гости, которых провожали родители. Отец махнул рукой. Витёк неохотно слез со стола и заковылял к ним. Чуть было подзатыльник от отца не схлопотал за то, что сидел на столе.

- Пока Витьки нет, жуй! - Протянул вытянутую в полоску жвачку Толик. - А я пока постреляю из рогатки.

Гена не возражал и молча положил рогатку на стол. Чтобы Витька сразу не увидел как он жуёт несанкционную жвачку, он отошёл за кусты и начал усиленно перетирать её между зубов. Не знал, но жевал как умел. Но Витя вернулся гораздо быстрее, чем рассчитывали его однодворцы. В этот момент Толик пытался растянуть резинку рогатки, но у него не получалось.

- Ты проглотил? - Из-за спины оскорблённо крикнул ему Витя. Он планировал эту жвачку дожевать.

- Нет.

- А чего не жуёшь?

- Генке дал!

- А у меня чего не спросил? Тоже ты мне лучший друг! Он ещё не достоин мои жвачки жевать!

- Да... я ... это... хотел салют в честь твоего дня рождения устроить! - Не слишком быстро нашёл что ответить Толик.

- Молодец! Дай я сам! - Толик медленно протянул рогатку.

Не признаешься же другу, что натянуть, хоть как-то, резинку рогатки ни разу не удалось. Витёк поднял рогатку вверх и начал натягивать резинку. Чем сильнее он тянул, тем ниже опускалась рука. Силы в руках покинули его, пальцы разжались и камень полетел. Не вверх, не далеко, а в ближайшее окно на втором этаже. Громкий звон разбитого стекла доложил, что салют всё-таки состоялся. Витёк растерянно выронил рогатку, испуганно оглянулся и бросился наутёк вслед за Толиком.

Генка, услышав непривычные звуки, вышел из-за кустов посмотреть откуда они взялись. У беседки стоял невысокий, худощавый, чернявый с тёмными, грустными, большими глазами мужчина в рубашке с короткими рукавами. В руках он держал Генкину рогатку и внимательно рассматривал её.

- Твоя? - Встряхнул тот добычей.

- Моя! - Протянул к ней руку Генка.

- А зачем ты мне окно разбил?

- Я не разбивал.

- А зачем за кустами прятался?

- Я не прятался.

- Писал?

- Нет, жевал!

- Что жевал? - Не понял мужчина и посмотрел на Генку с подозрением. Вроде и не врёт, но что в кустах можно жевать? Да и зачем?

- Жвачку! Вот! - Генка постарался распахнуть рот посильнее, как на приёме у зубного врача.

Мужчина не постеснялся осмотреть ротовую полость. Потом задумчиво-растеряно посмотрел на Генку.

- Седьмой и двенадцатый кариес! Отец в наличие? - Генка кивнул. - Тогда пошли к нему.

- Пошли. - Идти пришлось недалеко, до дома напротив. Так вдвоём в квартиру и зашли.

- Пап! Ты дома? - Во весь голос заорал Генка.

- Чего орёшь? - Вышел с кухни папа со здоровым ножом в руке. Рубал капусту для щей.

- Ваш сын? Рогатка его? - Вместо приветствия спросил чернявый.

- Нет, не его, старшего, Вовки!

- Хорошая рогатка! - Похвалил её чернявый. - Только окно мне разбила.

- Когда?

- Только что!

- Тогда не Вовка. Они с матерью картошку окучивают! Малой не мог!

- Так он и мне не признался! Этот-то почему не мог? -- Не понял чернявый.

- Вас как звать-то? А то разговор будет долгий, сядем на кухне чайку попьём! А ты Генка дуй на огород, окучивать помогай. Переодеться не забудь!

- Семён Абрамович! - Протянул руку с рогаткой для пожатия чернявый, но увидев её в руке, подал левую. Генкин отец невозмутимо пожал и её.

- А меня Пётр, можешь Петя. Пошли на кухню! - Пётр воткнул нож в ещё не оструганный капустный бок. - Чай будешь?

- Жарко же!

- А у меня холодный, на смородине заваренный. - Пётр достал чашки, литровую банку из холодильника и разлил в них ровно до золотистой каёмочки. Из пакета на столе достал два пряника. - Чай хоть и на ягодах, но не слишком сладкий! Давай за знакомство.

Они стукнулись чашками. Только после того, как первые глотки достигли желудка, Семён Абрамович понял, что от чая здесь только цвет, остальное или разведённый спирт или водка. Но запаха-то не было! Теперь он понял для чего пряник. Чайная церемония!

- Я что Генку с глаз сплавил? - Спросил не столько Семёна Абрамовича, сколько себя Пётр. - Не хочу чтобы он знал. Он эту рогатку натянуть не сможет. Здесь должен быть кто-то или постарше или покрупнее. Генк, ты не ушёл?

Генка давно бы ушёл, и переодеваться не надо было, но хотелось узнать о чём взрослые тереть будут... теперь он пожалел, что не ушёл, и придётся Толика заложить. Поэтому решил взять вину на себя, если дойдёт до допроса. Он прокрался в прихожую и буркнул.

- Ухожу!

- Ко мне! - Отец, а за ним и Семён Абрамович не постеснялись зайти в тесную прихожую. - Ты кому рогатку дал?

- Это я разбил! - Генка уставился на свои кеды.

- На сколько подзатыльников спорим что ты врёшь?

- Может на один? - Робко предложил Генка.

- Но от души! На! - Протянул рогатку отец. - Натягивай.

Как Гена не пытался резинка не удлинялась.

- Понял? Я её для Вовки сделал, а тебе ещё рано. Кому дал?

- Толику со второго подъезда.

- Этот шкет тоже не мог. Давай в позу!

Генка поставил левую ногу вперёд, руки согнул в локтях впереди себя, пальцы растопырил и доложил: К полёту в стратосферу готов!